очереди пожали мне руку. Но без поклонов. Как бы да, показали, кто здесь главный.
Один из приставов открыл папку и строго спросил:
— Владимир Дмитриевич Корнев?
Я слегка поклонился:
— Это я.
Пристав прожёг меня взглядом и кивнул. Потом продолжил:
— Тихон Фёдорович Молчанов?
Всё ещё продолжающий мять шапку Тихон поклонился.
— Это я, — сказал он и голос его дрогнул.
Пристав просканировал взглядом парня и снова уткнулся в папку.
— Тихон Фёдорович, вы подтверждаете, что по доброй воле хотите пойти под руку помещика Корнева и отдать ему под защиту земли общей площадью одиннадцать с половиной гектаров, включая посевные, сенокосные и неудобицу, а также пруд, в котором водится промысловая рыба?
— Да подтверждаю! — на этот раз уверенно ответил Тихон.
— Владимир Дмитриевич, вы подтверждаете, что готовы принять под защиту земли Тихона Фёдоровича Молчанова… — и он снова перечислил, что именно входит в земли Тихона.
Я признаться офигел, какой мне кусок привалил. Я-то думал там пять-шесть соток. Ну ладно, десять соток! А тут одиннадцать с половиной гектаров! Тут магическими кристаллами точно не обойтись! Тут нужен артефакт покрепче!
И тем не менее, я уверенно ответил:
— Да, подтверждаю!
— Владимир Дмитриевич, Тихон Фёдорович! Предупреждаю обоих, что вы заключаете договор, который требует соблюдения. В случае нарушения договора той или иной стороной сразу же последуют санкции. Поэтому спрашиваю ещё раз! Вы уверены в своём решении?
Чёрт! Я был абсолютно уверен в своём решении. За исключением одной вещи — где взять артефакт?
Но я не стал показывать своих сомнений приставам, а просто ответил:
— Уверен!
И Тихон эхом повторил мой ответ.
— Что ж, — сказал пристав. — Тогда поставьте свои подписи под договором.
Мы по очереди поставили свои подписи.
И пристав вынес вердикт:
— Договор подписан. Вступит в силу в момент первой установки силового поля. Владимир Дмитриевич, получите артефакт и запитайте его своей кровью.
Пока этот пристав говорил, его брат-близнец достал из экипажа саквояж, открыл его и вытащил артефакт почти такой же, какой я видел на заводе.
— Пока артефакт будет полон вашей крови, он будет исполнять свои задачи, а именно, защищать земли Тимофея Фёдоровича Молчанова от тварей. Если кровь закончится или если Тимофей Фёдорович будет недоволен, то договор будет расторгнут, а вы, Владимир Дмитриевич, получите уведомление о санкциях, понизите свой чин и лишитесь земель. Вам это понятно?
— Да, — сказал я.
— Если вы, Тимофей Фёдорович, нарушите клятву верности или не будете соблюдать условия договора, то договор тоже будет расторгнут, только уведомление о санкциях получите вы. А заодно лишитесь права управлять своими землями. Вам это понятно?
— Да, — выдохнул Тихон.
— Договор может быть расторгнут по обоюдному согласию, — продолжил инструктаж пристав. — В этом случае санкций не будет, а защитный артефакт должно будет сдать. Вам всё понятно?
— Да! — ответили мы с Тихоном одновременно.
— Вот и хорошо, — сказал пристав и захлопнул свою папку. А потом как-то тепло сказал мне: — Поздравляю вас, Владимир Дмитриевич! Теперь под вашей защитой достаточно земель, чтобы повысить ваш ранг! Теперь вы помещик второго уровня! — и протянул мне руку для рукопожатия.
Естественно, я протянул руку в ответ! А потом и второму приставу!
Это ж надо! Оказывается, и у помещиков бывают уровни, и их можно прокачивать!
Интересно, что дают уровни? Это же, наверное, тоже что-то вроде силы, только в обществе? Так сказать, социальная сила или скорее социальный вес.
Прежде чем сесть в экипаж, пристав сказал мне:
— Владимир Дмитриевич, не забывайте, что чем больше сила, тем больше ответственность!
— Я всегда помню об этом, — ответил я.
Тем более, что сам вот только рассуждал об этом.
— И напоследок, — сказал пристав. — Вам через неделю в академию, поэтому мы сочли возможным помочь вам с оформлением документов о новом уровне. Удостоверение привезёт нарочный через три дня.
— Спасибо большое! — искренне поблагодарил я приставов. Всё-таки не такие уж они и бездушные.
— У нас на вас большие планы, — сказал пристав и даже как будто немного улыбнулся.
А потом хлестанул лошадей, и они уехали.
А я так и остался стоять, напрочь выбитый последней фразой.
Это что получается, чуть раньше у губернатора на меня нарисовались большие планы, а теперь и у приставов тоже? И хоть кто-нибудь поинтересовался, какие планы у меня?
Но если с губернатором я хотя бы смог поторговаться, то тут даже рта открыть не успел. Просто стоял, смотрел вслед удаляющемуся экипажу и мысленно матерился.
Рядом раздался голос.
— Когда поедем устанавливать защитный барьер? — спросил Тихон.
А до меня вдруг дошло, что конкретно пристав говорил о землях Тихона.
— Тихон, — обратился я к своему новому работнику. — Объясни мне одну вещь. Если у тебя столько земли, зачем ты пошёл работать к купцу Морозову? Одиннадцать с половиной гектар вполне могут прокормить семью.
— Это не так, — смущаясь, ответил Тихон. — Там в основном овраги и солончаки. Такая земля не родит ничего.
— А как же вы раньше жили? — удивился я. — Всё время работали на кого-то?
— Нет, — грустно покачал головой молодой человек. — При отце гораздо больше пахотных земель было. Но сосед со своими свиньями так повернул дело, что мы должны ему оказались и он лучшую часть наших пахотных земель прибрал к рукам. Отец не перенёс этого и помер.
— А что с матушкой? — спросил я.
— Она болеет с тех пор, не поднимается, — с тяжёлым вздохом ответил Тихон, а потом добавил: — У меня ещё братишка младший есть, он пока учится. А образование сами знаете сколько нынче стоит! Но без образования никуда! Вот и приходится мне работать, чтобы поддержать своих домашних.
По идее мне всё это расспросить нужно было до заключения договора.
Хотя какая разница? Я бы всё равно не отказался. Наоборот, у меня ещё больше было желания наказать соседа Молчановых.
— Так у вас защитного барьера не было что ли? — спросил я, рассматривая артефакт.
— Почему не было, был. Но как только договор вступит в силу, он исчезнет.
Я покивал головой и спросил:
— Так выходит, ты обладаешь силой?
— Совсем немного, — вздохнул Тихон. — А потому барьер
