час, мы готовы выдвинуться на поиски, люди соберутся на площади перед фонтаном, пусть он подъезжает туда.
— Хорошо, это радостная новость, а можно, мы с сестрой поедем с вами? — спросил сын.
— Нет, это опасно, ты наследник рода и должен остаться в Данкове, вместе с сестрой, поездка будет очень опасная. Напоминать тебе про секретность я не буду, ты уже взрослый. Мы возьмём только моих людей, чтобы не спугнуть похитителей. Так что жду вас через час на площади, с главой Академии я всё решу, — проговорил Маккуди, отключая телефон.
Ещё двадцать минут, потребовалось на обзвон всех агентурных ячеек и созыв верных слуг рода, живущих в Данкове и его окрестностях, после чего Маккуди набрал номер главы Магической академии Великого Новгорода.
— Господин директор, это Маккуди, — сказал он, когда на том конце взяли трубку.
— Рад вас слышать, как ваши дела, я на днях собирался навестить вас, про ваше приглашение я помню, — ответил директор.
— У меня к вам большая просьба, мне нуден студент Краевский на пару дней, для выполнения важного государственного дела. К сожалению, обсуждать это без согласия тайной Канцелярии я не могу.
— Необычная просьба, дело в том, что он сейчас руководит всем первым курсом и на него возложено очень много обязанностей, с которыми справиться он может только сам, да и отпускать его одного я не могу, — проговорил директор.
— Я, конечно, могу оформить запрос через все ведомства официально, только на это уйдут сутки и это может иметь фатальные последствия. Готов поклясться, что без него мы не справимся и он нам нужен прямо сейчас, — ответил Маккуди, начиная нервничать.
— Хорошо, в знак нашей дружбы я пойду вам на встречу, только он поедет не один, с ним поедет его отряд, с первого курса, — сказал директор.
— Но у нас нет времени на сборы, через полчаса, мы выдвигаемся из Данкова, а вашим студентам потребуется полдня на сборы.
— Через пол часа они будут у вас, можете не сомневаться. Где место встречи? — спросил директор.
— На площади у Мэрии. Буду ждать и просьба не опаздывать, — раздражённо сказал Маккуди и отключил связь. Полсотни студентов, да ещё и первого курса, были для него ненужной ношей, но ссориться с директором Академии он не хотел. Придётся играть по его правилам, да и ведь это отряд Краевского, вот пусть он с ними и нянчиться, решил Маккуди.
Глава 24
В поисках Княжны
Дом Маккуди.
Глава дома спустился в гостиную после разговора со своим отцом и застал там свою дочь, сидящую в кресле поджав ноги, рядом с камином, с чашкой чая в руках.
— Дочка, что-то случилось?
— Папа, это не он или он, но совершенно другой. Я не знаю, запуталась. Внешность у него ужасная, да ещё этот страшный шрам, а когда он улыбается и смотрит на тебя, то душа уходит в пятки. Он очень изменился, я боюсь его, — проговорила Элизабет.
— Дочь, у меня будет к тебе серьёзный разговор и касается он Краевского.
— Да, отец, я слушаю, проговорила девушка внутренне напрягшись.
— Звонил твой дед, так вот, он прямо заявил, что нужно выдать тебя замуж за Краевского, — произнёс глава.
От этих слов девушка вздрогнула, пролив чай на своё платье, после чего возмущённо вскрикнула.
— Отец! Ты же обещал!
— Дочь, обстоятельства такие, что нам всем грозит плаха, включая тебя и брата. Вам не говори ли, но мы с твоим дедом, влезли в заговор и выступили не на той стороне, если всё вскроется, то он единственный сможет защитить тебя и брата, ну а если повезёт, то и нас с матерью. Моему отцу уже не поможешь, а вот вы должны возглавить род. Шанс, что об этом не узнают, практически нет, был звонок из соседнего княжества и нас одёрнули, в очень грубой форме. Когда вернётся Великий Князь, а они уверены, что он вернётся, будет большое расследование, хоть мы и не имеем никакого отношения к покушению, но замешены к попытке смены правящей династии, а это смерть всему роду. Я не хочу тебя заставлять, но это единственная возможность вам спастись. В любом случае решение за тобой, брату и матери ничего не говори, чем меньше людей просвещенны в это, тем лучше, — сказал Маккуди и вышел из гостиной, оставив девушку одну.
Элизабет, долго сидела одна, пытаясь представить как этот странный парень обнимает её, но от этого ей стало ещё хуже. Непонятно почему, но новое лицо Глеба вызывала в ней отвращение, а взгляд у него был холодный и колючий. С таким встретишься ночью, сама кошелёк отдашь. Ужас, принять новое тело её знакомого она не хотела, но и старый судя по рассказам, оказался предателем и мерзавцем. Что теперь делать и как наладить с ним отношения, она не представляла, а просьба отца была недвусмысленной. Хотя он и готовилась, что её могут выдать замуж за влиятельного аристократа, не по любви, только вот она всегда тешила себя надеждой, что эта участь её минует.
Только сейчас она заметила, что пролила чай на себя и, встав, девушка убежала в свою комнату, чтобы переодеться. Всё это время, Маккуди стоял рядом в коридоре и думал, не сделал ли он ошибку. Его любовь к дочери, была очень сильной и видеть, как она страдает, у него не было сил. Довольно жёсткий с другими людьми, он души не чаял в дочери и позволял ей очень многое, даже баловал её, исполняя все её просьбы.
Казанское ханство. Илугай-хан.
— О Великий Хан, наш маг Кызылай, требует срочной встречи, у него неотложная новость, — проговорил вбежавший в большой шатёр гонец, упавший при этом на пол. Во время военных действий, такое позволялось, но Хану больше нравилось, когда входили в его походную юрту, соблюдая все традиции и это все знали, а раз гонец принебрёг этим требованием, то новость действительно срочная, да и заставлять ждать Кызылая, не стоит, хотя подстраховаться тут нужно.
— Пригласите моих магов-охранников и после этого пригласи мага, — ответил Хан, пытаясь привести себя в чувство, после дневного сна.
Когда маги собрались, вошёл Кызылай, небрежно поклонившись и сказавший.
— Хан, пришло сообщение от нашего агента, который охраняет похищенную принцессу Уруссов. Он сообщает, что сработало поисковое заклинание, он, конечно, смог снять метку, но примерное её нахождение они уже должны вычислить. Нужно немедленно отправить к ним всех свободных в том районе солдат, — проговорил маг, опустивший приставку Великий, что сильно не понравилось Хану, но он вынужден был сдерживать своё недовольство.
