Имплантаты он мне установил и через пару дней закачал на нейросеть все инженерные базы, памяти теперь хватает, ещё столько же закачать могу. Наконец я успокоился. А то мне всё время казалось, что могу потерять своё сокровище. Глупо, кто на корабле чужое возьмёт — это невозможно. Ну, вот такой бзик у меня был. А теперь я спокоен. Правда, учить пока не начал, смысла нет, скоро уже на базе будем. Даже поинтересовался у Гора:
— Гор, а может мне начать учиться в учебном центре базы?
— Бестолку. Даже первый ранг выучить не успеешь.
— Почему это? Мы теперь на базе надолго зависнем. Пока ещё все корабли отремонтируют. На нашей верфи небось очередь, столько кораблей побитых возвращается.
— Нет, на базе надолго не останемся. Корабли командир распределит по разным верфям станции, уже договорился по гиперсвязи, и их быстро в порядок приведут. Пока нас опять не дёрнули на совместные операции с флотом, постараемся быстрее уйти в свободный рейд. Сейчас ведь от аграфов в Аратан пойдут суда с дорогущим оборудованием, косяком. Им ведь флот восстанавливать надо. И не попользоваться этим просто глупо. А на верфях, насколько я понял из доклада инженера на совещании, все наши корабли можно восстановить меньше чем за декаду. Вот на декаду отпуска и рассчитывай. А то и меньше.
— Хреново. Я рассчитывал хотя бы месяц отдохнуть.
— И не надейся. Дней 7–8. А потом уйдём. Корабли здорово потрепали и ремонт обойдётся в копеечку, а деньги откуда? Мы ремонтируемся за свой счёт. Так то мы до этого неплохо поработали и деньги в отрядной кассе есть, на ремонт хватит, но ведь надо не только тратить, а и зарабатывать. Так что нам нужна добыча, хорошая добыча. А она как раз сейчас летает от аграфов в Аратан. Упускать такой шанс глупо.
— А если нас опять дёрнут к флоту? Командир ведь обязан доложить об окончании ремонта.
— Конечно обязан. Но мы после ремонта просто совершим тренировочный полёт. Нужно же выяснить, как себя поведут корабли в близкой к боевой обстановке после ремонта. Ну, а то, что окажемся на границе Аратана с аграфами — так такие у нас тренировки. Может и пожурят, но и только. Сейчас можно, сейчас на это никто и внимания не обратит, после такой победы.
— А что там, кстати, с нашим флотом?
— Не знаю. Когда мы улетали, флот готовился к нападению на очередную аратанскую планету. Думаю, пойдут вглубь пространства Аратана. Чем дальше от границы, тем богаче планеты. Уже, наверное, штурмуют какую-нибудь систему. Но связи у нас нет. Связью мы стараемся не злоупотреблять, чтобы не навести на себя рейдеров.
— Да, ладно. Аратанцы сейчас забились по щелям, чего волноваться?
— Ну, не скажи. Аратанцев мы здорово напугали, козлов заднеприводных, но для аграфов сейчас раздолье. Из Аратана в Арвар идут постоянные караваны с минимальным сопровождением, мы ведь тоже понесли существенные потери. А аграфам захватывать ничего не надо, для них все наши трофеи — ненужное старьё. Поэтому они и раньше ничего не захватывали, а уничтожали, а теперь тем более. Налетят, постреляют и удерут. И мы тоже сейчас только добыча, наши корабли сейчас вести полноценный бой не смогут. Если налетит парочка агрфских крейсеров 12-го поколения, то кисло нам придётся. Поэтому не летим, а крадёмся. Даже в своем пространстве. Ничего, отремонтируемся, прилетим на их границу и всё им припомним. В этот раз командир не отвертится и без подопытных я не останусь. Наберу побольше, когда ещё удастся их пощипать.
— Ну, ты и маньяк.
— Не маньяк, а ученый. Наука требует жертв и никуда от этого не деться.
— Ладно, Гор, пойду. Надо выспаться. Завтра опять весь день по кораблю бродить и дыры латать.
— Пока.
Пошёл к себе. Спорить с ним не хотелось. Да и какой в этом смысл. Ну, хочется человеку считать себя учёным, так и пусть его. Вреда от этого экипажу нет, одна польза. Врач он и в самом деле замечательный, а то, что повёрнут на каких-то научных изысканиях, так это его проблемы, не мои. Кстати, польза от его опытов есть. Во всяком случае, лично для него. Он ведь научился восстанавливать повреждённые нейросети. Да, варварски, в головах своих подопытных, но ведь восстанавливает же. А потом продаёт. А нейросети товар дорогой, так что он уже неплохо наварился. И ещё наварится. Не зря же собирается хапнуть побольше подопытных. Да и мне грех жаловаться: вряд ли кто-то другой смог бы установить мне повреждённую нейросеть так, что она не сожгла бы мне мозги, а полностью восстановилась и теперь служит мне верой и правдой. Да, не такой уж он и псих. Вроде занимается откровенным живодёрством, а всегда в прибытке. И это я ещё не знаю, чем он раньше занимался. Это после встречи со мной он заинтересовался развитием Пси и восстановлением нейросетей. И оба вопроса очень перспективные. Но ведь и до этого он чем-то занимался, какими-то изысканиями и, уверен, не без пользы для себя. Ну и ладно. Главное мне от него одна только польза.
Ну, вот мы наконец и дома. Долетели без приключений. Благодаря грамотно проложенному маршруту. Единственное, что плохо — наша верфь была забита ремонтирующимися кораблями и пришлось распределять наши корабли по верфям на станции. Мне повезло: ремонт нашего корабля контролировал инженер и нас отпустили по домам. На других кораблях контроль осуществляли техники и им пришлось торчать на кораблях. Наш инженер и к ним заглядывал, но в основном находился на «Хорне».
Связался с Лизой и рванул домой. Лизе дали три дня отпуска. О нашей победе уже все знали и она, вроде как, подруга одного из тех, кто ковал эту победу. Так что пошли навстречу. Правда, отпуск тут немного не такой, как у нас. Здесь оплаченных отпусков не бывает. Отпуска есть, но за свой счёт. Да ещё поди попробуй его получить. А работать кто будет? Не нравится — скатертью дорожка. Но Лиза была рада и этому. А уж как я рад!
Три дня пролетели, как одно мгновение. А потом она вышла на работу, а я днём, пока её нет, занимался своим кораблём. Облазил его сверху донизу. Всё проверил, всё потрогал. Правда, нормальную диагностику провести не смог. У меня есть планшет техника, даже два, наш и аграфский, но работать с ними я не привык.
