Денис поднял взгляд и уставился на противоположный берег. Ему казалось, что он узнает каждую кочку, каждый камешек на дороге, каждое деревце, растущее вблизи моста. А еще он узнавал стоящую на том берегу женщину. Красивую зеленоглазую шатенку в расшитом славянскими узорами длинном домотканом платье. Как ее зовут, где и при каких обстоятельствах Бондарев мог с ней общаться, в памяти не было. Но узнавание было. И еще какое.
«Ничего себе отдача! – мелькнула мысль. – Что опять за мозговые выкрутасы?! Компенсация за то, что не узнал собственную жену?»
– Не в себя гляди, мир постигай, – негромко сказал Сиплый и подтолкнул Бондарева в спину. – Все, что люди дурного тебе сделали, добром вернется. Откройся только, не вари в себе, ты ж не кастрюля. Ступай, служивый, не стой, впереди найдешь, что ищешь.
Бондарев почувствовал, что его немного отпустило, и все-таки сумел сделать шаг на мостик. Второй шаг дался тоже непросто, зато дальше пошло, как по маслу. На другой берег он перебрался быстро, больше не зависая. Егеря и Артем к тому моменту успели поздороваться с женщиной и даже перекинулись с ней парой фраз.
– Да-а, – смерив взглядом Бондарева, протянула женщина вместо приветствия. – Случай непростой. Эскулапы постарались так, что даже Лесу за один раз не справиться. А мне так и вовсе неделю колдовать придется.
– Вы о чем, сударыня? – Денис уставился на женщину с неподдельным интересом.
– О ваших проблемах, сударь, – женщина улыбнулась.
От ее улыбки Бондареву снова стало не по себе. Ощущение, что перед ним близкая знакомая, усилилось, но ничего конкретного Денис так и не вспомнил, и это несоответствие опять крепко ударило по психике. Майор едва удержался от нового превращения в столб.
– Ой, вы не уходите от нас! – женщина плавно взмахнула рукой, будто бы снимая паутину, повисшую перед лицом у Бондарева. – Легче?
– Да, – майору действительно стало легче. – Что происходит?
– Это вы мне скажите, – женщина вновь улыбнулась, теперь с сочувствием. – Я никак не могу подобрать к вам ключи. Кто вас так запер, сударь? Ваш разум, словно банковский сейф, закрыт на кодовый замок, а ваше тело… удивительно… будто бы экранировано. Сквозь него вообще не проходит энергия.
Женщина перевела взгляд на Сиплого, который по-прежнему маячил у Бондарева за спиной. Денис чуть повернул голову и боковым зрением уловил движение Сиплого. Тот кивнул, как бы соглашаясь с выводами ясновидящей.
– А… должна? – Бондарев мало что понял, поэтому лучшего вопроса не придумал.
– Энергия лесной гармонии не знает преград, – тоном экскурсовода по ботаническому саду сказала прекрасная незнакомка. – Взгляните вокруг повнимательнее, и вы увидите, что даже здесь, вдалеке от Леса, она пронизывает все сущее. Взять, к примеру, вашего юного спутника. Энергия вьется вокруг него вихрем, проходит насквозь, взмывает над ним фонтаном, опадает и снова кружит. В этом мальчике так много способностей! Жаль, что ему не удастся развить все, что в нем заложено. На это не хватит и самой долгой жизни.
– А мне, значит, гармония не грозит?
– Она и не умеет «грозить», – женщина протянула Бондареву руку. – Вас энергия лесной гармонии просто игнорирует, и я пока не знаю, в чем тут дело. Догадываюсь, но чтобы точно сказать, надо получше вас изучить, сударь. Вы ведь позволите? Хотя бы из чистого любопытства, ведь это редкий случай. Возможно, уникальный. Василиса.
– Очень приятно, – майор пожал ей руку. – Денис.
Котов описал внешность Василисы достаточно правдиво. Расхождений было не больше, чем в случае с Громом. Но одно дело словесный портрет, и совсем другое – реальная внешность, увиденная собственными глазами. И «третье дело» – тот факт, что Бондарев «узнавал» Василису. Да, это снова было расстройство, ведь узнавание относилось лишь к внешности, а так быть не должно, но ведь какая-то причина этому имелась! В первом случае работал поставленный «эскулапами» блок, и Василиса это подтвердила, а что работало сейчас? Обратная сторона той же медали? Откат? А так бывает? Чтобы сразу два противоположных расстройства засели в одном разуме, не перебор? Даже в целях сохранения самой страшной тайны, не многовато ли замков на сейфе?
Майор поймал себя на том, что мыслей в голове много, мечутся они быстро, но толку от всего этого мало. Происходило опять что-то странное. Это, пожалуй, единственное, что Бондарев мог сказать с полной уверенностью.
– А почему вы так смотрите, Денис? – в красивых зеленых глазах у Василисы блеснула лукавинка.
– Как я смотрю? – Бондарев неожиданно для себя смутился.
– Словно хотите что-то сказать или спросить.
– Я… просто… мне о вас рассказывали, и я… представлял вас…
– Несколько иначе? – помогла ему женщина.
– Да, но… когда увидел… – Денис собрался. – Мы с вами раньше не встречались?
– Ах, вот в чем дело!
Василиса так и не выпустила руку майора, а потому Бондарев уловил телесную реакцию на вопрос раньше, чем получил словесный ответ. Женщина на долю секунды сжала руку чуть сильнее. Что это было? Невольная реакция на то, что Денис попытался влезть в ее прошлое? Многие выжившие этого не любили. Или это было подтверждение и одновременно предупреждение: «Да, встречались, но говорить об этом не следует»? Или же Василиса намекала, что Бондарев вызвал у нее особый интерес и она ответит на любые вопросы, но чуть позже, в приватной обстановке?
– Нет, не встречались, – уверенно сказала Василиса.
– Простите, – Денис отвел взгляд.
– Ничего страшного. Меня многие об этом спрашивают. Может быть, потому, что я…
– Ведьма, – вставил Сиплый, ревниво косясь на Василису. – Всех с первого взгляда привораживаешь ради развлечения. Когда только надоест?
– Я тоже тебя люблю, мужичок-лесовичок, – женщина взлохматила Сиплому косматую макушку. – Добро пожаловать, братья и гости. Проходите в дом.
Василиса вновь улыбнулась, теперь приветливо и сразу всем, сделала шаг в сторону и махнула рукой, словно и впрямь приглашала войти в дом, на пороге которого стояла. Но лично Бондарев никакого дома не видел. В глубине прибрежных зарослей что-то темнело, возможно, как раз дом, но до него было полсотни шагов, не меньше. Сомнения майора разделил только Артем, он тоже замешкался, не понимая, как ему реагировать – улыбнуться странной шутке или двинуться в указанном Василисой направлении. Остальные «прошли» к зарослям, аккуратно их раздвинули и скрылись в лесном полумраке.
– Какой-то день Франции в России, – пробормотал себе под нос Бондарев. – К дежавю еще и се ля ви. Что в переводе: ох, уж эта странная жизнь на лоне природы.
– Не более странная, чем городская, – Василиса частично расслышала его реплику. – Называть домом тесную квартирку в двадцатиэтажном муравейнике тоже странно.
