— Газы! — скомандовал капитан Ермолов, залезая в подсумок за защитной маской.
Противогазы конечно по многим показателям были надежнее, но и маски позволяли бойцам находиться в местах повышенной газовой опасности в течение десяти минут. В большинстве случаев тактическая ситуация позволяла им с лихвой использовать предоставленное время.
По прикидкам капитана, даже если появившийся туман ядовит, он не сможет долго висеть на отрытом воздухе и быстро развеется…
К тому моменту, когда полоска тумана добралась до бойцов, все давно нацепили маски и заняли позиции на местах. Однако стоило, казалось бы безопасному туману обволочь собой всю группу, как ситуация резко изменилась: внутри него появились алые искры и сразу цвет дымки окрасился в алые тона.
Все произошло так быстро, что бойцы не успели отреагировать на новую угрозу — искры прилипали к броне и оружию, растворяя прямо на глазах воинов. Стоило искрам проделать дырки до тела, как они просачивались сквозь кожу и начинали выжигать тела осназовцев.
— Всем прочь из тум… — простонал командир группы, но его никто не услышал. И не потому, что из горла слова с трудом выдавливались из горла, резко обрываясь, не поэтому…
Командир просто не видел своих бойцов, не заметил он и того, что из восьмерых псов войны в живых остался он один. Да и то не надолго. Облаку хватило десяти секунд, чтобы всех убить.
После уничтожения бойцов искры сразу развеялось, оставив на земле кучки костяной трухи, не успевшей разложиться как все остальное до конца. Когда волшба фэр-мана закончилась, из зияющей рваными стальными краями дыры, вышли пять курсантов, помогавших полностью обессилевшему Иль-Джизиру. Ну а Коротков, немного оклемавшийся плелся прямо за ними, опережая на пару метров прикрывающего тылы одного бойца.
Илья, заранее продумавший путь послал одного курсанта готовить "Сыча" к вылету. В ангаре после убытия группы полковника Большова осталось еще две машины, постоянно заправленные и готовые к вылету в любую минуту.
Сам Коротков, пока они плелись к ангару, постоянно оглядывался назад — нет ли погони, но никого не было.
"Странно", — хмурился оккультист, стараясь скрыть ликование.
До ангара они ковыляли минуты три, аккурат к тому моменту, когда из нутра огромного сооружения утробно урча турбинами, медленно выехал грузный "Сыч". Два из четырех подвижных блоков смотрели параллельно земле, выгоняя вертолет на взлетную площадку сделанную прямо перед воротами ангара…
Илья про себя подумал о том сколькому умудрились научить восемнадцатилетних юнцов всего лишь за полгода обучения. И надо заметить управление транспортным вертолетом было самым безобидным умением курсантов проекта "Иерихон".
"Сыч" замер перед спешащими людьми и пилот выпустил трап. В отличие от большинства большегрузных вертолетов у этой "птички" двери находились не сбоку, а сзади. По бокам же крепились подвижные блоки турбин.
Коротков, прежде чем погрузиться в нутро "Сыча" внимательно всмотрелся в сторону ЗГУ, стараясь увидеть бегущие фигурки бойцов осназа, но так никого и не разглядел.
"Странно, куклы ведь давно погибли," — удивился Илья.
Он ведь ожидал, что придется прорываться с боем, переживал по этом поводу, а на деле оказалось, что их отлету никто и не думает мешать, сейчас взлету могла помешать ПВО Базы, но о ней давно позаботились.
И все же, даже чувствуя как "Сыч" взмывает над облаками, Короткова не покидало неприятное чувство, будто он что-то не завершил, причем нечто важное. Мысленно прокрутив в голове все события ночи, оккультист не нашел ничего стоящего внимания и загнал гнетущее чувство на задворки сознания. Позже он обязательно к этому вернется и узнает в чем дело, но сейчас ему необходим отдых, и как можно дольше.
Предварительное направление марионетка-курсант получил, сразу, как только они поднялись на отметку в две тысячи метров над землей. Их "Сыч" взял курс на юго-запад, к границе государства…
Идущий впереди своих бойцов командир вскинул вверх кулак — "Стой!" — приказал он на языке скупых армейских жестов. Дальше по коридору лежали тела, оставленные ими же в момент прорыва в подземелье ЗГУ. Но не они заботили майора…
В морозном воздухе витало нечто непонятное, заставляющее быть напряженным, словно взведенная тетива. Командир не понимал что происходит, но тормозить не следовало, они итак отстали от предателей, бросивших на них мальчишек.
Убивать курсантов жаль, но не убить было нельзя. Печальный каламбур жизни.
Майор не знал, кто и что сделал с пацанами, но заглянув в глаза умирающего курсанта он увидел как у того с глаз спадает пелена, словно парень наконец прозрел, умер парнишка с улыбкой облегчения на губах.
Дико видеть такое, но майор даже обрадовался за него…
Тех предателей, что прикрывали отход основной группы выбили и уничтожили за пять-семь минут, хотя могли задержаться намного дольше, если бы не захватили с собой "Веера". Компактные и удобные они напоминали небольшие баклажаны. Принцип гранат простой — кинул и забыл, будь уверен, что в радиусе двадцати метров полегли все.
Майор продолжал вглядываться в темноту, дальше распластанных на полу трупов, но ничего не увидел, поэтому дал отмашку продолжить движение. Полтора десятка бойцов выстроившись цепочкой, и прикрывая друг друга, пошли вперед, готовые в любой момент дать отпор врагу, откуда бы он не появился…
…Крыс забился в угол, вжался в бетонный пол, не обращая внимания ни на тянущий с входа холод, ни на желание как можно скорее оказаться на свободе, вдали от лабораторий и Создателей. Существо, внешне напоминающее броненосца, размером с взрослого страфоршира было в панике, усилившейся, после того как Чужой, идущий рядом с Создателями сотворил нечто поистине мерзкое, противное самой сути жизни!
И даже после того как Чужой с Создателями ушли, а мерзость пропала, Крыс не мог заставить себя встать и броситься на волю. Капля извращенного сознания, привитая твари сыграла с ней злую шутку — там, где животное бросится прочь со всех ног, разум начинает паниковать и отказывается работать в нужном русле, подставляя хозяина.
Вот и с Крысом случилось нечто подобное — минуты три он приходил в себя, а когда все-таки смог встать на лапы, готовый броситься в дыру почувствовал приближение еще одной группы Создателей, но более многочисленной. Тварюшка чувствовала исходящую от них опасность и хотя злой силы Чужого ни в ком из них не было, но слабее Создатели от этого не были. Вступать с ними в бой было бы опасно для жизни.
