испуганно пискнула, огромными скачками поднялся к себе в номер, втолкнул ее туда, крикнул: «не дергайся здесь и ничего не трогай!», снял пояс, чтобы не мешал, схватил Хлыст, активизировал все ловушки, защищающие номер и побежал, ориентируясь по сигналу Синей.
Я бежал на всей доступной мне скорости. По дороге связался со своими:
— В Круг! Подключить башню! Синяя в беде! — но они и сами уже подключились к ней.
— Докладывайте, что чувствуете!
Красная:
— Ей очень больно, я отключила рецепторы боли.
Зеленая и Золотая:
— Поставили максимальную защиту. Но она стремительно теряет силы. Качаем все, что можем. Подключили башню.
Хлыст в моих руках зажил своей жизнью. Поскольку я не знал города, то ориентировался по сигналу. Иногда срезал путь, перепрыгивая через заборы. Видимо, я уже подбегал, потому что он практически самостоятельно сделал два мгновенных выпада. Я почувствовал две лопнувшие коричневые ауры. Подозреваю — вместе с головами. Я перешел на максимальный уровень чувствительности. Одна, две… Блин, восемь человек коричневых, некоторые весьма сильны — явно на основе Черных. Трое внутри, пятеро, нет уже трое, снаружи. В меня полетела какая-то хрень. Они не успевают. Два ментальных удара и одновременно один удар Хлыстом. Снаружи все чисто. Внутри напротив входа явно кто-то ждет. Я подпрыгиваю и в кувырке влетаю в окно второго этажа особнячка школы. Перекатом вышибаю дверь. Один в коридоре. Успел подняться от входа. Швыряет в меня что-то смертоносное. Но выше, поскольку я на полу. Ударом Хлыста перебиваю ему ноги. Он со стоном падает, я перепрыгиваю его, попутно раздавливая ногой голову. Вниз! Они явно в подвале. Еще двое. Лестница залита кровью. Я насчитал по дороге восемь трупов Синих, один из них с рогами из яблони. Влетаю в подвал — еще четыре трупа Синих. В углу сидит женщина, явно похожая на Латицию. Наверное, ее мать. Ее живот распорот, кишки вывалились наружу, она явно умирает. Двое держат мою Синюю. Одежда на ней разорвана, ноги широко разведены. Рядом еще два трупа в черном явно со следами ожогов. Сработала ее защита, но они ее взломали. Один из держащих явно собирается в нее войти. Мать, увидев меня, изо всех своих последних сил мечет в насильника ледяную молнию. Она не причиняет тому большого вреда, но на мгновение задерживает. Ровно настолько, чтобы я переместился на расстояние удара и снес ему Хлыстом голову. При этом дикая боль отдается мне в руку — у него хорошая защита. Хлыст тоже вибрирует от боли. Передо мной на внутреннем мониторе загорается сигнал от Красной. Она купирует боль, хотя и с большим трудом.
Ловлю взгляд оставшегося нападающего. Он говорит странным шипящим голосом: «Хозяин велел передать, что тебе конец» и через ее живот вылезает окровавленное острие коричневого обсидианового ножа, который он воткнул ей в спину. Нож начинает двигаться вниз, практически разрезая ее. Из меня вылетает черная молния. Тот, кто ее держал, беззвучно падает с разорванной в клочья аурой. Она со стоном падает на бок. Через рану и через кинжал огромным потоком вытекает ее энергия. Я мгновенно подключаюсь и начинаю в нее качать.
— Качайте! — ору я своим. Но они уже и так отдают все, что можно. Я понимаю, что рана смертельна, но не могу ее закрыть — коричневый кинжал не дает это сделать.
— Спаси ее, — слышу шепот. — Отнеси ее в Океан…
Аура ее матери тихо схлопывается, и она перестает быть.
Решение приходит мгновенно: я хватаю Синюю, она без сознания. Связываюсь с Хасимом:
— Срочно! Выделить место на берегу Океана. Людей оттуда убрать! Сам стой рядом — мне нужен маяк!
Понимаю, что он меня принял, вылетаю из помещения и на невероятной, даже для меня, скорости бегу к Океану. По дороге я выношу двери, сношу какие-то заборы, но мне все равно. Хлыст оплетает ее и пытается передавить рану. Но он не может коснуться кинжала. Получаю устойчивый сигнал от Хасима и бегу на него. Весь путь я преодолел, наверное, минут за пять. На берегу возле дальнего причала стоит его бригада, и он сам. Людей вокруг нет. Почувствовав мое приближение, они расступаются. Молодцы, я бы мог кого-нибудь из них сбить насмерть. Счет идет уже на секунды. Я сильно отталкиваюсь от берега и прыгаю далеко в воду. Вокруг тишина. Я собираюсь с силами и прошу:
— Спаси твою верную служительницу. Ради общего дела и против общей беды.
Слышу отклик:
— Отпусти ее и вынь кинжал. Это древний враг. Убери его от меня.
Цель достигнута — я с силой выдергиваю кинжал из раны. В воде распускается кровавый цветок. Сначала черный, а потом алый. С первым алым лепестком, остатки ее ауры, ее сознания, ее сущности растворяются в воде. Океан принимает ее, и она становится им. «Спи, девочка, — думаю я, — Я успел дать тебе покой». Кинжал сильно жжет мне руку, я с трудом купирую боль. Я выныриваю на поверхность и кидаю кинжал на берег.
— Никому не трогать, — ору я и опять погружаюсь в воду.
Я понимаю, что она здесь. Вокруг. Ее любовь, ее суть. Вода обнимает меня нежно, как она.
— Спасибо за покой, — шепчет вода. У нее пока ее голос, но он постепенно растворяется, становясь сутью, плотью от плоти Великого Океана.
— Стать Океаном — предел мечтаний для Синей. Я всегда буду рядом, и я всегда буду любить тебя, — ее оболочка медленно погружается на дно и уносится куда-то донным течением.
Я с трудом вылезаю на берег. Синий огонек на моем внутреннем мониторе, мигнув пару раз, начинает гореть спокойным ровным и мощным темно-синим цветом. Прощай, Синяя-человек…
Глава 17. Путь домой
Руку, которая держала кинжал, пекло огнем. Я вышел на берег и попросил какую-нибудь корзину. Когда ее принесли, я палочкой закинул туда кинжал и пошел домой. Проанализировал свое состояние — к моему аурному мешку прилепилось коричневое новообразование. Как рак или еще хуже. Я понял, что целью нападения была не Синяя, а я. Меня просчитали — я бросился спасать своих и схватился за этот древний мощный артефакт. Если бы я доставал кинжал не в воде, которая была дружественной
