пот прошиб Максима. Он зажмурился, пытаясь собраться с мыслями. Черт, зарывшись в чертежах, он совсем забыл о платеже.
Да, сегодняшней зарплаты ему хватит на то, чтобы оплатить кредит, но что дальше? Как дальше жить? Сестры еще маленькие, за еду, еще за их обучение надо платить… Они итак уже экономили на всём, но этого было явно недостаточно. Надо что-то делать.
Правда была в том, что отдел Ольги никак не мог обосновать клиентам преимущества их продукта над оружием ЛЛОС, но Максим был инженером, спроектировавшим грави-пушки. Он знал все ее детально досконально. Может у него получится убедить покупателей?
Набросав табличку с подробным указанием всех плюсов продукта, он открыл базу данных и впился глазами в список потенциальных заказчиков.
Кому из них написать? Прокрутил список. Может, этим? Нет, они вряд ли заинтересуются. Щёлкнул мышкой и перешел к следующей корпорации. А вот эти… может быть… хотя… Закусил губу и начал печатать письмо. Так, что здесь написать? Надо как-то их зацепить… Перечитал текст, потом ещё раз, и ещё. Нет, слабо. Надо как-то поярче. Стер написанное и начал снова.
Спустя несколько минут, решив не заморачиваться над выбором, он легким нажатием на клавишу отправил всем специализирующимся на оружии компаниям свое коммерческое предложение.
Хоть кто-нибудь должен согласиться. Теперь вопрос во времени, нужно только дождаться.
Звонок телефона снова разорвал безмолвие опен-зоны. Максим вздрогнул и резко оторвал голову от экрана.
— А я же говорил! — воскликнул он, обращаясь к Ольге. — Возможно это новый заказчик!
Она подняла глаза, и на её лице появилась робкая улыбка. Послышались оживлённые голоса. Сотрудники выпрямились в креслах, некоторые даже встали.
«Неужели?» — мелькнула снова мысль у каждого.
Секретарша взяла трубку и начала разговаривать. Максим всматривался в её лицо, пытаясь уловить хоть какой-то намёк. Но она говорила ровным, бесстрастным тоном, и по её выражению лица снова невозможно было ничего понять.
— Это не заказчик, — сказала она, положив трубку. — Некий молодой человек спрашивал адрес, хочет товар вернуть.
Это был уже не отказ от покупки, а убыток. Ольга снова опустила голову на руки. Максим почувствовал как сердце в его груди предательски напряглось.
Взгляд упал на стеклянные стены кабинета директора. В нем Борис Громов, грузный мужчина с красным лицом и жидким седым хвостиком на затылке, развалился в кожаном кресле. На борове был дорогой костюм и шёлковый галстук, а на его толстых пальцах блестели золотые печатки. Он разговаривал по телефону, громко смеясь и отпуская шутки. Ему не было дела до проблем обычного персонала.
«Сволочь, — с ненавистью подумал Максим, — жирует, пока мы тут голодаем».
Вид его холеной морды выглядел слишком противоестественно на фоне общего уныния в компании, и от этого контраста Максиму становилось ещё хуже.
Стрелки часов медленно ползли к шести. Тишина в офисе стала еще более гнетущей, лишь гул голографических экранов нарушал ее, освещая лица сотрудников бледным, мертвенным светом. Тиканье часов на стене отдавалось в голове глухими ударами.
Сегодня день зарплаты.
Внутри Максима все как будто сжалось. Зарплаты все еще не было, хотя ее обычно перечисляли после обеда.
Дверь кабинета директора распахнулась, и Борис Громов, весь лоснящийся и довольный, вышел в общую зону.
— Так, народ, — начал он, окидывая всех своим холодным, рыбьим взглядом. — У меня для вас плохие новости. В этом месяце зарплаты не будет.
Сотрудники замерли, словно статуи. Лица побелели, глаза расширились. Кто-то приоткрыл рот, но не смог произнести ни слова. Ольга всхлипнула и закрыла лицо руками.
У Максима перехватило дыхание. В голове зашумело, и он почувствовал, как по спине побежали мурашки.
«Нет, — пронеслось в голове, — только не это».
— В чём дело? — с трудом выдавил он из себя. — Почему нет зарплаты?
— А ты не понимаешь? — с издевкой произнёс директор. — У компании в этом месяце нет продаж. И виновата в этом Ольга, — он указал на неё толстым пальцем. — Не смогла найти заказчиков.
Ольга всхлипнула еще раз и опять начала плакать.
Вот же гад, еще виноватым выставить кого-то пытается.
— Это не правда! — Максим вскочил с места. — Ольга отличный сотрудник! Виновата не она, а ваша неудачная рыночная стратегия!
Он чувствовал, как кровь приливает к лицу и гнев закипает в груди. Он не мог больше молчать.
— Ты смеешь мне перечить⁈ — подойдя вплотную, рявкнул Громов. Его лицо побагровело, жилы на шее вздулись, как канаты. — Ты, сопляк, ещё молоко на губах не обсохло, а рвешься тут свое мнение высказывать⁈
Он навис словно грозовая туча, готовая разразиться градом. Максим чувствовал на себе его горячее дыхание, пахнущее дорогим коньяком и гнилыми зубами.
— Ты хоть знаешь, что такое субординация? — прошипел он, брызгая слюной. — Я директор этой компании! Я! И если я сказал, что виновата Ольга, значит виновата Ольга, ясно⁈
Максим стушевался. И вправду, он только что повысил голос на своего начальника, но это все равно не отменяло того факта, что директор был неправ.
— Борис Леонидович, — его голос прозвучал хрипло и неуверенно, — но ведь это вы решили сэкономить на маркетинговой компании и понадеялись на силу брэнда. Дескать Пушки-Пирдушки итак известны, молва о новом продукте сама разойдется в массы.
— Ах, вот оно что! — перебил директор Максима. Его голос засочился ехидством. — Значит еще не понял и смеешь обвинять меня. Меня⁈ Хорошо, щенок. Плевать, что все тебя считают юным талантом. Это ты создал некачественный продукт! И из-за тебя мы потеряли крупнейшего заказчика!
Он ткнул в Максима пальцем, словно обвиняя его во всех смертных грехах. Максим чувствовал, как внутри растет гнев, как он жжёт изнутри.
— Я… я сделал всё, что мог, — пробормотал он, чувствуя, как щёки пылают. — Вы установили слишком короткие сроки. Мы не успели провести полевые испытания… и бюджет… бюджет на закупку качественных материалов вы урезали… В таких условиях…
—
