– Вот так. Я не собираюсь требовать от императора прекращения экспансии Дарксании или смены власти. Политических перестановок или казни неугодных мне. В конце-концов, мы здесь чужаки и вмешиваться в вашу внутреннюю жизнь не собираемся. У вас своя жизнь, у нас – своя. Три года, даже меньше мы ещё пробудем у вас, а потом уйдём к себе. Можешь не скрывать это.
Антанариэль опустила голову. Потом глухо буркнула:
– Ты…
– Да. Сейчас тебя вернут на станцию. – Голос стал жёстким, а глаза подёрнулись морозцем. – Посольство провалит свою миссию. Более того, я гарантирую тебе, что над идиотами, которых направили сюда, будет смеяться вся галактика. А ты, именно ты, Антанариэль из рода Ваатариэль, скажешь лично императору, что я, вождь клана Пришедших извне, готов продать империи технологию прыжкового двигателя, способного преодолевать огромные пространства в считаные мгновения. Через год по вашему времени я буду ждать тебя на «Весёлой» с предложением цены. Времени как раз достаточно, чтобы долететь до метрополии, решить все вопросы и вернуться сюда. А чтобы тебе поверили… – Человек поднял голову к красавице: – Милая…
Та без слов вышла в соседнюю комнату и вернулась, неся в руках… У дарки перехватило дыхание – это был выдолбленный из цельного аметиста, самого дорогого камня во вселенной, ларец. Прозрачный, натурального фиолетового камня самых чистых вод. Через стены ясно был виден завёрнутый в ткань толстый конверт.
– Возьми. Здесь моё личное послание императору Дарксании.
Антанариэль приняла неслыханную ценность, не в силах оторвать от неё глаз. Почувствовала, как в руки ткнулось ещё что-то. Вскинула лицо – ей давали нечто вроде сумки. Вождь пояснил:
– Положи подарок сюда. Никто, кроме тебя, не сможет её открыть. Её невозможно ни разрезать, ни разорвать. Замок настроен только на твой генокод. Но естественно, не маячь подарком. – Его левый глаз чуть сузился. Антанариэль кивнула. – Тогда у меня всё. Идём. – И первым поднялся с кресла, давая понять, что разговор окончен.
– Позор!!! Неслыханный позор!!! Вы смешали великую Дарксанию с грязью!!! Уничтожили мою репутацию в глазах всех жителей вселенной!!! А ты, ублюдок… – Император даже зашипел от ненависти к распростёртому на полу бывшему послу, затем, не выдержав, вскочил, что само по себе было неслыханным, сбежал с возвышения, на котором стоял трон, и начал яростно пинать неподвижное тело. – Как?! Как?! Как ты, ничтожество, отрыжка блевотины самого ничтожного из рабов, мог позволить себе такое?! Неужели в твоей пустой голове не удержалось ничего из того, что тебе, уроду, вдалбливали всем Советом?! Любой ценой! Любой! Ты должен был уговорить чужака дать нам эти технологии!!! Именно для этого с тобой были отправлены самые красивые, самые знатные дарки из высших родов империи! А ты! Ты!!!
Каждое слово, каждый слог речи императора сопровождался ударом обутой в тяжёлый парадный ботинок обуви по послу. Кровь, буквально хлещущая из множества ран, давно залила роскошный пол, от богатой одежды остались лишь лохмотья. Придворные испуганно жались по стенам – никогда прежде они не видели своего повелителя в таком гневе и благодарили вышние силы, что не они оказались на месте наказываемого.
Наконец император устал, последний раз плюнул на окровавленное тело, тяжело дыша, вернулся на трон и, буквально плюхнувшись на него, уже ровным тоном произнёс:
– Этого урода скормить червям заживо…
Ропот тихим шелестом пронёсся по переполненному залу, перекрывая бессильный стон ужаса – казнь была изуверской, пришедшей из незапамятных времён. Жертву закрывали в ящик так, что наружу торчала лишь голова. Затем казнимого начинали кормить сладостями. Каждый час, каждый день, не ограничивая в питье. Экскременты жертвы заполняли ящик, и в них появлялись черви, которые начинали заживо есть тело. Причём до последнего момента тот оставался в сознании. Некоторые проживали месяцы. Кое-кто – меньше. Таких считали удачливыми, потому что черви съедали казнимого буквально заживо послойно. Вначале кожу, потом мясо, далее всё остальное… Страшная казнь. Бесконечно жестокая.
– А этих двух шлюх продать хуманам. Если, конечно, те захотят их купить. Потому что Пришедшие извне позаботились, чтобы их лица были известны всем. Роды преступников вычеркнуть из книги дворян империи, глав – казнить. Так же, как и этого.
По тронному залу снова пронёсся тоскливый вой. Император зло усмехнулся:
– Им хоть умирать будет не так скучно. Смогут делиться друг с другом впечатлениями. Твари. – И без всякого перехода закончил: – Простых членов родов тоже продать хуманам. Имущество и казну – конфисковать. Приступить не медля.
Из толпы придворных вынырнули фигуры в глухих алых одеждах, подхватили тех, кого приговорили, под руки, в том числе и лежащего на полу, уволокли, несмотря на их мольбы и просьбы о пощаде. Владыка дарков шумно вздохнул, потом повернул лицо к стоящей отдельно Антанариэль. Его черты снова исказились.
– Для тебя, преступница, у меня есть особое наказание…
– Повелитель! – Девушка торопливо опустилась на колено, склонив голову. – Я не прошу у тебя пощады, потому что мне есть что сказать в своё оправдание.
– Даже так? – Дарк на троне зло усмехнулся. – Вначале тот, кому поручено несложное поручение, умудряется опорочить империю и меня тем, что хотел подсунуть беременных шлюх чужаку. Теперь та, что была когда-то подстилкой чужого и которой дали шанс восстановить свою репутацию, испугалась наказания за провал поручения?!
– Повелитель, я выполнила ваш приказ.
– Что?! – Дарк вздрогнул, услышав ответ, но тут же взял себя в руки. – Лгунья! Тебе вырежут язык и отправят в бордель для рабов!
– Повелитель! У меня есть доказательство моим словам, – опустив голову, ответила коленопреклонённая дарка. – Если позволят принести то, что было оставлено мной за стенами залы, то вы, повелитель, убедитесь в правдивости моих слов.
– Да будет так. Но если ты лжёшь…
Несколько мгновений прошли в тишине, потом подскочивший к трону неприметный придворный что-то почтительно зашептал владыке дарков. Тот выслушал, затем вперил гневный взгляд в Антанариэль:
– Что ты пытаешься принести сюда? Бомбу?!
– Нет, повелитель. – Дарка уже догадалась, что охрана не смогла вскрыть сумку пришельцев, в которой лежала шкатулка. – Это меры предосторожности Пришедших извне, чтобы их послание не попало в чужие руки и не дошло до вас искажённым. Клянусь жизнью!
Пауза. Потом император махнул рукой:
– Несите.
Почти неслышный топот – и перед Антанариэль появилась сумка вождя клана. Девушка коснулась замка, и тот послушно щёлкнул, открываясь. Её руки нырнули внутрь, солдаты, выстроившиеся кольцом возле трона, напряглись. Включились силовые щиты, укрывая владыку дарков многослойными слоями защитного поля, но, когда смогли рассмотреть, что оттуда вытащила девушка, все присутствующие замерли в изумлении. Наконец, спустя довольно много времени, император смог выдохнуть:
