Ознакомительная версия.
Мягкий живой шар покатился по голове несчастного, оставляя за собой тонкую ленту, которая постепенно охватывала череп. Левая бровь, левый висок, левое ухо, затылок. Правое ухо, висок, бровь.
И потом — по лбу над глазами…
Круг замкнулся.
Это вовсе не было безболезненной процедурой. Рыцарь сдавлено стонал. Из глаз Инквизитора лились слезы.
А потом…
Это произошло в одно мгновение. Тело существа, обхватившего голову Инквизитора, конвульсивно сократилось.
Крестоносец коротко и дико вскрикнул. Верхняя часть черепа отделилась по ровному срезу, словно крышка походного котелка, и упала на землю. На бугристую кору камень-дерева, на наплечники и нагрудник, украшенные черными крестами, закапала кровь.
Рыцарь обмяк и повис на веревках. Под вскрытой черепной коробкой блестел влажный, ничем более не защищенный мозг.
Зеленокожие вокруг тихонько загудели и принялись было подвывать от восторга, но вскинутая рука жреца заставила дикарей замолчать. Чудовищный обряд еще не закончился.
Живой шар вновь менял форму. На этот раз он расплющивался, накрывая колышущимся куполом-шапочкой обнаженный, живой еще мозг.
Инквизитор снова задергался, захрипел. Полные боли и безумия глаза крестоносца бешено вращались в орбитах. Из страшной раны на голове, из ушей и из носа текла кровь.
Виктор услышал отвратительное чавканье. Тварь, надетая на голову, то ли пожирала мозг человека, то ли просто сминала и давила его. Мозговая масса вперемешку с кровью вытекала из черепа отвратительным вязким водопадом.
* * *
Вскоре все было кончено. Инквизитор затих и больше уже не шевелился. Теперь несчастный висел на веревках, как висят мертвые. Из упавшей на грудь головы капали остатки мозгового вещества. Вскрытый череп был пуст, словно выеденная изнутри яичная скорлупа.
Убившее рыцаря существо вяло копошилось в открытой черепной коробке. Кровавый блестящий ком постепенно принимал шарообразную форму. Принял…
Жрец протянул к голове мертвеца ремешок. Секунда — и пожиратель мозгов вновь превратился в амулет. Шар, с которого все еще капала кровь и мозговая слизь, занял свое место на груди дикарского жреца.
Зеленокожий обхватил голову Инквизитора двумя руками. Запустил когти в шею. Рванул. Пустая голова отделилась от мертвого тела. Жрец отошел от трупа.
— Йап-па! — глухо пророкотал жрец, потрясая оторванной головой.
— Йап-па!!! — тут же грянуло в воздухе истошное многоголосье.
Дикари рванулись к телу. Теперь обезглавленного крестоносца не могли спасти даже доспехи. Зубы и когти рвали застежки и ремни лат. Железные и пластиковые пластины отлетали в стороны. Сильные зеленые руки раздирали кольчугу, как ветхую тряпицу.
Инквизитора терзали, даже не отвязав от дерева. Впрочем, прочные моховые веревки не выдержали напора дикарей и лопнули почти сразу же. Рыцарь упал. Зеленокожие содрали доспешную кожуру и добрались до плоти. Теперь они рвали на куски ее. Рвали и жрали. Жадно, страстно, оголтело. Жертва богам была принесена — пришло время насыщаться самим.
Виктор видел, как дикарка-мамаша, бросив недовольно визжащий выводок, тоже влезла в общую свалку и вернулась обратно, вся перемазанная кровью, с изрядным пучком потрохов. Зеленокожая вновь улеглась возле детенышей. Мамаша пожирала требуху, а маленькие зеленокожие уродцы сосали мамашу. Впрочем, не все. Один из мутантиков отцепился от мамкиной сиськи и тоже вгрызся маленькими зубками в человечину. Дите взрослело…
Виктора чуть не вывернуло от всего увиденного.
Через несколько минут от безголового тела Инквизитора остались лишь окровавленные доспехи, обрывки веревок, которыми он был связан, и обглоданные кости.
Голову жертвы ел жрец. Ел неспеша, с наслаждением. Видимо, из всего клана только он имел право на этот лакомый кусочек.
Обглодав кожу и мясо с головы Инквизитора и вылизав длинным языком то, что было внутри, жрец положил вскрытый череп к черепам других жертв. Затем подошел к Виктору. Улыбнулся перепачканными в крови губами. Что-то коротко и отрывисто выкрикнул.
Толпа зеленокожих умолкла.
Жрец снова снял с шеи свой жуткий талисман.
«Теперь я! — с ужасом понял Виктор. — Я — следующий!»
Шар на кожаном ремешке качнулся перед его лицом.
Виктор завороженно смотрел на шар. Шар смотрел в него. Шар притягивал взгляд. Пленял тело. Парализовывал волю. Виктору казалось, будто его обливают медом, который мгновенно затвердевает, превращаясь в прочную корку, наложенную поверх моховых пут.
— Не поддавайся этому, Золотой! — словно сквозь вату донесся крик А-Ка. — Слышишь, держись, Виктор!
Но как не поддаться ТАКОМУ? Какими силами держаться? Виктор не знал.
«Золотой… Виктор… Слышишь… Золотой Виктор…»
Это уже кричал не Стрелец. Кто-то другой обращался к нему, причем так, что фразы приходили не извне, а словно рождались внутри него самого и звучали в его голове.
Шарообразное существо, покачивающееся на ремешке, говорило с ним не словом и звуком. Мыслью. «Котловые мутанты, оказывается, способны и на такое!» — вяло и отстраненно подумал Виктор.
И тут же…
«Способны», — получил ответ.
Существо словно заполняло собой весь окружающий мир и все, что было внутри Виктора. Чувства, зрение и слух притупились. Виктор почти ничего не видел, не слышал и не ощущал.
Сейчас было только ЭТО. Оно одно.
«Кто? Ты?» — Виктор, не моргая, смотрел на шар, перемазанный кровью и мозгом Инквизитора, и без слов разговаривал с шаром.
«Я Йап-па. Я их бог», — шар так же безмолвно отвечал.
«Их? Зеленокожих? Дикарей?»
«Ты называешь их так, они называют себя иначе. Но это неважно».
«И они поклоняются тебе?»
В это трудно было поверить. Кровожадное божество котловых дикарей оказалось всего лишь небольшим комочком плоти на ремешке! Правда, мыслящим комочком и способным проникать в мысли других.
«Я заставляю их делать то, что мне нужно. Они разумны, но слишком примитивны. А примитивный разум легко подчинить. Гораздо легче, чем контролировать более высокоорганизованное существо или неразумное вовсе».
«Зеленокожие приносят тебе жертвы?» — задал Виктор следующий беззвучный вопрос.
«Приносят. Мне. Да. И тебя принесут тоже. Только на самом деле это не жертвы. Я лишь беру, что мне нужно, а они помогают мне взять это».
«А что тебе нужно?»
«Знания. Воспоминания. Мысли. Информация. Разум тех, кто разумнее».
«Зачем?»
Ознакомительная версия.
