Ознакомительная версия.
— Ах вы аферистки мортовы! — завопил Роману, прижимая ладонь к груди. — Мотыльки хреновы, мухи навозные! Вора обворовать замыслили?!
Он вскочил, взмахнул руками так, что несчастных феечек расшвыряло в стороны, и рявкнул:
— Пошли отсюда!
Мы удалились, сопровождаемые обиженным лепетом полупризрачных девиц.
— Значит, ничего страшного, — рассуждал по дороге Лэй. — Лис легко освободился от их воздействия. Да и нападать они не стали. Получается, феи безопасны.
— Ничего себе безопасны, — ворчал Роману. — Бесстыжие, гнусные воровки! А вы куда только смотрели, позволили им меня завлечь…
— Тихо! — оборвал его эльф.
Он вдруг свернул в сторону, подкрался к кустам, раздвинул ветви. Нашим взглядам предстало еще одно озерцо, только чуть меньше. Над ним порхали две феи.
— Те же? — предположила я.
— Нет, другие, — возразил ушастик. — Ты совсем слепая, Мара? Там были черноволосая, белокурая и две русоволосые. А эти обе рыженькие…
— Так это вы их разглядывали, мне незачем, — ядовито ответила я.
Мы осторожно обошли опасное место и двинулись дальше. По пути нам попались еще два озерца с девицами.
— Куда ни плюнь, везде эти мошенницы, — возмущался Лис. — Просто воровской притон, а не остров.
Но самый большой сюрприз ждал нас в лагере. Деревянные заготовки, инструменты и вещи — все было на месте. А вот боцман, Ал и матросы исчезли без следа.
Лэй
— И куда все подевались? — спросил Роману, оглядывая поляну.
— Разгадку этого явления мы только что видели. — Я выругался по-эльфийски. — Много разгадок. Крылатые такие, с глазками и локонами… Матросы не могли уйти далеко. Мара, попытайся найти их.
Дыхание орки замедлилось — зеленая вошла в раш-и. Прикрыла глаза и застыла, сосредоточившись на чем-то, видимом ей одной.
Меня не отпускало неприятное чувство, что мы влипли в серьезную передрягу. Мне не понравилось то, что Мара говорила о магическом коконе, который опутывал тех, кого феи пытались соблазнить.
— Нашла, — сказал орка, открыв глаза. — Недалеко, на севере острова.
— Ну что, — произнес я, тяжело вздохнув. — Отправляемся за искателями любовных приключений?
Пробираться пришлось через плотную чащу. Но это не доставило особых неудобств: духи природы, которые были здесь удивительно сговорчивыми, с удовольствием помогали нам в пути. Через пятнадцать минут деревья расступились, мы вышли к небольшому пруду в гроте, каких на этом острове было множество.
— Мортов камень, — выругался Лис, шедший за нами.
Судя по звуку, Роману споткнулся обо что-то и со злости пнул этот предмет. Я обернулся, присел рядом с круглым, покрытым пушистой плесенью булыжником. Присмотревшись, сказал:
— Это не камень. Это человеческий череп.
— Никто и не надеялся, что феи безобидны, — пожала плечами Мара. — Хотя, может, он умер своей смертью.
— Угу, приплыл с командой на Дикий архипелаг, высадился на острове и решил неожиданно погибнуть в чаще леса. Таких совпадений не бывает. Вон, кстати, тело. — Я указал вору под ноги.
Роману слегка попятился, чтобы рассмотреть скелет. Тело издали напоминало кочку — его окутывала дымка плесени, между ребер проросли побеги деревьев.
— Будем уничтожать фей, если они окрутили ребят? — нахмурившись, спросила орка.
— Не стоит спешить. Сначала надо во всем разобраться. Ох, не нравятся мне их методы…
У следующего же пруда мы нашли моряков и Ала. Худшие ожидания сбылись: рядом с каждым человеком, как навязчивая муха, крутилась прозрачная девица. На наше появление ни люди, ни крылатые твари не обратили ни малейшего внимания.
Каждый пытался чем-то удивить и поразить свою новую пассию. Ал, изрядно поглупевший с момента нашего расставания, рассказывал рыженькой фее о своих приключениях и победах в бою (по большей части выдуманных, неправдоподобных до бреда). Но девушка слушала, открыв рот, будто это был самый удивительный рассказ, и не забывала иногда задавать воину вопросы вроде: «И ты их всех один?!» — распаляя воображение Ала еще сильнее.
Неподалеку от смуглого воина устроился на кочке Чернобрюх. Среди цветочков, бабочек и прочей благодати огромный паук выглядел неуместно. Ал не замечал питомца. Время от времени Чернобрюх поднимался на дыбы и, размахивая лапками, пытался напугать пролетающих мимо фей. Разумеется, на бесплотные создания эти нападки никак не действовали. Изредка нахальные девицы щебетали что-то вроде: «Ах, какая прелесть», — трепали несчастное членистоногое по шерстке, как котенка, и летели дальше. Во всех восьми глазах Чернобрюха, пораженного таким непочтительным обращением, светилась настоящая тоска. Верное существо чувствовало, что с хозяином творится неладное, но не понимало, как можно ему помочь.
— Ко мне, малыш! — тихо сказал я.
Готов поклясться, взгляд паука выразил облегчение. Быстро перебирая лапами, он подбежал к нам и вскарабкался мне на плечо.
— Не волнуйся, — пообещал я, — скоро выручим твоего хозяина.
Но пока было проще посулить, чем выполнить. Мы продолжали осматриваться.
Певец, оправдывая свое прозвище, мычал какую-то народную зирийскую песню, а белокурая феечка пританцовывала перед ним с таким видом, словно никогда не слышала ничего прекраснее.
Два матроса, сняв рубахи, демонстрировали крепкие мускулы визжавшим от восторга брюнеткам.
Но больше всех отличился Дайф. Когда мы пришли, он как раз начал читать своей избраннице стихотворение собственного сочинения (больше оно никому принадлежать не могло):
Приплыл на остров я любви!
И тут такая ты!
Глазищ, грудей красивых, зада
Нигде таких не видел больше.
Правда, груди как яблоки,
А хотелось, чтоб как арбуз, побольше!
Но я смирился: главное, не как морковь.
Теперь ты моя ба… то есть любовь!
Моряк упал перед феей на колени.
Судя по окончанию стихотворения, Дайф долго искал рифму, но в конце концов плюнул и вставил единственную, пришедшую на ум. Стишки были настолько забавными, что на мгновение я забыл об опасности и едва справился с приступом смеха. Однако фея радостно захлопала в ладоши, будто перед нею выступил самый знаменитый в мире бард.
— Вы тоже это слышали? — ошалело спросил вор.
— Забудь… — ответил я. — Мара, осмотри ребят в раш-и и расскажи мне о магии как можно подробнее.
Орку не особо впечатлили стихотворные таланты Дай-фа. Вряд ли она имела хоть какое-то представление о поэзии. Мара замерла и вошла в раш-и.
Ознакомительная версия.
