— Ах, черт! — вскрикнула ни с того ни с сего Арлин.
— Плохих новостей с меня хватит.
— Батарейка села.
— Я же сказал, что устал от плохих новостей.
— В этих очках перед глазами мельтешит. — Девушка остановилась, и я налетел на нее в темноте. — Может, это из-за действия поля, если оно здесь и впрямь есть. Но все равно, видно в них хуже, чем с фонариком, хотя они и работают… кое-как
Арлин снова двинулась вперед, и я в непроглядной тьме последовал за ней, неотступно как тень, положив руку ей на плечо.
— Расскажи, что видишь.
— Все кругом зеленое и нечеткое. Как будто я смотрю сквозь бутылку из-под кока-колы.
Минут пять путешествия по лабиринту прошли мирно, и вдруг Арлин отскочила вбок, оставив меня одного, в замешательстве. На какую-то долю секунды окружавшую тьму рассеяла яркая вспышка разорвавшегося сгустка энергии; но я успел заметить лишь затылок Арлин.
— Князь ада! — крикнула она. — Садани-ка по нему ракетой, Флай!
— А смыться некуда?
— Нет, — твердо ответила она, — мы должны его победить! Я снял с плеча ракетную установку и бессмысленно уставился в непроглядную темень.
— Где? Где он?
— Я тебе скажу, куда стрелять, — негромко ответила Арлин. Ее эмоции полностью контролировались.
Моя рука снова оказалась на ее плече. Следовало выстрелить так, чтобы девушка, находившаяся между мной и монстром, не пострадала. Я пытался второй рукой прицелиться туда, куда она меня направляла. Но это никак не удавалось!
— Спокойно, не отходи от меня, стой спокойно, — повторяла моя подруга. — Возьми правее. Теперь слушай внимательно…
Еще один взрыв сгустка энергии пропорол воздух, попав в стену чуть выше моей головы, и я выронил чертову установку! Арлин услышала, как она звякнула о камень.
— Она около твоей правой ноги, Флай. Нагнись и подними.
— А ты почему не можешь поднять? Ты-то хоть что-то видишь!
— Флай, я не знаю, как из нее стрелять — никогда с такими игрушками дела не имела. Ну, давай, черт тебя дери, поднимай.
Меня снедало нетерпение, хоть я знал, что Арлин делала все от нее зависящее.
— Левее, еще левее бери, еще; теперь чуть выше… — направляла она меня, — теперь давай!
Я спустил курок. Пламя ракетного взрыва осветило тьму, но нападавшего монстра я разглядеть не успел.
— Где он? Где?
— Не беспокойся, парень, — ты его задел! Скользящий удар в брюхо сбил тварь с ног.
— Помоги еще раз прицелиться.
Второй выстрел попал прямо в точку. Обычно вторая ракета не останавливала князей ада. Наоборот, после нее они продолжали наступать с удвоенной энергией. Но здешнему монстру жизнь в лабиринте, наверное, медом казалась, потому что сражаться с врагами приходилось редко, и он, видать, здорово обленился от безделья. Мы впервые столкнулись с минотавром в наиболее привычной для него среде обитания
— Ну, куда целиться на этот раз? — снова спросил я и зарядил последнюю шестую ракету. — В какую сторону? Арлин выдержала продолжительную паузу.
— Флай, последним выстрелом ты его усадил на что-то вроде стула; он еще дышит, но подняться не может.
Мы ждали; положение не менялось.
— Ну, ладно, детка, — сказал я в конце концов, — дело сделано чисто, думаю, официальных претензий нам не предъявят.
— Зато я тебе сейчас официально сообщаю, почему с этим уродом обязательно надо было драться. Глянь-ка сюда… я хочу сказать, возьми это в руку и пощупай: да-да — еще одна магнитная карточка, только я понятия не имею, какого она цвета. Для меня здесь все зеленое. Эта падаль держала карточку в когтях.
— Ты хочешь сказать, что он ее сжимал в своей поганой лапе все время, пока я по нему палил? Да ведь я же мог заодно и карточку вдрызг разнести!
— Именно поэтому я тебе раньше о ней не говорила. А ты разве не рад, что я ракету сэкономила?
— Да рад, наверное, — без особого энтузиазма ответил я, решив воздержаться от напоминания о том, что если бы мы вообще в лабиринт не совались, а сразу вышибли дверь ракетой, то и ракет осталось бы больше, и неприятностей было бы меньше.
Мы отправились в обратный путь, и именно в этот момент как назло батарейка в приборе ночного видения села окончательно и бесповоротно.
Арлин на это обстоятельство прореагировала со всей определенностью:
— Будь все трижды проклято!
Потом она сняла ставшие бесполезными дурацкие очки и сунула их в карман со словами:
— Господи, мне совсем не светит в этой кромешной тьме подыхать!
Тут уж я был с ней полностью солидарен. Сама мысль о том, что нас могут поймать и разорвать на куски, а мы даже толком не сможем дать сдачи, совсем не радовала.
О том, каким путем возвращаться обратно, у меня были самые смутные представления. Я взял Арлин за руку и почти бегом потащил ее в том направлении, которое казалось мне правильным. Я даже помолился. Не зря, видно, монахини возились со мной — они прекрасно знали, что в темноте на ум чаще приходят благочестивые мысли.
После прогулки по лабиринту совсем не хотелось встречаться с проклятым бесом, поджидавшим у самого выхода из пещеры. Он зашипел, и мы, похолодев, остановились… шипение было отчетливо слышно, хоть самого беса мы не видели. Руки начали подрагивать, я водил ружьем из стороны в сторону, но выстрелить боялся не столько из-за того, что не хотел выдавать наше местоположение, сколько потому, что случайно опасался попасть в темноте в Арлин.
— Господи! — воскликнула девушка, тоже вспомнив о Боге, когда прямо над нашими головами пролетел огненный шар, а я подумал: «Надо же, какой болван», — имея в виду, разумеется, беса.
Столб пламени осветил все вокруг, и я смог зафиксировать положение Арлин и бесовского отродья. Как только пламя угасло, я выстрелил прямо туда, где находилась нечисть. Арлин тоже не теряла времени даром. Получив возможность выстрелить, она это сделала одновременно со мной, и бес превратился в отлично прожаренный тост.
Вскоре мы выбрались на свет и вернулись к трем чертовым дверям. Честь открыть последнюю предоставилась мне. Пройдя в нее, мы обнаружили очередной лифт. Я нажал кнопку, лифт скользнул вниз, и я спросил Арлин, нравится ли ей музыка, раздавшаяся наверху — то орали и взрывались монстры, выяснявшие отношения между собой, поскольку людей с нашим отбытием в их распоряжении не осталось.
— Дьявольское вторжение, — недовольно пробурчала она.
— Тебе не надоело это повторять?
Деймос, видимо, чутко прислушивался к нашим разговорам — если только мысли не читал — и незамедлительно на них реагировал. Как только лифт остановился на следующем уровне и дверца распахнулась, мы буквально наткнулись на самую большую, самую волосатую, самую вонючую и самую — розовую тушу из всех, которые мне доводилось видеть.
