Тоже из драгоценного металла Древних, представляешь? Для них — просто лопата или грабли, а для местных теперь настоящее сокровище.
— И лишь для солдат всех времён и народов лопата — лучший друг, — пошутил Стриж. — И плевать, из чего она сделана.
Вдвоём дело пошло быстрее и скоро могила была готова. Уложив на дно покойника, Миа какое-то время стояла у ямы, о чём-то размышляя.
— Мне жаль, — наконец сказала она, и, ограничившись этой краткой надгробной речью, принялась засыпать могилу.
Стриж помогал молча.
Когда закончили с работой, Миа устало села в тени мёртвого дерева с серебристым стволом и с наслаждением вдохнула морской воздух.
— А с живыми деревьями было бы лучше, — задумчиво произнесла она.
— Было бы, — согласился Лёха, усаживаясь рядом и обнимая её за плечи.
— Может посадим несколько? — предложила эльфийка, глядя на водную гладь.
Стриж хотел было напомнить, что это невозможно, что Пауки надёжно хранят секрет, но закрыл рот едва открыв. А, собственно, почему и нет? Он всё равно собирался добраться до секретов этого клана и выяснить, что они делают с пленными эльфами, куда конкретно доставляют для Тигров. Почему не выяснить заодно и как выращивать амброзию? Тем более, если в деле будет отряд из трёх-четырёх бойцов в крылатых эгидах.
Пусть не сегодня, но через несколько лет эти деревья сослужат хорошую службу небольшому поселению пустотников хотя бы в качестве лекарства.
— Может и посадим, — согласился Лёха, любуясь видом.
Какое-то время они так и сидели, наслаждаясь отдыхом и прохладным ветерком.
— Алекс, — окликнул Лёху Максимилиано. — Там Гюнтер тебя зовёт.
— Иду, — Стриж неохотно встал и побрёл вслед за тиаматцем.
Когда он вернулся, Миа снова стояла по пояс в земле с лопатой в руках.
— Снова копаешь могилу? — пошутил Лёха, подходя. — Для кого теперь?
К его удивлению, именно её и напоминала новая яма, в стороне от уже занятой постояльцем.
— Для себя, — спокойно ответила та, отбрасывая очередной ком земли.
— Прости, что? — переспросил Стриж, гадая, что случилось с обычно жизнерадостной девушкой.
Та воткнула лопату в землю, утёрла лоб и посмотрела на Лёху сниз вверх.
— Один друг когда-то рассказал как справляется со всем дерьмом, что случается с ним в жизни. Знаешь, когда его скапливается столько, что мешает расправить плечи и смотреть вперёд?
Стриж кивнул. Сам он до такого предела ещё не доходил, но видел немало живых примеров. И те, зачастую, решали вопрос алкоголем в ударных дозах.
— Так вот, — продолжила девушка, вновь вонзая лопату в землю, — когда горшок с дерьмом переполнялся, мой друг выкапывал для себя могилу. И пока он это делал — решал, хочет он похоронить всё это дерьмо, или даст ему похоронить себя.
Горка рыхлой земли у ямы неуклонно росла.
— Я зарою то, что не хочу помнить, — глухо сказала Миа. — И старую жизнь, которую потеряла, и суку-Лису, и ритуал крови, и всю эту погань с Кьелем.
Лёха кивнул и отошёл. На этот раз помощь он не предлагал, понимая, что эту реабилитацию Миа должна проделать сама. Но и уходить он опасался. Устроившись на прежнем месте, Стриж молча наблюдал за эльфийкой. Существовал хоть и крошечный, но шанс, что девушка всё же решит похоронить себя вместе с гнетущими воспоминаниями.
С этим он не собирался соглашаться.
Но когда Миа закончила работу, она просто села на край могилы, свесив туда ноги, и молча смотрела в тёмный земляной зев. Просидев там какое-то время, она встала и неторопливо забросала яму землёй.
Воткнув лопату в получившийся холм, она повернулась к Лёхе и улыбнулась.
— Пойдём, отыщем место, где можно искупаться.
Стриж улыбнулся в ответ и кивнул.
Когда они уходили, он заметил, как Арес подошёл к оставленной лопате и задумчиво взял её в руки.
Наверное, искусственные люди тоже мечтают забыть о чём-то.
Конец четвёртой книги.
Игорь Всеволодович Можейко — писатель, известный под псевдонимом Кир Булычев. Прославился серией книг о приключениях Алисы Селезнёвой.
Команда «Пошёл!» в отношении Мии — не опечатка, именно так звучит привычная Стрижу команда, которую он и воспроизвёл на автомате.
