от некоторых одержимых.
— Мы пришли сюда не для того, чтобы отступать. Пусть их больше, но мы сильнее вместе. У нас есть цель, и мы добьемся ее, проявив мужество и отвагу. Выстраивайтесь в боевой порядок! Бойцы ближнего боя пусть идут вперед, остальные — зайдите им за спину.
Я осмотрел свой отряд. Вооружены они были неважно. У многих бойцов ближней линии на теле даже не было доспехов, оружие по большей степени подобрано у мертвых гоблинов. Еще и Торкал со своей магией разума здесь бессилен — Лабиринт слишком сильно контролирует одержимых. Страх и контроль разума на них не сработают. Неужели мы сможем выстоять против такого многочисленного врага?
В любом случае, отступать нет смысла. Здесь у нас хорошая позиция и все шансы не выпустить врага из воды. Пусть стоят в ней по колено, меньше будут двигаться.
— За Вельсар! — закричал кто-то из воинов, и другие подхватили его клич. Кто-то называл свои деревни, выкрикивая их как можно громче. И пусть боевой клич не действовал на одержимых, в сердцах людей загорелся огонь борьбы.
Враги напирали с мрачной решимостью. Похоже, Лабиринт не сильно заботился о сохранности подконтрольных ему существ, а использовал их, как расходный материал. Хотя, кто знает, может, Лабиринту просто не удавалось контролировать как следует такое большое количество подчиненных?
Я с легкостью увернулся от удара одержимого и рассек его почти надвое. Меч застрял в теле моего противника, и пришлось на время оставить его там. Другой противник уже замахнулся для удара. Пришлось уклоняться от встречи с очередным клинком. Пропустив удар, я перехватил его руку и перерезал горло кинжалом. В следующее мгновение его клинок уже был у меня в руках. Да, не такой удобный и сбалансированный, как мой, но до моего еще нужно добраться. Ничего, я найду этому оружию куда лучшее применение, чем его прежний хозяин. Одержимые на удивление бодро теснили нас назад, рассчитывая прижать к скале и задавить числом.
Получалось у них пока неплохо. Против нас дрались одержимые первых рангов, которые не могли похвастаться боевыми навыками. Из-за этого гибли, но продолжали свое дело. Каменные шипы Теи выросли слева от меня, отбросив троих противников назад. Еще одному повезло меньше — его бездыханное тело так и осталось висеть на острых камнях. Я бросил взгляд в ту сторону и убедился, что Тар’Дон и стражи Вельсара справляются не хуже меня.
Отступив на шаг назад, я бросил взгляд направо, где одержимых было меньше. Увидев Торкала, я замер, а потом бросился в его сторону, отталкивая всех, кто пытался достать меня оружием. Пришлось раньше времени вызывать барьер, но оно того стоило. Рядом с Торкалом стоял его отец. Точнее, одержимый, готовый прикончить волшебника.
— Торкал, сынок, неужели ты убьешь своего отца? — голос человека звучал, словно мольба. — Позволь мне подойти и обнять тебя. Мы ведь не виделись так долго!
— Торкал, нет! Это не твой отец! — я кричал, но в шуме битвы он меня не слышал.
Кто-нибудь, да обернитесь же в сторону и прикончите этого одержимого! Я заметил кинжал в его руках, который он прятал за спиной. Еще пару шагов, и он окажется достаточно близко, чтобы убить волшебника.
— Я не желаю тебе зла. Магия Лабиринта неподвластна отцовской любви, сынок...
Я видел по лицу Торкала, что он колебался. Рассудок подсказывал волшебнику, что одержимость невозможно пересилить, но сердце говорило обратное. Я прекрасно понимал его. Сражаясь с каждым одержимым, я невольно вглядывался в его черты лица, каждый раз боясь узнать отца. Торкал не видел своего отца уже одиннадцать лет. Две трети своей жизни он рос с матерью, в глубине души надеясь, что однажды встретит его. И вот, эта встреча состоялась, но не так, как должна.
Мощный удар отбросил меня в сторону. Я не заметил как действие барьера закончилось, а один из одержимых подобрался сзади и наотмашь ударил дубиной. Спина отозвалась тупой болью, но мне все же удалось подняться. Шаг в сторону, и дубина проходит в сантиметре от лица. Делаю быстрый выпад, и клинок находит себе путь среди железных пластин. Кровь вырывается изо рта одержимого, а жизнь угасает.
Я отошел на пару шагов в сторону, чтобы не пропустить удар снова, и посмотрел на Торкала. Все происходило так быстро, что я уже смирился с тем, что не успею помочь другу.
Волшебник пятился, не решаясь подпустить к себе отца. Он упал на спину, и в этот момент одержимый начал действовать. Обхватив обеими руками кинжал, он занес его над Торкалом. К счастью, рядом валялся оброненный клинок одним из приспешников Лабиринта. Волшебник схватил его, и рубанул наотмашь, отразив удар. Его противник снова махнул кинжалом, оставив глубокий порез на плече, но Торкал не терял время напрасно. Он выпрямил руку с клинком и пронзил одержимого насквозь.
Парень заливался слезами. Он закрыл лицо дрожащими руками и рыдал, обняв окоченевший труп. Кровь сочилась из разорванного плеча, но Торкал не обращал на рану внимания. Двое одержимых прорвались через строй бойцов и направились к нему, но я оказался первым. С разбега я набросился на них и прикончил за пару мгновений. Повернувшись, я заметил, что приспешники Лабиринта отступали. Их осталось не больше двух десятков, и они отчаялись взять верх в этом поединке.
— Тея, Кир’Дали! Кто-нибудь, сюда! — крикнул я и повернулся к Торкалу.
Я коснулся его, но волшебник даже не отреагировал. Через минуту Арна показалась рядом. Девушка была в крови, но на теле не было ран. Она склонилась над Торкалом и принялась гладить его по волосам.
Всхлипывания прекратились. Через минуту волшебник вытер лицо рукавом и повернулся к нам.
— Прости, что тебе пришлось это видеть, — произнес он надорванным голосом.
— Я тебя понимаю, успокойся, — девушка склонилась над Торкалом и поцеловала его в лоб.
Волшебник еще долго сидел, погруженный в собственные мысли. Когда самообладание полностью вернулось, он повернулся ко мне.
— Ричи... Помнишь господина Сандера? Мы могли бы что-нибудь сделать?
Я понял к чему клонит Торкал. Он надеялся, что мы смогли бы что-нибудь сделать.
— Торкал, прости, но это было невозможно. Был небольшой шанс, что от сильных ран, перед самой смертью сознание твоего отца смогло бы пробиться через контроль Лабиринта, но мы бы не смогли его спасти.
Волшебник слушал молча, а потом кивнул.
— Простите меня все. Я слишком много внимания привлек к себе. Наверняка есть те, кто требует его больше меня.
—
