— Скажи водителю, чтобы вышел, — скомандовал Борзов. — Попробуете уехать — всех положим. Нам по фиг, ты же знаешь.
— Всех? — удивился Сергеев. — Что, прям всех?
— Ну да. Мне посоветовали, если я не смогу Каверина отбить, мочить всех. А я что? Я — хладнокровный убийца. У мафии чистые руки и холодное сердце. Так что давай сохраним твою жизнь, Сергеев. У тебя же дети, семья. Тебе умирать никак нельзя.
Безопасник сплюнул в снег и пожалел, что отправил штурмовую группу обратно. Остались четверо бойцов, не считая водителя. Махнул водителю — выходи, мол.
— Кстати, привет, — продолжал Борзов, — давно не виделись. Вот уж не думал снова встретиться, ты же уволился. Так что не дури, Сергеев. Выгружай Каверина и уезжай со спокойной душой. Начальство тебе ни слова не скажет, гарантирую. По поводу того, что ты его сюда вез, сами разбирайтесь. А что мы Каверина заберем, так то согласовано. Даже премии не лишат.
Смерть пассионария приведет к страшным результатам. Это даже хуже, чем оставить его в живых. Насильственная гибель — и мировой кризис обеспечен. Война. Дети. Сын под пулями.
— Ну как? Договорились? Ну же, Сергеев, напрягись и подумай. Или ты живешь, или ты умираешь. А весть о твоей смерти я лично твоей жене передам. Как там ее зовут? Зоя, кажется? А сына — Тарасом? И лапочка-дочка Людочка. Какая прелесть.
Сволочь! Слуга пассионария! Безмозглая преступная скотина! И ведь наверняка все знает, все понимает. Но Борзову-то что? Его война не коснется.
Сергеев шагнул к задней дверце, распахнул ее и скомандовал своим людям:
— Вытаскивайте. Передадим этим.
— Как? — удивился сотрудник. — Бандитам?!
— Жить надоело? — Сергеев еле удержался, чтобы не ударить его. — Выполнять. Да. Бандитам. Передадим.
Каверина за руки и за ноги вытащили из машины и понесли к черному джипу.
Борзов отбросил бычок в сторону. Даже стрелять не пришлось. Обидно как-то, право слово.
В своем «мерседесе» Тимур Аркадьевич включил мобильник и набрал Силина. Генерал, не здороваясь, спросил:
— Так быстро?
— Ордер готов?
— Да. Когда начинать?
— Десять минут назад, у них резонатор. — Реут, прикрыв трубку рукой, сказал водителю адрес, куда нужно ехать, и продолжил: — Я выезжаю, ты пока готовься.
— У меня накладки… Но ничего. Все будет, как мы договорились… Значит, резонатор у них?
— Да, непредвиденное обстоятельство. Борзов отбивает.
— Понял. Жду.
Гудки.
Реут набрал Тирликаса и Тихонова — они заверили, что все готово. Тихонов даст огневую поддержку, у Тирликаса задача сложнее, он должен прикрыть тыл: вряд ли Главный доверяет Тимуру Аркадьевичу, у старика везде свои люди, да и намечается даже не государственный переворот — свержение тысячелетнего оккупационного режима, после которого человечество, обретшее свободу, сорвется с цепи. А что оно будет делать — кусаться или поджимать хвост, неведомо.
К счастью, дорога была свободна, и черный «мерседес» Тимура Аркадьевича с воем понесся по трассе.
Реут вспомнил свою первую охоту: отец на деревянных самодельных лыжах и пятнадцатилетний Тимур, только получивший в подарок ружье — неудобное, одноствольное, его вскоре пришлось продать. Ощущения от той охоты законсервировались больше, чем на век, а теперь проснулись. Тимур Аркадьевич, юный и легкий, шел по свежему волчьему следу. Один на один с хитрым хищником. Кровь пульсирует в висках, ладони потеют, окружающий мир делается размытым и неважным. Остаются звуки и свежие следы на снегу.
Бежать, действовать! Он чувствовал, как по телу циркулируют горячие токи, наполняют его силой и уверенностью. Тесно в машине. Тесно и душно. Взять автомат — и на передовую, нырнуть в ярость азарта, отринуть страх.
Страх — инстинкт, уводящий с линии огня, а ведь даже его забыл Тимур Аркадьевич! А теперь… Как же здорово бояться, ненавидеть и желать! Умыться кровью врага, сомкнуть челюсти на сонной артерии…
Вдох. Выдох. Реут взял себя в руки. Спящий вулкан пробудился, готовый извергнуться и смести все на своем пути. Что не сжечь лавой — засыпать раскаленным пеплом.
— Тимур Аркадьевич, — позвал водитель. — Мы на месте.
Встрепенувшись, Реут понял, что уже давно приехали и машина стоит под массивным квадратным зданием, игнорируя знак и табличку: «Парковка только для автомобилей сотрудников ФСБ».
Силин ждал недалеко от входа, рядом скучали два вооруженных бойца в камуфляже. Реут в сопровождении молчаливого водителя-охранника вышел навстречу. Завидев его, Силин из грозного начальника превратился в мальчишку Саню — плечистого добряка, который вечно таскал домой бездомных котят и выхаживал покалеченных животных, защищал от хулиганов девчонок. С подачи «Фатума» Саня, побеждавший врагов не руками, а белозубой улыбкой, мутировал в генерала Силина, отправляющего людей на тот свет щелчком пальцев. Теперь он сам готов умереть. Тимур Аркадьевич не скрывал, что вероятность победы — пятьдесят на пятьдесят.
— Вы как, со мной поедете или своим ходом? — спросил сосредоточенный Силин.
— С тобой. Я должен быть там и видеть Хозяев своими глазами.
Реут отпустил водителя. Расположились на заднем сиденье бронированного микроавтобуса. Машина тронулась, за ней сорвались с места еще две такие же с сиренами и гербом ФСБ.
— Я дал команду, действовать будет подразделение «А», обвинение Белову, как и условились, терроризм, — отчитался Силин. — Люди у нас на юго-западе, их и задействовали, они будут ждать на Можайском шоссе.
— Резонатора, скорее всего, повезут в изолят, — поделился Реут. — Часа два его жизни ничего не будет угрожать, им занимается Борзов со своими ребятами. Ты бы позвонил кому нужно, чтобы ему не препятствовали.
Силин внял и дал своим людям инструкции. Из его разговора Тимур Аркадьевич понял, что проблем не будет.
На въезде на Кутузовский проспект кортеж встал: то ли авария, то ли дорогу перекрыли в связи с массовыми беспорядками. Силин длинно и многоэтажно выругался и принялся звонить, выяснять, что же приключилось.
Тимур Аркадьевич с трудом сдерживал ярость. Несколько часов назад его КП дестабилизировался и начал расти. Реут вернул свое «я» и вновь ощутил себя молодым. Цепная реакция началась, понеслась лавиной, сметая запрещающие знаки. Миллионы граждан по всему миру почувствовали приток сил, ими овладела жажда деятельности. Но далеко не все способны направить энергию в нужное русло.
— Нам бы до Триумфальной арки доползти, — проговорил водитель. — А там по выделенной полосе.
