Максим Каммер посмотрел очередные новости, в них было сказано, что его диплом аннулируют, его доцента кафедры материаловедения! Да это ерунда, в принципе, он был уверен, что сможет сдать этот новый тест, он с отличием закончил Московский университет сталей и сплавов, защитился, закончил аспирантуру и вот уже пять лет считал себя инициативным деятелем науки. Он сам лично запатентовал на своё имя три марки сталей. Тест не будет проблемой, даже хорошо, всякую мелкую шушеру и чиновников поставят на место. Но его разозлило другое, на протяжении последних пяти лет он много и старательно работал, оклад преподавателя составлял всего двести долларов в месяц, сущие копейки. И конечно, он оценивал свои знания выше и взимал законную плату со всех студентов, за то, что те учились у такого гениального учёного как Максим. Допуск к экзамену стоил сто долларов, любой, кто хотел просто получить право сдавать ему экзамен, должен был заплатить ему лично эту таксу. Кой кто из студентов по глупости пытался жаловаться заведующему кафедрой, самых активных с позором выгнали из университета. Конечно, их выгнали не за это, просто если ты не сдаёшь экзамен, то тебя отчисляют, а преподаватели не ставят оценки тем, кто на них стучит, это просто и по-человечески. Так вот, не важно, главное то, что, став доцентов университета сталей и сплавов, господин Каммер стал очень обеспеченным человеком, он грамотно влился в коллектив, и не так давно у него на счетах ещё лежало более семи тысяч долларов. Денег было так мало, всего семь тысяч долларов, потому что пару месяцев он исполнил мечту своей жизни и купил себе автомобиль БМВ, движок мощностью четыреста десять лошадиных сил, вип салон, обшитый пластмассой, мощный бортовой компьютер, интегрированный кондиционер-очиститель воздуха. Машина дорогая, и у него её конфисковали, теперь у него в банке лежало сто долларов, машины и гаража больше не было, эти козлы из совета семи посчитали, что всё это нажито не честным трудом. Хорошо хоть квартиру не отобрали, но это старая собственность его семьи, теперь у мистера Камера не было ничего. И он знал, что так нагрели не только его, но очень многих, это было форменным свинством. Он же не брал взятки почти, подавляющее большинство студентов сдавали ему всё честно, он заставлял их выучивать предмет, а сто долларов, это просто добровольное пожертвование, плата за то, что он их обучал. Сдавали то они своими мозгами, кто-то на два, кто-то на три, кто-то на пять. Это бесило Максима, в начале он, правда, боялся буянить, он видел развалины Кремля своими собственными глазами, он видел в новостях и по Интернету дымящиеся головёшки тех военных баз, где военные оказали сопротивление. Но прошло несколько дней, никто никого не арестовывал и не казнил, несколько раз он видел на улице, как роботы разгоняли толпу, они не стреляли на поражение. Обычно, Максим Каммер никогда не опускался до того, чтобы идти буянить на улицу просто с толпой, он считал давить на власти, таким образом, бессмысленно. Но сейчас он бесился, у него отняли всё нажитое честным трудом! Он вышел в интернет и стал сканировать яндекс, но это ничего не дало, тогда он стал проверять известные ему форумы, обычно, если кто-то планировал демонстрацию, то вообще всегда в интернете висели странички, где можно было узнать, кто, куда и зачем собирается идти бастовать. Но в этот раз никаких призывов не было, и это было странно. Нигде, ни в новостях, ни на форумах. Максим не много подумал, сочинил не большую статейку строчек на десять, с призывом выйти на улицы и вывесил её на форум, но статья не сохранилась, появилась надпись "запрещено цензурой". Максим хмыкнул, и попытался вывесить тоже самое на другом форуме, и снова цензура. Он кой что понимал в программировании, так в общих чертах, он знал, что создать программу, которая бы понимала смысл текста очень сложно, или нельзя. И большинство таких программ, способных подвергать что-либо цензуре делали это по ключевым словам или по набору слов. Он не много подумал, и сочинил статью, тщательно избегая таких слов "как пойдём на улицу бастовать", заменив их на "двинем дружно погулять", статья получилась кривая, но любой человек, прочитав, поймёт, о чём речь. Попытался выложить это на форум своего университета, и не получилось! Он потыкался по Интернету ещё, но ничего узнать не получилось, кто-то надёжно хапнул всю сеть, ликвидируя все точки, не давая людям организоваться. Максим смачно выругался, оставил бесполезные попытки сделать что-либо через сеть, и позвонил своему старому другу Михе.
— Слушай, Михаил, я тут пытаюсь через интернет что-то узнать, кто-нибудь собирается идти митинговать там, или…
— Через сеть что-либо узнавать бесполезно, восставшие контролируют её полностью, сам не пойму как. А что у тебя тоже денег с кошелька сняли?
— Да блин, вообще кучу, но денег ладно, у меня машину с гаражом конфисковали. Погорел тысяч на сто долларов. Сам как?
— Я никак, я взятки не беру, ничего у меня не забрали. Да ты знаешь, я же архитектор, но я всё равно пошёл на улицы, сейчас у Комсомольской площади тут толпа собралась тысяч пять человек, собираемся идти к белому дому.
— Да от комсомольской до белого дома далеко ведь, километров семь, а то и десять.
— Какая разница, где бастовать, главное, чтобы люди видели, мы поддерживаем всех, готовы бороться.
— А что власти?
— Мы тут не толпой стоим, а большим количеством мелких обособленных групп, разгонять нас не за что, пока не бастуем, но машинки на нас посматривают уже косо, присоединяйся, двинем в атаку через полчаса.
— Хорошо, я сейчас.
— Поторопись.
Максим, приказал компьютеру выключиться, быстро обулся, сбежал вниз по лестнице, жил он не высоко, на пятом этаже, и помчался на Комсомольскую площадь, это было не далеко.
Когда он подходил, толпа уже собралась, тысяч пять человек, он попытался найти Миху, но не увидел его, и они двинулись прямо по улице куда-то. Люди кричали "долой захватчиков", "даёшь демократию и справедливость", появилось несколько плакатов, из-за переулка вышла колонна полицейских с щитами и дубинками, за ними двигались роботы. Кто-то через громкоговоритель объявил:
— Приказываю всем разойтись, даю три минуты, чтобы подчиниться, иначе, мы примем меры.
— Мы не боимся ваших дубинок!
Передний край толпы ринулся в атаку на полицейских, те стояли фалангой, у них не было ни миномётов, стреляющих слезоточивым газом, ни генераторов микроволнового излучения, которыми эффективно разгоняют толпу. Однако, противник применил неожиданный ход, вдруг у всех присутствующих зазвонили сотовые телефоны. Максим не был исключением, он достал свой сотовый телефон из кармана и увидел надпись: "вы оштрафованы на пять долларов, за каждую минуту, что вы будете проявлять неповиновение властям, с вас будет сниматься по пять долларов. Так что если у вас много денег, можете, смело оставаться на площади и громить порядки полиции дальше." Денег у Максима было теперь мало, сто долларов на две недели, до следующей зарплаты, да и будет ли она вообще? Он выругался, плюнул и поспешил покинуть площадь. Одно дело, когда тебе могут просто морду набить, другое дело, когда ты теряешь деньги, а их и так мало. Также поспешили покинуть площадь и многие другие люди, проявлявшие неповиновение, в результате на Комсомольской остались самые стойкие, человек двести не больше. Прошло несколько минут, и они, поглядывая на свои кошельки, с которых методично списывали деньги за каждую минуту бунта, также решили покинуть площадь.
