— Да будет так! — утвердило высокое собрание.
* * *
Сегодня решалось, кто наконец выйдет в финальный раунд, который при любом раскладе будет последним. Я извел целое ведро кристаллов, чтобы накачаться праной под завязку. Из живого существа забор энергии был бы эффективнее, но рисковать было нельзя. Поэтому только кристаллы. Но кто бы знал, как тяжело заполнять пустоту в энергосистеме при помощи такого вот суррогата. На это извращение ушла вся ночь перед поединком. Поэтому, хотя меня должен был бить мандраж, я ничего не чувствовал. Просто хотелось разобраться со всем этим поскорее. В этот раз я чувствовал присутствие очень сильной сущности на трибунах. Перед ней я был как муравей рядом с бульдозером. Так во какой ты — Император. А народ скандировал имена своих любимцев, но громче всего звучало одно, хорошо мне знакомое:
— ГЕН МА!!! ГЕН МА!!! ГЕН МА!!! ГЕН МА!!!
Я, вместе с нескольким десятками претендентов вышел на арену и правой рукой провел перед собой приветствуя трибуны. И в самом конце я опять решил выпендриться! Я указал рукой на самого главного человека во всем этом мире и произнес свою коронную фразу, из-за которой меня и полюбили зрители, независимо от пола возраста, сословия и социального положения:
— ИДУЩИЕ НА СМЕРТЬ ПРИВЕТСВУЮТ ТЕБЯ!!! — народ на несколько мгновений замер.
А Император вдруг встал и начал медленно, но уверенно аплодировать!
Глава 20. Последний рывок
год 3499 От восшествия на престол династии Сун, период Лися, день 9
Как же у меня все болит, пара дней, это не то время, которое требуется для восстановления после такого боя. И никакая, даже самая навороченная медицинская капсула тут не поможет, хотя может быть самая навороченная капсула Древних и могла бы. Но ведь у меня в наличии не навороченная, а обычный ширпотреб для колонистов. Хотя и это большое подспорье. Но эта штука не может восстановить энергетические каналы, которые я не хило так поднапряг. И именно это было причиной моего отвратительного самочувствия. Учитывая, что главным подспорьем при таком перенапряжении, был спокойный сон в объятиях моих женщин, мое настроение тоже было ни черту. Потому, что под тем бдительным контролем, под которым находился мой отряд, ни о каких отлучках в подземелья тоже не могло быть и речи. Но как же меня в последнем раунде били. Так меня не били нигде и никогда. Это был не бой, а адская мясорубка.
Зато, как говорят местные «культиваторы», я хорошо укрепил свой фундамент. Еще бы, ведь мой противник этот самый фундамент буквально утрамбовал как строительным мотом, который забивает сваи в котлованах. Два дня после последнего боя я провел в глубокой медитации, литрами поглощая регенерон, старясь срастить сломанный нос, свернутую скулу и зарастить переломы четырех ребер. Частично мне это удалось, но вот радости от того, что получилось выйти в финал как-то не наблюдалось. Точнее она была такая себе, со слезами на глазах. Интересно остальные «победители» также страдают, или это только мне так повезло. Кто бы знал, как не хочется выходить на улицу. Меня не радовало ни прекрасное солнечное утро, ни поющие сладкоголосые птички в саду. Меня больше всего пугало усилие, которое надо было сделать, чтобы встать с коврика для медитаций, и сделать первые несколько шагов.
В это время ко мне зашел новый старший моих гвардейцев, пришедший на замену выбывшему «по болезни», Сард Ро. Если честно я даже имени его не запомнил. Это плохо, своих людей надо знать в лицо и по именам, но кто же знал, что Сард Ро наткнется на тот злополучный шип, с ядом какой-то местной твари, и его полусгнившее тело теперь усиленно регенерирует в одной из медицинских капсул в подземельях. Узнаю кто это сделал…, то нет я его не убью, эта сволочь у меня будет жить долго, но очень и очень несчастливо и больно. Что-то я отвлекся, а парень мне что-то говорит:
— Пора, Босс! Скоро начало, парни только тебя ждут! — обеспокоенно проговорил парень.
Я вздохнул, крякнул и поднялся на ноги. В коридоре меня ждали два десятка моих парней. Да вы не ослышались, с учетом всего происходящего я решил удвоить свою охрану, и плевать мне все странности, что свяжут со мной. Это день по любому будет последним в Конфренко, так или иначе! Вернее, последним он будет на очень долгое и долгое время, и еще это касалось только верхних ярусов. Никто не говорил, что мне не надо будет появляться в подземельях. Я прошол через живой коридор моих гвардейцев, и краем уха слышал шепотки за спиной:
— …Ты глянь, сам встал!
— И даже идет!
— Силен начальник, я думал он месяц будет восстанавливаться, а он через два дня встал!
— Но видок у него, я видел, как недавно мужика из канавы выловили, он там неделю провалялся, так вот тот мужик выглядел как-то посимпатичнее!
— Да ты, чо, если бы ты видел тот кусок фарша, который принесли после боя, я думал босс все, того этого, а он не того!!! Понятно почему он так бабам нравится, если он и в постели так же быстро восстанавливается!
— Зависть плохое чувство, ты только подумай, сотня голодных нетраханых девок, на него одного!
— Какая, сотня у него же всего трое?
— А ты забыло про «Черных Сучек»!?
— А-а-а!
— Вот тебе и а-а-а!
— Да уж, вот это мужик…!
Я только про себя тихонько хмыкал. Кто бы что ни говорил, а получить такое признание от своих людей, дорогого стоит. Когда мы всей толпой вышли из гостевого номера, то широкая улица оказалась совершенно пуста. И это было очень плохим признаком. Моя паранойя буквально взвыла. Как-то моментально прошла усталость и притупились боли. Надпочечники гнали гормоны в кровь широким потоком, выводя организм на пик формы. Я быстро, как семечки проглотил несколько мелких кристаллов праны, чувствуя, как живительная энергия потоком понеслась по моим энергоканалам. Плохо было одно, это то, что я вообще чувствовал эти самые каналы. Потом мне будет очень больно их регенерировать и восстанавливать. Причем практически без сна и «вручную», так что от боли даже в наркоз не уйдешь! Но это будет потом, сейчас главное дойти до арены и на этой самой арене выжить!
Мы прошли метров триста, когда я понял, вот оно, началось! Перед нами стояли три десятка воинов. Большинство из них были бойцами Бронзового ранга, среди них затесалось несколько Серебряных, но наибольшую опасность представляли трое стоящий впереди Золотых. Понятно, они хотели меня задержать, ведь не явившийся вовремя боец автоматически считался проигравшим. Лучшие ученики каких-то там драконов. Я до хруста сжал кулаки и сделал шаг вперед. Но внезапно пятеро крепких парней оттеснили меня вбок:
— Босс, ты это, иди вперед, на обратном пути нас подберешь, ну, или не поминай лихом!
— Спасибо парни! — у меня комок встал в горле, а в глазах предательски защипало, черт, я даже не знал, что меня еще сохранились слезные железы.
— Да ладно, просто порви там всех, как ты умеешь!
— До встречи!
— Шагай давай!
И мы пошли, сильно поредевшей группой, а позади слышались звуки ударов, боевые крики и стоны боли. Я своих пацанов накачал праной под завязку перед этим выходом. Так что сейчас там, эти облезлые ящерицы поймут, почему нас называют «Убийцы Драконов»! К сожалению, далеко мы не ушли. Через полкилометра стояла еще одна толпа, и опять пятеро моих гвардейцев остались прикрывать наш отход. Я начинал себя чувствовать герое одной из книг Александра Дюма, что-то там про мушкетёров короля и одного наглого гасконца! Но и это было не последней преградой. У самой арены нас остановили семеро Золотых. Это было уже серьезно, но я почувствовал на плече крепкую руку:
— Мы справимся, Ген Ма, а ты не должен опоздать!
В этот раз осталось семь человек. Самые сильные из моих воинов. Все Золотого ранга, воспитанные по истинной методике, накачанные энергией, но все очень молодые, большинству не было даже семнадцати лет. И возможно, что после сегодняшнего боя до этих самых семнадцати лет, многие из них не доживут. Ярость во мне росла. Я готов был рвать и метать, и только титаническим усилием воли сохранял маску спокойствия. Я ярость надо экономить до боя. Те, кто все это устроил, еще сильно пожалеют о своем решении. Они могут мочить меня, я стерплю, но трогать моих пацанов, которых я чуть ли не из собственных рук выкормил, научил грамоте и счету, обучил боевым искусствам и духовным практикам. И вот какие-то обсосы хотят их просто тупо уничтожить. Не прощу! Вот так вот, пылая праведным гневом, я вступил на Арену.
