факел полетели потомки Императора.
Они появлялись в этом мире, шли, ведомые инстинктом, к Тронному залу и либо погибали в пути, либо прибивались к графу.
Воевали, сражались, старели и умирали, передавая свои знания и умения все новым и новым… претендентам.
Один только граф Орлов никак не желал отправляться в царство Аида, став постоянным напоминанием Олло о превратностях судьбы, нити которой плели беспристрастные мойры.
И сколько бы Олло ни вглядывался в свой хрустальный шар в попытках узреть будущее, он видел лишь улыбающегося парня в необычном мундире со знакомым взглядом серых глаз.
Михаил Иванов, так сильно похожий на своего дальнего предка. Похож не лицом, а волей и аурой.
За спиной молодого воина трепетали огненные крылья, на голове небрежно сидела та самая Диадема, а на груди красовался старый императорский герб — шестеренка, книга и меч.
И сколько бы Олло ни вглядывался в шар, после Михаила был только туман, в котором то проявлялась пятерка воинов, идущих по тропе, то золотая нить, ведущая к южному входу в Арену.
И сейчас, когда Михаил появился в мире-Арене, Олло сделал все, чтобы провести его по кратчайшему пути.
Кратчайшему, но не легчайшему.
Пришлось пойти на сделку с Гудхой — тем ещё прожжённым дельцом! И на протяжении последних двух столетий снабжать династию магов из Внешнего пояса необходимой информацией и знаниями.
Олло не знал, в каком секторе появится тот самый Претендент, поэтому подстраховался по полной.
В каждом районе дежурил свой Шулер, с одной-единственной задачей — сделать все, чтобы претендент оказался в Тронном зале.
Вот только сейчас, глядя на происходящее с высоты птичьего полета, Олло понимал, что перестарался.
Вместо одного Михаила на пороге Тронного зала стояло четверо Претендентов.
Изначально их было двенадцать, но один из них сейчас находился у Михаила, двое сидели в плену у Наместников Второго круга, а пятеро были мертвы.
Кто-то бы сказал — естественней отбор, но Олло верил — это судьба.
Четвертый Претендент имел хорошие шансы на победу.
Отличный маг, ярко-выраженный лидер, Серго Де Вега появился в башне в полном облачении боевого мага и с походным рюкзаком.
Он будто знал, куда направляется и что его ждет.
Серго очень помог Часовой, да и не пришлось ему, в отличие от Михаила, собирать свой сектор по кусочкам, но бОльшую часть работы он сделал сам.
Сам собрал армию, сам воевал во Втором поясе, сам инициировал переговоры и выбил себе право доступа в Первый пояс.
По сути, этот маг с ярко выраженной склонностью к огню, совершил невозможное и попал на Арену раньше всех, опередив своих конкурентов на несколько дней.
Третий Претендент понимания у Олло не вызывал.
Сильный и выносливый воин, с браслетом Императора на левом предплечье, он, казалось, боится брать на себя ответственность.
Динос Бастионец ни в какую не хотел верить, что он может стать Императором и стал «хвостиком» Шелега — воина, которому Олло поручил дежурство в седьмом секторе.
По мнению Олло, Динос мог сравниться силой и с Михаилом, и с Серго, но слова о троне вызывали в нем панический страх.
Он бы так и не прошел Первый пояс, если бы не Олло — оракул организовал караван, доставивший третьего Претендента прямо к Северному входу Арены.
А вот Второй претендент Олло не нравился.
Грин Безжалостный. Рыцарь Смерти. Человек, ради мести пошедший на сделку со Смертью.
Этот Претендент в методах не гнушался.
Террор, массовые казни, беспощадные подавления восстаний.
Он и не думал идти во Второй пояс, целиком и полностью сосредоточившись на своем секторе.
Но Олло хорошо знал, что Грин уже присматривается к соседним секторам, а его люди уже разработали план похищения детей двух Наместников, сидящих на границе поясов.
Грин Безжалостный.
Его прозвище было прямым отражением его внешней сути, но изнутри воина сжигало неукротимое пламя ненависти и жажды мщения.
И чем больше была жажда мести, тем лучше у Грина выходили заклинания смерти.
И Олло, решив не дожидаться появления лича или костяного дракона, обратил план Грина против его самого.
Рыцаря смерти, нагонявшего страха на весь сектор, похитили верные Оллу зорды и, при участии Тардиана, доставили его на арену.
Ну и Первый или главный Претендент с минуты на минуту должен был предстать перед глазами графа Орлова.
Нечто настолько невозможное, что Олло впервые в жизни засомневался в верности своих видений.
И если у него получится, то на Арене окажутся четверо Претендентов, и она наконец-то заработает!
— Рыцарь смерти, готовый на все, лишь бы вернуться и покарать тех, кто покалечил его тело и душу… — оракул бросил в стоящую на огне чашу кость — фалангу указательного пальца.
— Великий маг и полководец, которого всю жизнь готовили к Императорскому трону…
В чашу полетел ярко-алый уголёк.
— Великолепный воин, который вбил себе в голову, что его потолок — королевский гвардеец…
Наконечник арбалетного болта негромко звякнул о дно чаши.
— И Михаил… Чья воля и чувство долга идёт впереди него…
В чашу упал игрушечный ножичек, выточенный из дерева — подарок оракулу от Императора.
— И да откроется Арена! — голос оракула окреп и прокатился, казалось, не только по Первому поясу, но по всему миру.
Олло уже изнывал от предвкушения их встречи и результата финального испытания, после которого и начнется та самая война, которая принесет ему, Олло, долгожданную свободу.
Но для начала нужно было посмотреть, как Михаил справится с Орловым.
Впрочем, оракул, следуя многовековой привычке, не собирался ставить на кого-то одного.
— Собираем войска во всех поясах и секторах. — Олло посмотрел на влетевшее в святилище облачко тумана. — Чтобы спустя шесть часов весь мир был готов присягнуть… Императору.
Южный вход в Арену. Михаил
Я смотрел на князя и не мог поверить своим глазам.
Подавляющая волю аура, тяжелый взгляд из-под нахмуренных бровей, ощущение силы и достоинства — на воротах действительно дежурил князь Иван.
— Михаил? — князь неверяще посмотрел на меня. — Но как?
— Взял одиннадцатый ранг, — я пожал плечами, — правда потом меня закинуло на Порог, но оно того стоило.
— В центральный мир? — князь посмотрел на меня со смесью удивления и зависти. — Но как?
— Княже, — я с сомнением посмотрел на стоящего на воротах мужчину. — Что-то я тебя не узнаю.
— О чем это ты? — глухо отозвался князь, прекрасно поняв суть моих слов.
— Да так, — я не стал говорить ему, что вижу перед собой не князя, а обычного воина, сломавшегося от упавших на него невзгод. — К слову, может быть, отрубишь свою ауру? А то моим товарищам… немного не по себе.
— А ты все такой же наглый, — князь, видимо не понимал, что перед ним стоит не гимназист Миша, а Михаил — Претендент на трон.
— Княже, — мой голос похолодел. — Не вижу причин для твоего уныния.
