отойдя едва на десяток шагов прочь от здания.
За пять минут до назначенного часа в ста метрах от моей точки мягко хлопнул портал. Из него показалась долговязая фигура. Под два метра роста. Прямо каланча. При этом тело худое до сухости. Его даже жилистым не назовёшь. Руки длинные — до колен.
Шагал он… странно. Как цапля. Как… Маджестро. При ходьбе опирался на сучковатую палку.
На нём мешком висела ткань грязно-бордовой мантии. Под ней проглядывались серые штаны, слишком широкие для его тощих, как спички, конечностей. И ещё какие-то не то ленты, не то тряпки развевались вокруг его головы, рук и плеч. Словно мутный ореол.
Спрыгнув наземь, показался ему на глаза, что не вызвало никакой реакции у моего визави. Он подходил всё ближе, а я никак не мог сложить два и два. Пазл не сходился. Пасьянс не складывался. Мои глаза говорили мне одно, а фрейм — совершенно другое.
Когда расстояние сократилось ещё сильнее, я ощутил чувство на грани отвращения и шока.
НикПодрывник[4], аракокра, инквизитор, Освободители, 130й уровень, 159к ХП.
Мой взгляд попеременно опускался к его фрейму, и поднимался вверх — к голове.
Матерь Божья… Что у него с лицом?!
Уже давно ничто не выбивало меня из колеи так же сильно, как вид игрока, стоящего передо мной прямо сейчас.
Первое, на что я обратил внимание — глаза Ника. Ярко-алая нездоровая склера, белая радужка и чёрные зрачки размером с пуговицу. Будто он под наркотой… или испытывает сильнейшую боль.
В последнее верилось охотнее, учитывая его внешний вид.
Если бы прохожий мимолётно скользнул взглядом по лицу инквизитора, он принял бы его за человека. Не за прямоходящую птицу из народа аракокра. Однако стоило приглядеться хоть на секунду дольше, как ты невольно начинал подмечать нестыковки. Странные детали.
Форма головы — узкая и вытянутая, похожая на грифа или стервятника. Вместо перьев макушку игрока украшали тёмные короткие волосы, но свою шевелюру он иметь никак не мог. Чисто физически. А значит — это был парик. Скверно сделанный, ещё бы, при текущих-то технологиях, парик.
Я не видел и характерного птичьего клюва. Лишь едва заметные следы слегка выпирающих костей в местах, откуда он раньше начинался. Кто-то… кто-то отпилил ему клюв. Рану обработали, но весьма грубо и неаккуратно.
При дыхании это подобие рта слегка раскрывалось, и в его глубине проглядывали зубы и выдвинутые вперёд челюсти. Которых у аракокра опять же не могло быть по анатомии. Правда, его клыки и резцы сияли характерным металлическим блеском. Погрузили же их, судя по всему, в деревянную вставную челюсть. Такую я лицезрел давным-давно, когда в четыре часа ночи бродил по википедии и наткнулся на историю стоматологии сквозь века.
Что?.. Зачем?..
Впрочем, даже эти детали не вызвали у меня ту реакцию шока и отвращения. Всё лицо Ника покрывали волдыри и шрамы. Следы сильнейших ожогов. Ни одного пера. Словно ощипанная курица, которую бросили жариться на сковородку и забыли выключить плиту. Характерная чёрная корочка вместо здоровой кожи.
Именно эти ранения безуспешно скрывали метры бинтов, что я изначально принял за развевающиеся ленты. Данный покров придавал ему вид мумии, сбежавшей со съёмок дешёвого ужастика.
Ладонь, сжимающую посох при ходьбе, лишили когтей. Их жестоко вырвали, и что-то мне подсказывало, вторая рука ничем не отличалась. Ранки уже зажили, но всё ещё виднелись.
Последняя деталь. Даже несмотря на свободную мантию, я был твёрдо убеждён, что НикПодрывник не имел крыльев за спиной. Они должны были топорщиться и бугриться, надувая ткань, но она висела свободно.
Итак, его жестоко пытали: отрезали клюв и крылья, вырвали когти, засунули головой в мангал. Кто мог сделать это и почему?
Сами собой на ум пришли мои первые дни, проведённые в руках затейницы-Джеззары.
— Привет, пернатый, — моя фальшивая улыбка бесплодно попыталась скрыть внутреннее напряжение.
— Я — человек! — мгновенно взорвался Ник. — Человек! Не смей так говорить!!
На эту вспышку ярости моё тело среагировало инстинктивно, подаваясь на шаг назад. Потому что оно привыкло, что за гневом следует вражеская атака.
Инквизитор глубоко вздохнул, усилием успокаиваясь.
— Никогда, слышишь, — повторил он, — никогда не смей называть меня так. Пташкой, пернатым, курицей, попугаем, — с каждым словом его голос опускался до ледяной температуры. — Я. Человек.
— Да не вопрос, Ник. Хоть горшком назовись, только в печку не лезь.
Оу… Не самый удачный выбор слов.
Правый глаз инквизитора задёргался. Рука сжалась на посохе. Трение было слышно невооружённым ухом.
Я не планировал его доводить, если честно. Это как-то само собой получилось. Навык уровня грандмастера, твою мать.
— Я пригласил тебя сюда, чтобы обсудить нашу общую миссию, — решил замять тему и переключить его внимание.
— У нас есть общая миссия? — с явным недоверием переспросил собеседник и усмехнулся. — Я так не думаю.
— Ну почему же? И я, и твои ребята хотим освободить игроков, — выделил голосом слово, кивая на его фрейм с названием клана.
Замахнулись они знатно, конечно. Не Чёрные Фреймы, не Психопаты. Освободители!
— Миккитян передала тебе мои слова? — продолжил я.
— Да, — задумался аракокра, смотря под ноги. — Ты уже выпустил двух моих людей. Их фреймы заиграли спасительным чёрным цветом, — внезапно промолвил он.
Сразу двойка окончательно умерла после той схватки в лесу? Не ожидал.
— Я напрямую задействован в сценарии, который грозит концом света всему Виашерону. Ты должен был видеть то серверное объявление. И этот конец станет началом нашей свободы! — подпустил фанатизма в голос.
Ник впервые посмотрел на меня без подозрительного блеска в глазах и кривого, буквально кривого, благодаря искалеченной плоти, оскала и вполголоса проворчал:
— Да… Наши силы ограничены. Мы не можем принести избавление всем, кто так остро в нём нуждается, — пробормотал аракокра. — Не можем спасти всех людей, застрявших в этом ублюдочном чистилище!
О-о-о. Да ты ещё безумнее, чем кажешься на первый взгляд.
— Но я могу!
— Поклянись, — жёстко произнёс изувеченный игрок.
— Клянусь Разиеном! — с готовностью ответил я.
Чезедра рассказывала, что он был мастак чесать языком. Надеюсь, не обидится за эту ложь и поймёт.
Меня окутало мягкое пурпурное мерцание и растаяло.
Ваше убеждение повысилось до 110 (+4)
— Я слышал о тебе, — удовлетворённо кивнул инквизитор. — Этот проклятый мир полнится слухами. О конфликте с Буревестниками, о легендарной цепочке, что ты отхватил, о твоём спасении
