Допрос я решил устраивать между двумя сгоревшими танками, там была ровная площадка, и не было трупов наших красноармейцев. И к тому же, обгоревшие остовы танков хорошо загораживали от ветра. Оставив двоих бойцов и Шерхана для охраны пленных и в помощь мне для проведения экспресс-допроса, остальных я отправил отдыхать и готовить обед. Хотелось оперативно провести допрос, потом перекусить и, не откладывая дела в долгий ящик, двигаться обратно. Лично для меня судьба людей из 44-й дивизии и приданных моторизованных подразделений, уже была ясна. Было достаточно посмотреть на трупы вдоль большой трассы и эту разбитую колонну, чтобы всё понять. О бесполезности поиска уцелевших воинских частей, говорили и непуганые финны. Когда мы двигались вдоль трассы, то видели, как совершенно свободно, ничего не опасаясь, проезжали одиночные автомобили и небольшие санные караваны. Если бы где-то неподалёку находились уцелевшие красноармейцы, то финны так смело себя бы не вели. К тому же, я был уверен, что при таких морозах две недели в лесу выжить невозможно, тем более, когда повсюду бродят финские егеря. При таких условиях даже костёр разжечь было проблематично.
Короче, этот допрос я считал пустой формальностью. Провести его я решил только с одной целью. Нужно было произвести селекцию пленных. А именно – кому из них жить, чтобы передать нашему командованию интересные данные. Поэтому нужно было определить, кто же обладал этими нужными сведениями. При этом был не очень упрямым и физически здоровым, чтобы мог на лыжах пройти немалое расстояние. Я очень опасался, что финны могут хватиться пропавших корреспондентов и устроить за нами погоню. Поэтому долго беседовать с пленными был не намерен. К тому же, ребята нашли только два комплекта лыж, по одной паре в каждых санях. Поэтому, по любому, с собой брать более двух человек я был не намерен.
Допрос начал с военных, они были очень подавлены и отвечали практически на все вопросы. Из них только один капрал, по-видимому, их командир попробовал упираться. Но я даже не стал применять к нему меры физического воздействия, а просто достал револьвер и выстрелил ему прямо в лоб. После этого, остальные пленные стали очень разговорчивы. Для меня стало очень большим удивлением то, что среди корреспондентов оказались представители от Англии, Швеции и Норвегии.
— Да, попал я в переделку, — подумалось мне, — куда теперь мне их всех девать? Знал бы, что тут представители нейтральных стран, проехал бы мимо. Вот, незадача!
Я отошёл немного в сторону и нервно закурил. Да! Получалось, что корреспондентов надо отпускать, да и финнов тоже. Оставшиеся чухонцы были тыловые работяги, и, в принципе, никакой опасности для моей родины не представляли. А душа капрала, который был действительно опасен, уже была на полпути в ад.
Когда сигарета закончилась, я уже придумал, как сделать, чтобы оставленные здесь пленные, сразу не кинулись за помощью. Я решил, в первую очередь, запугать их до икоты. Для претворения этого плана в жизнь подозвал Шерхана и дал ему ЦУ. После чего подошёл к группе пленных, наорал на них, повертел перед носом у финнов револьвером и направился к своим ребятам, которые неподалёку развели костёр. Там, захватив с собой двух человек, направился вглубь разбитой колонны. Соответствующее моей задумке место, нашёл довольно быстро, подходящий труп красноармейца тоже.
Это была площадка, окружённая с трёх сторон разбитой техникой. Метрах в двадцати от неё мы пристроили замёрзший труп красноармейца, для надёжности закрепив его верёвками за дерево. Между веток просунули винтовку так, чтобы дуло её как раз смотрело на выбранную нами площадку. Задумка моя была очень примитивна. Сначала Шерхан, разыгрывая раздражение и психоз по поводу погибших в этой колонне товарищей, должен был надавать хороших оплеух финнам. Потом мы должны были перегнать всех пленных на выбранную площадку. Там изобразить сцену, что выставили часового, а сами в это время, на финских санях поедем к тому месту, где впервые вышли к центральной трассе. Там был проезд в лес, наверное, местные жители ездили по нему за дровами, повсюду были видны наезженные санные дорожки и большое количество пней. Именно там я был намерен оставить лошадей и в быстром темпе сматываться отсюда подальше.
Я рассчитал, что напуганные нами пленные просидят на этой площадке часа полтора, потом, без лыж, не меньше часа будут добираться до оживлённой трассы. Пока найдут попутный транспорт и доедут до поселка, пройдёт минут тридцать. Затем им нужно будет доложиться начальству и рассказать о случившемся, это ещё тридцать минут. Организация преследования и поиск нашей лыжни займут не меньше, чем часа два-три, а там уже, и ночь близка. И получается, что даже, если они здесь и найдут егерей, то нас всё равно – хрен догонят.
Закончив с подготовкой к предстоящему спектаклю, я распорядился начинать приём пищи и приготовление к нашему обратному возвращению. Пока мы обедали, Шерхан с двумя автоматчиками перегнал пленных на подготовленное место. Затем, пришло время перекусывать ребятам, стоявшим в охране и группе Шерхана. Охранять пленных на это время я поставил Кузю. Он вольно расположился перед трупом красноармейца, загораживая его от взоров пленных. Этот мёртвый боец должен был сослужить свою последнюю службу – прикрыть собой наш отход. Фамилия бойца была Иванов, это я узнал из посмертного медальона, который нашёл у него в гимнастёрке и переложил к себе в карман. Я был удовлетворён, что хотя бы это могу сделать для него. Теперь он для своих родных будет не безвести пропавшим, а геройски погибшим в бою за нашу Родину.
Перед тем, как окончательно расстаться с пленными, я подошёл к ним и дико наорал на уже полностью сломленных и запуганных людей. Потом отобрал у всех удостоверения личности, при этом ручкой нагана не слабо огрел по шапке замешкавшегося финна. Документы я забрал по одной простой причине, чтобы, когда пленные доберутся до посёлка, чтобы выяснение властями их личностей заняло гораздо больше времени. Соответственно, и погоню за нами финское командование организует гораздо позже.
Чтобы пленные думали, что мы недалеко и заняты важным делом, я приказал своим ребятам на просматриваемой пленными участке дороги собрать у убитых красноармейцев посмертные медальоны. Собирать эти пенальчики у всех погибших в этой колонне было нереально, пришлось довольствоваться обыском только пяти тел. Остальным павшим советским воинам придётся остаться в безвестности.
В ходе допросов прояснил я и вопрос, который меня сильно волновал. Почему финны не убрали разбитую военную технику и не похоронили погибших солдат? Пленные рассказали, что это всё сделано намеренно, чтобы использовать эту натуру в пропагандистских целях для съёмок иностранными корреспондентами. На центральной трассе, проезжую часть вынуждены были расчистить, а на этой малоиспользуемой дороге было решено оставить всё, как есть.
