— Да не немцы они — ляхи.
— Мне едино.
— В Краков зазывали, их короля Сигизмунда лечить.
— Чего же отказался, ведь заплатят по–королевски?
— Швецией сыт по горло, едва живым ушёл. Это такая королевская традиция — за добро злом платить. Тайну недуга, вишь, не хотели разглашать. Если и поеду куда, так только не к врагам Руси.
— Кстати — о деньгах. Не истолкуй неправильно, но семья‑то растёт. Повзрослеет сынок — дом побольше нужон, попросторнее да каменный. Неровен час — пожар, в одних портках останемся.
— Не вопрос — деньги есть. Отдельно жить хочешь?
— Типун тебе на язык, не по–русски это. Родня — старые да малые вместе жить должны. Я состарюсь — вы приглядите да очи закроете, когда Бог приберёт, ты в возраст войдёшь — сын у тебя есть, накормит да обиходит. Сам же рассказывал про пожары.
— Убедил, хотя я и сам об этом подумывал. У тебя на примете есть дом?
— В том‑то и дело, что нет. Самим строить надо. В Пскове каменных домов — раз–два и обчёлся. В основном бояре и живут, да и то лишь родовитые. Да и откель столько денег взять?
— О деньгах не тужись, где мастеров каменных умелых найти да камень — вот о чём голова болеть должна.
— Камня пиленого сколь хочешь привезут, хоть из‑под Киева–города, хоть из‑под Москвы, а мошна большая — так даже из‑за морей доставят — хоть из Италии.
— Решено, ищи место удобное, о камне позаботься, коли знаешь, как найти. Деньги — моя забота.
— Неуж так богат?
Я улыбнулся. Того, что у меня при себе было, да со шведскими далерами в придачу почти хватало на дом, а если ещё ценности разбойничьи достать со дна ручья, так и вовсе хорошо получится.
О ценностях тех Илья ещё не знал, так пусть и остаётся в неведении до поры. Наверное, пришло время тайничок потрошить — нечего ему мёртвым капиталом на дне ручья лежать, илом обрастая, пусть доброму делу послужит.
Утром я оседлал коня и отправился искать ручей. Просто ехал по берегу и высматривал, когда дорогу преградит ручей или маленькая речушка. Ага, вроде здесь.
Свернул направо. Конь шёл медленно, а я не погонял. Всё‑таки времени прошло много, надо вспомнить приметы. Похоже — здесь бочажок.
Я привязал коня, разделся донага и сиганул в воду. Ноги сразу ощутили бугры на дне бочажка. Так и есть — мешки. Я нырнул, благо — неглубоко, ухватился за мешок, потянул. Эх, простофиля! Пролежав в воде столько времени, мешок элементарно сгнил и теперь расползся под рукой. Чаши, кубки и прочее серебро вывалилось на дно. Чёрт, не повезло, не догадался мешки с собой взять.
Я ещё раз нырнул. Нашарил руками пару кубков и чашу, поднял и рывком выскочил на берег ручья. Обтёрся полотенцем и оделся. Поднятое со дна сунул за пазуху — одежда пузырём оттопыривалась на груди, но везти ценности было решительно не в чем.
Я добрался до города, оставил коня и чаши в конюшне и — сразу на торг. Это сколько же мешков мне надо? Я уже и не помнил, сколько тогда утопил и сколько теперь лежало на дне. Не до того было, чтобы считать. Возьму десяток, самых прочных — конопляных.
Следующим днём я поехал снова к ручью, нашарил на дне бочажка в первую очередь предметы из порванного мешка — их могло занести илом. Достал, отмыл и уложил в мешок на берегу.
Нырнув, руками ощупал, посчитал оставшиеся на дне мешки с ценностями. Прикинул: если возить по одному мешку — на неделю работы хватит. Можно грузить на коня и по два мешка — ехать недалеко, однако уже тяжеловато для лошади, да и подозрительно — откуда каждый день по два мешка? Могут осмотреть городские стражники на въезде. А где разбойники брали ценности? Наверняка у местных — не со Швеции ведь привезли. Кто‑нибудь из ограбленных опознать свою вещь может, поди потом, попробуй отмыться, что не ты грабил. Можно и на виселицу угодить.
Стало быть вывод — дома всё переплавить в гривны или слитки, невзирая на художественную ценность. Конечно, придётся объясняться с Ильёй, но думаю, он поймёт и поддержит.
Может, лодкой перевезти всё сразу? А как с причала домой доставить? От лодки отойдёшь в поисках подводы — вернуться можешь к шапочному разбору. Нет уж, буду возить конём по одному мешку. Медленно, но верно.
Два дня перевозок прошли гладко, а на третий случилась занятная история. Приехал я к бочажку, привязал коня. Разделся, нырнул, нащупал мешок и двинулся было к берегу. Вдруг из кустов выезжает на коне Илья. Случайность я отбросил сразу.
— Добрый день, зятёк. Ты чего в ручье купаешься, али дома бани нету?
Я выпустил мешок из рук; поскольку он был под водой, то Илья его и не увидел. Мешок лёг на дно, а я выбрался на берег.
— Ты никак следишь за мной, Илья? Вот уж не думал, что не пользуюсь твоим доверием!
Илья смутился.
— Нет, не знаю, о чём ты подумал, но дело такое. Каждый день ты стал уезжать за город на коне. Инструментов лекарских своих не берёшь. Вот Дарье и пришло в голову, что ты зазнобу завёл, к ней ездишь. Упросила меня за тобой присмотреть, ты уж извини меня. Айв самом деле, чего ты в воде делаешь? Ты не из секты водопоклонников?
— Не слышал о такой, да вот же и крест православный на мне. Садись рядом, сейчас объясню, чего я купаюсь.
Илья слез с коня, уселся на бережку, и я поведал ему, как ушёл со шведского плена, и далее — всё по порядку. Илья изумился:
— И ты бросил в ручье такие деньжищи?
— Илья, они здесь чуть не год пролежали, и им ничего не сделалось, никто не нашёл.
— Рискованно. По мне — так деньги и ценности должны быть в деле или дома.
— Теперь пришло им время поработать на семью. Эти деньги я и имел в виду, когда решали вопрос о строительстве каменного дома.
— Кстати — о доме. Договорился я, из‑под Москвы камень белый, пиленый доставят. Дорого, однако — десять камней с перевозкой в рубль станут.
— Пускай! Есть деньги. Подожди немного.
Я с берега плюхнулся в воду. Вытащил расползающийся в руках мешок, легко разодрал руками полусгнившую ткань. На землю посыпались кольца, браслеты, ожерелья. Кое‑что из золота, другое — из серебра, несколько изделий были с камнями.
Илья ахнул, стал перебирать ценности:
— Ежели такое в каждом мешке — так двух мешков на дом с избытком хватит!
Лицо его было совершенно очумелым.
— Можно всю жизнь не работать, белорыбицу есть и икрой заедать.
— Илья, деньги — даже когда их много — имеют обыкновение рано или поздно кончаться. Потому надо работать. На разбойничье злато–серебро дом построим, обустроим участок, прислугу наймём.
— А сколько там мешков? — шепотом и озираясь спросил Илья.
— Ещё четыре осталось.
— Четыре?! — ахнул купец.
