Росс шумно и медленно выдохнул:
— Ты…
— Я прогулялась, чтобы убедиться, что с тобой все в норме, — медленно, с расстановкой произнесла Эвелин. — Не сомневаюсь, ты бы поступил точно так же, если бы на приключения потянуло меня. Нам надо поговорить об этом, но позже. Сейчас всем пора на работу. Садись, позавтракай. Насколько я понимаю, джекки тебя не кормили?
— О, они хотели меня угостить, но я только делал вид, что ем. То, чем они питаются, сильно порадовало бы белку, а мне показалось чем-то средним между орехами и камешками. По крайней мере, на камешки очень даже похоже.
Археолог оторвался от работы, слегка вздёрнув брови.
— Ты решил, что эта экскурсия таит в себе что-то важное — настолько важное, что ты нарушил приказ. Я здесь для того, чтобы узнать о том, что тебе удалось выяснить.
Росс сел на пол. Он отлично знал, что дружелюбная манера Гордона обманчива. Можно было считать, что выговор Эш уже получил.
— Не уверен, — сказал Мердок. — Но что-то есть.
— Выкладывай, — посоветовала ему Эвелин. — А я буду печатать.
— Я понял кое-что только тогда, когда оказался в городе джекков. А у них там именно небольшой город. Они своими пальчиками не только здорово красть умеют, они ещё и неплохие строители. У них там водопровод с холодной и горячей водой, а ванны принимать они любят не меньше, чем люди. Там в помине нет всех этих экологически чистых, но не дающих удовольствия от мытья кабинок, — сказал Росс и махнул рукой в сторону звукового душа.
Археолог едва заметно усмехнулся. Было видно, что он ждёт сведений поважнее.
— В общем, — продолжал Мердок, — когда я туда попал, то увидел джекков с детёнышами в сумках на животе. Пока они рожают и выкармливают младенцев, они в нурайлском городе не появляются. Думаю, с биологической точки зрения они очень похожи на сумчатых: детёныши рождаются маленькими и совершенно беспомощными, а потом растут и развиваются в сумке. При этом джекки бесполы. И вся эта история с воровством связана с обменом генетическим материалом.
— Так вот почему наши инструменты всегда словно пыльцой посыпаны? — спросила женщина.
— Точно. Включившись в их игру — то есть мне казалось, что это игра, — я каким-то образом с ними сроднился. Понимаете, тут все обстоит вот как, насколько я понял: если у тебя что-то украли — это большая честь, это означает, что кто-то желает получить твой генетический материал для своего отпрыска. Но это не просто кража, потому что ты должен сразу же забрать предмет обратно. При этом тебя не должны поймать на воровстве, но если уж такое происходит, то надо обязательно что-то сказать насчёт своего потомства. Хотя, как я догадываюсь, в прошлом в такие моменты возникали драки. Но к тому времени, как джекки стали цивилизованной нацией, когда у них появилась письменность, а затем — и техника для межзвёздных перелётов, драки уступили место ритуальным дуэлям. Они невероятно любознательны. Думаю другие обитатели этой планеты отказываются иметь с ними что-то общее именно из-за их игры в воровство.
— Но ведь с другими видами они не могу обмениваться генетическим материалом, не так ли? — спросил Гордон.
— Не могут. Материал этот они тоже не всегда выделяют. Кроме того, они всегда затевают игру в воровство с новыми знакомцами, и, на мой взгляд, это связано с неким ритуалом гостеприимства. Социальное общение. Просто, кроме самих джекков, никто не понимает, как именно все обстоит. И никому до этого нет дела.
— Поэтому они и не стремятся влиться в здешнюю социальную структуру? — спросила Эвелин.
— Отчасти, возможно, это так, но тут как раз и начинаются странности. Они опасаются ти(фью)ки, потому что, похоже, примерно каждые сто лет живущие на этом острове куда-то пропадают.
Гордон присвистнул — и это было не йилайлский посвист, а чисто американский, означавший примерно: «Ага!»
— О, и это далеко не все. Джекки вроде бы и не против того, чтобы влиться в систему, но им хочется узнать, что стало с их предками. Для существ, не имеющих семейных связей в том смысле, в каком мы их понимаем, они жутко пекутся о своих предках. Они показали мне пещеры, одну из которых ты видела, дорогая. Каждый джекк создаёт мозаику, рассказывающую о его жизни, о его успехах и потомстве. Прежде детей у них рождалось больше, а теперь они появляются только по одному — ну, иногда по два, если их общее число начинает снижаться.
— Довольно забавные мозаики.
— Дело не только в этом. — Росс покачал головой. Он пытался подобрать нужное слово. — Они печальные. Они удручающие. Предки нынешних джекков не просто изображали себя на этих рисунках. У них там есть особые помещения, стены которых представляют собой пейзажи их родной планеты и моменты путешествия в космосе. Джекки расселились по нескольким планетам и прежде поддерживали между собой контакт. У них есть штуковины вроде кубиков с картинками, которые мы нашли на шарообразном звездолёте. Помнишь, Гордон? Кубики, с помощью которых можно полюбоваться пейзажами родины?
— Помню, — кивнул археолог. — Продолжай.
— Ну вот… У этих джекков есть древние кубики, и они относятся к ним с необычайным почтением. Они часто включают их — вот только не знаю, какая при этом используется энергия, может быть солнечная? Как бы то ни было, тут-то собака и зарыта. Джекки на этих изображениях другие.
— Другие? Как это? — спросил Эш.
— Они выше ростом. Крупнее. Но самое главное — щупальца. В прошлом у джекков никаких щупалец не было. И вдруг — если верить мозаикам — через пару сотен лет после того, как они прибыли сюда, все отпрыски родились со щупальцами.
— Щупальца… — проговорила Эвелин, оторвав взгляд от клавиатуры своего ноутбука. — У йилайлов их нет. У них — четыре руки. Но у большинства существ, обитающих здесь, имеются щупальца.
— И у жутких дикарей-гуманоидов, которые встречаются в нашем времени, щупальца тоже есть, — добавил Росс. — В общем, такие конечности для них в новинку, и джекки скорбят о том, что, даже если бы у них был космический корабль, никто из них никогда не смог бы вернуться домой. Вот что было вчера — день Скорби. Кажется, такие дни у них бывают раз в месяц.
— Мутация, — задумчиво протянул Гордон и поднялся на ноги. — Нет, не просто мутация. Генетические изменения, коснувшиеся вида целиком. Появление щупалец — очень значительная перемена, её нельзя просто списать на мутацию. При этом щупальца появились не у одного вида, а у многих. Но кто производит эти изменения и зачем?
Эш нахмурился, наклонился, закрыл и уложил в ранец свой ноутбук.
— Это надо обдумать. — Он покачал головой. — Но попозже. Сейчас нам не стоит резко менять наш повседневный график и систему переговоров, поскольку мы до сих пор не знаем, наблюдает ли кто-то за нами и прослушиваются ли наши разговоры. Я ухожу на работу.
