…Блин, – и как же мне предупредить Лга*нхи?
– Тог*оксу, – рявкнул я. – Беги как можно быстрее, скажи Лга*нхи или Гит*евеку, что верблюжатники готовят удар оуоо, прямо по ним… – Только по дороге в драку не ввязывайся.
Тог*окусу кивнул и помчался… Насколько это вообще было возможно в подобной ситуации. А верблюжья кавалерия уже начала разгон. Кажется тот факт что перед ними еще остались свои недобитые части, благородных рыцарей нисколечко не останавливало…В принципе правильно, – если ирокезы прорвут строй, – погибнет куда больше народа, но вот я бы наверное так не смог, – атаковать врагов сквозь собственные ряды…
Тог*оксу почти успел. Но почти не считается, – разогнавшийся отряд оуоо, вломился в наши ряды, и я с ужасом увидел как после удара копьем падает Лга*нхи. Разумеется ирокезы бросились на выручку своему Вождю. Копья, дубинки, топоры и кинжалы на месте его падения, замелькали с такой скоростью и такой интенсивностью, что со стороны это начало смотреться каким-то голливудским спецэффектом.
Я наконец очнулся от шока, и громогласно заорав, чисто рефлекторно шлепнув пятками по бокам Мнау*гхо, на шее которого сидел, – придал ему направление на вражьи полчища, и пробившись во второй ряд нашей пехоты стал разить копьем сверху вниз, продолжающего напирать врага, бешено матерясь при этом, и вереща сигнал "в атаку". Увы, но это сейчас было единственное, чем я мог помочь другу.
Оикияоо с противоположной стороны, так же напевали тот же приказ, и встречные навалы фактически вдавили первые шеренги противоборствующих войск вплотную друг к другу. Мы давили строй на строй, пытаясь спихнуть врага с позиции, или сбить с ног. – Единственный, кто мог работать в этой обстановке копьем, – был я, все еще сидящий на плечах своего верного коня. И это сразу почувствовали четверо-пятеро вражеских бойцов, которых я смог убить почти безнаказанно, пока в задних рядах аиотееков не заметили этой подляны, и там тоже не нашлись ребята, способные махнуть копьем.
Так что вскоре я и сам не столько разил, сколько отмахивался. Причем умница, (впервые в жизни так его назвал) Мнау*гхо, – поднял свой щит как можно выше, закрывая от ударов свое лицо и мой живот, благодаря чему, я наверно и выжил.
А вот в плотно сдвинувшихся передних рядах, вместо копий, в ход активно пошли кинжалы и дубинки, в результате чего время от времени, после удачного удара в область паха или бедра, или схлопотав дубинкой по голове, – падал один из участников свалки, а давление задних рядов, мгновенно вытесняла на его место стоящего сзади бойца, вынужденного теперь топтаться на теле истекающего кровью товарища.
Напряжение боя было колоссальным. – Если эта битва не войдет в историю воспетая в тысячах баллад, то можете больше никогда не называть меня Дебилом. – Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь до нас, совершал в этих местах настолько массовое кровопролитие, и вряд ли когда-нибудь на кану стояло так много.
…И вдруг враг дрогнул! – Дрогнул, потому что справа, пройдя за линией рогаток с фланга ударили части иратугцев…Мокосай, в качестве особого бонуса, получил задание ударить врага в самое сердце. – Я ему так и сказал, – "Сможешь перебить Вождей аиотееков, – считай что пятно позора со своего царства смыл". А Леокай подтвердил это утверждение. – Так что сейчас все доблестные рыцари Великого Иратуга, в своих лучших доспехах и с лучшим оружием, рвались сквозь ряды аиотеекских оикия, к тому месту где на своих верблюдах сидела горстка оуоо в богатых доспехах, и развевался самый большой бунчук.
А иратугское воинство, это вам не наезды песиголовцев. Эти деревянными кольями не машут, и костяными томагавками по бронзовым шлемакам не бьют. Да и мотивация у ребят была соответствующая. А напор яростным и свирепым, чему сильно способствовали сохраненные до решающей фазы силы не успевших утомиться в предыдущих схватках бойцов.
Некоторое время враг еще сопротивлялся, а потом начал отступать… Медленно и неохотно, попутно умудряясь перестраиваться в более плотные и глубокие порядки. Кажется ребята собирались отходить к своему лагерю, где прикрывшись с одной стороны озером, – попытаться взять реванш.
Но тут произошло второе чудо дня. – В задних рядах аиотеекского строя началась какая-то возня, перешедшая в драку. Потом раздались панические крики, строй потек мелким, но все более усиливающимся ручейком беглецов, а потом бегство приняло массовый характер.
Среди этого моря паники, еще оставалось несколько островков сопротивления, сохранивших спокойствие и строй, но и они пусть медленнее, но таяли, отступая под напором взбодрившихся Союзников.
Я видел как немногие оставшиеся в живых оуоо, мечутся среди бегущих, пытаясь остановить их, собрать в отряды, и развернуть на наступающего врага…Отчаянной смелости люди, почти все они были затоптаны или проткнуты копьями своих же солдат.
Но и это еще не было концом битвы. – Большинство из наших, благополучно выдержавшие напор врага и сохранившие строй во время вражеской атаки, – при виде бегущих забыли все чему их учили, и ринулось вдогонку за удирающими противниками, дабы халявными скальпами пополнить баланс Маны и урвать добычу.
Но не все бегущие соглашались так легко расстаться со своими волосами и жизнями, – так что бой распался на множество мелких поединков, продолжавших забирать человеческие жизни, как вражеские так и наши.
…А еще, в начавшейся заварухе стало невозможно разобраться где свой а где чужой. Потому как для дикарей, привыкших знать всех своих товарищей в лицо, и даже просто по фигуре, все чужие начали казаться врагами. Так что я не удивлюсь, что немалая толика убитых "союзников", легла на совесть их же товарищей… Но что уж тут поделаешь?
. В общем, – хаос и бардак, в чистейшем виде. И будь сейчас у аиотееков хоть одна свежая часть которую можно было бы бросить в атаку, – хана бы нам всем. Передавили бы как цыплят.
Но части не было, а была паника и бегство. – Большая часть союзных войск устремилась в аиотеекский лагерь, где наткнулись на более-менее организованное сопротивление, и резня началась с новой силой.
…Я в ней не участвовал. – Я, сначала попытался пришпорить Мнау*гхо, а потом одумался, слез с боевого товарища, и мы уже вдвоем отправились к тому месту где упал Лга*нхи, по дороге переворачивая и осматривая лежащие на земле тела.
Тех кому можно было бы немедленно оказать медицинскую помощь, нашлось всего лишь двое, – и те без сознания. Одному парнишке из новичков, пришлось наложить жгут на руку повыше раны, чтобы остановить кровь. А еще одному, – спешно натыкать йодных нашлепок и поплотнее перевязать рассеченную грудь. Те кто еще мог двигаться, – отлеживаться не стали, а пошли дальше воевать.
