«И что это? — удивился я, вместе с ним».
Вскоре нас просветили. К нам подсел белобрысый пацан, который сходу предложил дружить и когда Чи Хон согласился, поведал нам, что такими нашивками помечали самых сильных учеников. Чем больше нашивок к концу месяца собирал студент, тем с меньшим количеством противников он будет сражаться, доказывая свой ранг. На недоумение Чи Хона, про какие сражения говорит наш новый друг, тот охотно поведал, что каждый месяц в Академии проходит турнир на подтверждение права учиться дальше. Самого слабого, занявшего последнее место внутри курса, отчисляли, отправляя домой, так что одно то, что Чи Хону вручили этот знак, говорило о многом. После боёв прямоугольники отбирали и если ты хотел сражаться только с сильнейшими, тебе нужно снова было их набирать весь следующий месяц.
— А за что их можно получить? — тут же заинтересовался мой подопечный, которому всегда хотелось доказать окружающим, что он силён и без моего участия.
— Есть два вида нашивок, — ответил тот, — одни выдаются за достижения в учёбе, они красного цвета, а вот те, кто участвует в дуэлях и побеждает в них, получают чёрные. Набираешь сто балов по учёте и тебе дают одну красную нашивку. Оглядись кругом.
И правда у многих на одеждах были красные прямоугольники, хотя виднелись и ряды чёрных, особенно у парней.
— А как можно бросить кому-то вызов? — тут же поинтересовался Чи Хон, — а преподавателей можно вызвать?
— Любого, — кивнул головой наш собеседник, — вот только чтобы вызвать студента, ты должен поставить на кон три нашивки. Побеждаешь, получаешь их, проигрываешь, три штуки забирают у тебя. С преподавателями сложнее, чтобы вызвать кого-то нужно сто нашивок. За месяц собрать столько, нужно очень сильно постараться, вызывая на поединки не только свой курс.
— Эх, — разочарованно вздохнул Чи Хон, — я бы хотел вызвать ректора, чтобы проверить какого это драться с лучшим из лучших.
Собеседник удивлённо посмотрел на парня, словно не веря, что тот говорит серьёзно. Но Чи Хон находился уже в мечтах, представляя себе это.
Вскоре начался урок и Ди Лунь остался сидеть рядом с нами. У него не имелось ни одной нашивки, так что видимо рассчитывал получить покровительство Чи Хона. Я не препятствовал этому, парню нужно было социализироваться, к тому же хотелось, чтобы он завёл друзей. К сожалению, когда учитель стал опрашивать в конце урока выборочно студентов, из тех, кто был рассеян или плохо слушал его лекцию, то поднял он и Чи Хона, который одновременно слушал и переписывал пятый раз свиток по сегодняшнему уроку. Ему это было необходимо, чтобы запомнить.
Учитель спрашивал элементарные вопросы, а растерявшийся парень молчал, не в силах ответить. Раздавшийся смех студентов, только ещё больше замкнул его в себе. Он в отличии от них, не мог быстро запомнить сложные вещи, так что только переписывая множество раз, мог закрепить материал у себя в голове.
Учитель видя, что расспросы бесполезны, не стал дальше над ним издеваться и мягко попросил быть готовым к следующему уроку, а также выдал повышенное домашнее задание, которое нужно было делать самостоятельно, поскольку про это он не рассказывала на уроке. Чи Хон сел на место и мрачно уткнулся в свиток. Я понимал его мучения, но сделать ничего не мог, таковы были разрушительные воздействия порошка на его мозг. Как запоминать, так и держать в голове долго информацию он не мог, для этого требовались неимоверные усилия многократным повторением.
Апофеозом конца урока стало то, что в аудиторию, когда преподаватель её покинул, зашла знакомая нам шестёрка студентов и под взглядами сразу притихших первогодок Ву Линь бросил вызов Чи Хону, положив перед ним сразу десять чёрных нашивок.
— У меня нет столько, — с сожалением ответил парень, снимая с себя единственную, которую получил недавно.
— Ничего, отдашь в другой раз, если сможешь, — с непонятной ухмылкой ответил лидер, слова которого рассмешили пришедших с ним.
— Где и когда? — радостно согласился Чу Хон, не понимая подоплёки всего происходящего, впрочем, как и я.
— Сегодня, в восемь, в Зале ста путей, — коротко ответил тот и забрав нашивки, вышел из класса.
— Ты серьёзно решил драться с четверокурсником? Да ещё и в Зале ста путей? — сидевший рядом белобрысый, ошарашенно смотрел на Чу Хона.
— Десять нашивок! — широко улыбнувшись, ответил тот, — у меня в первый же день будет целая куча нашивок!
Собеседник покачал головой и на всякий случай отсел подальше. Он явно стал сомневаться в адекватности Чи Хона, ведь он не знал его так хорошо, как я. Парень никогда бы не пропустил возможность стать сильнее, если даже это грозило побоями, ему это было попросту безразлично, а вот изучить новые техники и приёмы, было в удовольствие. Так что я не удивился, когда он попросил меня не вмешиваться в бой, если только не возникнет угроза жизни. Я пообещал, но чувствуя в происходящем какой-то подвох, решил действовать по обстоятельствам.
* * *
В отличии от Чи Хона, грезящим нашивками, я отправился узнавать, во что же нас втравили. Конечно же это лучше было узнавать у тех, кто это затеял и покрутившись часок возле тесной группки четверокурсников, которые смаковали подробности своего плана в саду Академии, мне стало не по себе. Десять нашивок одновременно были поставлены на кон не зря, поскольку подразумевали под собой то, что участники дуэли сойдутся в крайне опасном состязании с демонами. Зал ста путей был своего рода отправной точкой, которая вела участников в различные изведанные места Великой Пустоши, где жили в основном только демоны и куда были когда то установлены якоря стационарных порталов. Сражаясь с демонами, встречаемыми на пути, дуэлисты не только показывали собственную силу, но и зарабатывали камни душ. Обычно такие вылазки у начальных курсов происходили под руководством опытного учителя, но для данного типа дуэли, два ученика делали это только вдвоём. Смертность понятное дело при таком подходе была крайне высока, так как никто не знал, что и кого они повстречают в Пустошах. Именно поэтому дуэли практиковались только среди выпускного пятого курса, и в редких случаях к нему допускались отличники из четвёртого. Участие же Чи Хона, было согласовано Ву Линем лично со своим деканом, поскольку один хотел отомстить, а второй посмотреть на что способен неожиданно свалившийся в Академию студент, принятый к тому же сразу в личные ученики.
Мне было о чём задуматься, когда я возвращался к подопечному, вокруг которого образовался настоящий вакуум. О предстоящей дуэли знала уже вся Академия, и теперь многие считали его покойником, лишь по недоразумению проживающим последние часы своей жизни. До назначенного времени оставалось три часа, я не стал говорить Чи Хону ничего из того, что узнал, поскольку в его голове крутились только мысли о всеобщем признании, а также зарабатывании этих проклятых нашивок, наличие которых он поставил себе в обязательные планы.
* * *
В назначенное время мы отправились в зал, который к нашему приходу был битком забитом студентами и преподавателями! Все сидячие места, проходы и перила была полны людьми, не было ни одного свободного места.
Встретив нас на входе, на небольшую песчаную площадку проводил декан четвёртого курса, мило улыбаясь при этом. Выйдя на песок я заметил, что край площадки упирается в гигантский деревянный барабан, на котором вместо боковых граней находились сотни деревянных дверей. Большая часть барабана была утоплена в стену, так что перед участниками в результате вращения оказывались одновременно только две двери, остальные были скрыты в стене здания.
— Дамы и господа, — радостно начал преподаватель, подняв руку и сразу успокаивая гул в помещении, — сегодня у нас уникальное событие. Четвёртый и первый курс сойдутся в испытании доблести. Давно в стенах этого зала не было подобного, но мы уверены с их силах, потому… Да победит сильнейший!
— Да победит сильнейший! — эхом ответил зал, в котором я не заметил ни ректора, ни Милу. Что было весьма удивительно при таком собравшемся количестве.
