двадцати, — что тут еще нужно добавлять, я даже и не знаю.
Не совсем же он тупой, раз дружиной командует?
— И что? Почему они мертвы? — снова спрашивает молодой дворянин.
Придется ему, как ребенку, все подробно разъяснить.
— Я ехал на последней подводе с вашими людьми, норр. Просто ехал безо всяких обещаний охранять. Когда внезапно напали бандиты, вступил с ними в схватку. Они гоняли меня толпой по всему лесу, однако, я смог отбиться. Убил двоих, ранил еще несколько. Благодаря моему вмешательству две подводы с грузом смогли уехать, норр, — обстоятельно рассказываю я про свое активное вмешательство в дела, меня не касающиеся.
Пора бы ему тон с агрессивно-недовольного поменять на дружелюбно-восхищенный моими деяниями.
Отбился в одиночку от двадцати бандитов, даже смог убить двоих! Ну разве это — не подвиг?
Вижу, что у мужиков позади молодого дворянина на лицах появляется одобрение моим вежливым словам.
— Я успел заметить, куда они уехали и угнали ваших лошадей. Готов вместе с вами продолжить погоню и наказать бандитов, — после такого мои слова должны одобрить, а меня позвать в замок погостить и предложить красивую норрессу в жены, как минимум.
Если мы, конечно, найдем разбойников и вернем украденное. Следы воины дружины и без меня найдут быстро, конечно.
— Я не верю тебе, лживая тварь! — вдруг заявляет немного помолчавший дворянин.
— Ты сам разбойник! Убил с дружками моих людей, а потом вы поссорились и перебили друг друга.
Вот тебе и раз! Похоже, он намекает, что я должен был погибнуть за его телеги в любом случае. Только, я же не его слуга и не соглашался на контракт охраны. Мне его никто и не предлагал, нет таких полномочий у простых возчиков.
Просто ехал на попутной подводе, совсем не обязанный за нее умирать, а он на меня свой залет перепихнуть пытается изо всех сил.
— Это серьезное обвинение, норр. Куча народа видела, что я уехал из Патринила вместе с обозом, а не из леса на них выскочил.
— Тем более! Ты навел своих дружков, заранее присоединившись к каравану! — паренек не собирается приходить в себя, похоже.
Ну, очень такое глупое обвинение, молодой норр видно совсем не умеет держать себя в руках.
— Я — заслуженный воин Империи! Оскорбляя меня такими подозрениями — вы, норр, оскорбляете саму Империю! — хорошо я его срезал, как школьника.
По лицам личной дружины видно, что им самим неловко от слов своего нанимателя, однако, личная дружина должна все терпеть.
В конце концов, им за это золотом платят.
— Не прячься за империей, трусливая собака! Я, норр Ольрих Вельтерил, обвиняю тебя в убийстве и грабеже по сговору!
Тут уже я усмехнулся ему в лицо, что-то совсем куда-то не туда молокососа занесло:
— Посмотрим, как вы, норр, эту подлую фразу в суде сможете доказать! И что вам ответит имперский судья!
Я говорю при всех, что мы может разобраться и в суде, раз у норра так припекло. Все, кто слышал мои слова, должны подтвердить их в суде при вызове.
Однако, суд имперский далеко, а вот небесный совсем рядом, как я понимаю, услышав следующую фразу молодого дворянина:
— Забудь про суд, тебе до него не добраться! Я вызываю тебя за оскорбление! Ты, смерд, назвал мои слова подлыми! — не унимается паренек, а стражники вокруг здорово погрустнели.
И хватается за палаш, сученок! Хочет вопрос со мной решить, тело в канаву скинуть и потом доложить папаше, что все правильно сделал.
Похоже, попала норру вожжа под хвост, настроен он максимально серьезно.
И его парни знают, что с таким характером его не остановить призывами к разумности, достоинству и дворянской чести. Никто и не пытается даже слово против сказать, трусы несчастные!
Скорее, дворянской спеси, конечно, а не чести.
Ну, я могу по всем уложениям принять теперь вызов, как равный, раз дворянин оскорбил Воина и настаивает на своих словах.
Но, еще имею право и даже должен отказаться от поединка, потребовать именно имперский суд разобраться в сути претензий. Там за клевету и нарушение моих прав минимум шесть лет положено всем активным участникам.
Понятно, что я про себя выбираю суд.
Только, вокруг меня человек двенадцать из личной дружины норра или его отца. Понятно, что все они поддержат своего хозяина, тут нечего и думать. В суд со мной не поедут и меня не пустят.
Из свидетелей вокруг меня только шесть мертвых тел и больше никого, Мурзика можно не считать, как свидетеля.
Где-то еще впереди мелькают лица возниц с первых подвод, однако, про них лучше не думать. Они с хозяином своей жизни и смерти спорить не станут даже ради своего спасителя.
А дворянчик и правда, собрался поединок проводить, раздвигает своих вокруг дорожки, чтобы места образовалось нормально, как положено.
Вот урод какой! Там бандиты с его имуществом удирают, и с моим тоже, кстати!
А он тут время собирается тратить, чтобы полноправного защитника Империи на тот свет отправить.
Поединки проводятся на палашах, так заведено. И очень даже понятно, что обучавшийся такому бою с детства дворянин на две или три головы превосходит простого вояку, пусть даже заслуженного отставника. Зарубит того без труда, а вся дружина вздохнет с облегчением, что не на их толстые задницы гнев хозяина обрушился.
Убили назначенного молодым норром виновника, разбираться никто не станет.
Ибо, обычные воины могут только немного отмахнуться и провести пару всем хорошо известных атак палашом, так что — это просто замаскированное убийство в таком случае. Именно мое убийство — как все думают!
Да, это если обычные воины, тогда такое избиение прокатит. Я в этой теме с палашами посильнее буду, конечно. Однако, против потомственного умельца тоже на долгой дистанции не потяну. Как разберется молокосос в моей тактике, так сразу и зарубит безжалостно.
Там временем, стоящие вокруг меня стражники аккуратно забрали из моих рук удобное копье и теперь создали круг вокруг меня, ожидая, когда я вытащу тоже свой палаш из ножен.
— Вот суки какие, нашли развлечение себе! — и меня тоже затопила злость на этого молодого урода и его подельников в моем убийстве.
Поэтому, когда мы с норром очутились друг напротив друга, я дождался положенного сигнала голосом от одного из его воинов и не стал долго рассусоливать. Сразу шагнул вперед, угрожая противнику концом лезвия.
Как в кендо провел атаку, отбил палаш дворянина мимолетным движением в сторону и
