и сел напротив генерала.
— Завтра всё начнётся, друг мой, — сообщил ему Волков, сам же разглядывал миску со вкусными солдатскими бобами.
— Значит, дожидаться цу Коппенхаузена мы не будем?
— Если мы кого и дождёмся, Карл, так это ван дер Пильса с пятью тысячами свирепых еретиков.
— Значит, завтра начнём дело? — ещё раз уточнил полковник.
— Боюсь, что так.
— Тогда запрещу офицерам до вашего соизволения покидать расположение, половину рот прикажу держать в доспехе и при оружии, — начал перечислять Брюнхвальд. — Обоз прикажу собрать, за ночь приготовить еду и напечь хлеба на два дня, взять воды для лошадей впрок.
— Скажите Рохе, что его разбойников это тоже касается, путь половина его людей будет готова встать даже в ночь, и чтобы запалы уже горели. И арбалетчики также, а кавалеристы пусть половину своих коней на ночь не рассёдлывают.
— Дело может начаться ночью? — спросил Брюнхвальд.
— Дело и начнётся ночью, — отвечал ему генерал, приступая к еде, — но пока будем обходиться малой силой; в ночь пойдёт майор Дорфус с двумя десятками людей и Вайзингер со своими бандитами. Надеюсь, что помощь им не понадобится, но мы должны быть настороже.
— Ясно, — понимающе кивал полковник.
— Кстати, Карл, — генерал даже отложил ложку, — майор Дорфус нарисовал неплохую карту города, пусть офицеры ознакомятся с ней. Пусть хоть названия улиц запомнят.
— Дорфус толковый человек, — согласился Брюнхвальд, — сейчас же заставлю офицеров ознакомиться с картой.
— Друг мой, а вы не видели… Тут всё время ошивался мальчишка. Мой посыльный.
— Ёган?
— Да, его зовут Ёган. Он мне нужен.
— Сегодня его не было, — уверенно отвечал полковник.
Это было странно… А вернее, неприятно. Что-то здесь было не так. Не мог жадный мальчуган отказаться от ежедневного и столь значимого для него заработка. Генерал вздохнул и продолжил ужин.
Он опять не поехал к себе, лёг спать в казармах. Лёг, где потеплее. Долго не мог уснуть, всё думал и думал о делах наступающего дня, а ещё слушал завывание ветра в печной трубе. Ветер был сильный. Народ готовился, солдаты — те, кому выпало бодрствовать, — болтали, гремели оружием в соседних помещениях. Кашевары готовили еду, пекли хлеб, выезжали из расположения в город, вычерпывали колодцы, пока горожане спят и не видят. В общем, ленивая гарнизонная жизнь типа «спи да ешь» — закончилась.
Хенрик его разбудил, и сказал, что завтрак для офицеров уже вот-вот подадут. Генерал сразу попросил себе воды для умывания, но прежде, чем оруженосец ушёл, спросил у него:
— Майор Дорфус вернулся? Капитан Нейман ушёл?
— Про капитана ничего не скажу, а майор уже с другими офицерами в дежурном помещении был.
«Майор вернулся и не разбудил меня! Значит, всё прошло хорошо?», — подумал генерал и сказал:
— Отлично, друг мой, прикажите принести воды.
Он появился в столовой, когда завтрак уже начался; все офицеры ждали своего командира, они, как и подобало, встали, когда Волков появился в столовой. Генерал поприветствовал их и сел во главу стола, как и положено начальнику. По его правую руку сидел полковник Брюнхвальд, по левую — майор Дорфус. На столе стояли сковороды с жареными яйцами и колбасами, ещё теплые хлеба, сыры, молоко, пиво. Никаких излишеств: ни мёда, ни вина. Волков оглядел всех офицеров и, не найдя среди них Неймана, спросил у полковника:
— А капитан Нейман… его, кажется, нет?
— Ушёл рано, — негромко ответил Брюнхвальд, — сказал, что по вашему делу.
Волков кинул: хорошо. И сказал, обращаясь ко всем:
— Господа, прошу вас приступать.
Офицера оживились, стали накладывать себе еду, Волков же не спешил, он обратился к Дорфусу:
— Майор.
— Да, господин генерал, — отозвался тот и перестал накладывать в свою тарелку яичницу из сковороды.
— Как прошло наше ночное приключение?
Дорфус ответил тотчас, с улыбкой и одним словом:
— Быстро.
— Вот как? — генералу понравилась улыбка офицера. Это говорило о том, что у майора всё прошло по плану. — Значит, эксцессов не было. С городской стражей всё удалось уладить?
— Эксцессы были, но до городской стражи мы никого не пропустили, правильно расставили заставы, а вот с местными пришлось немного… повозиться.
— С местными? — Волков хотел знать подробности.
— Да, когда выбивали дверь в доме Рейнхаусов, поднялся шум, соседи стали выскакивать из домов, хотели помогать своим.
— Но вы их успокоили? — догадался генерал.
— Нам и не пришлось, эти ребята Вайзингера и сами, без нас, им всё объяснили; был один горячий сосед…, — Дорфус улыбнулся, — с оружием выскочил, так ему сломали дубиной руку и проткнули ляжку ножом пару раз, его слуги и бабы с воем домой уволокли. А меч отобрали; меч, кстати, был неплох.
Генерал, полковник, который слышал весь этот разговор, и майор ели яичницу с колбасой и посмеивались; никто из офицеров никакого сострадания к горожанам не испытывал, а тем более если это еретики.
— Карл, — поняв, что у Дорфуса и Вайзингера всё вышло, продолжил генерал, — вы подготовили всё, о чем я вас просил?
Брюнхвальд кивнул и взглянул вдоль стола:
— Капитан Вилли, у вас всё готово?
Капитан мушкетёров встал и отрапортовал:
— Отряд в двадцать пехотинцев, десять мушкетов и десять арбалетчиков ждёт команды, две телеги уже запряжены.
— Две телеги? — удивился генерал. Он просил одну.
— Полковник распоряжался насчёт двух, — отвечал молодой капитан.
— Продолжайте завтрак, капитан, — махнул рукой Волов: две так две.
Он снова принялся было за свою яичницу, когда появился сержант, дежуривший на воротах, и доложил:
— Горожане пришли, вас спрашивают.
— А что за люди? — поинтересовался генерал. Это мог быть и Гонзаго. Хотя и вряд ли он мог тут появиться в ближайшее время.
— Вчерашние чиновники, — отвечал сержант, — только на сей раз их не двое, теперь они втроём припёрлись.
— Чиновники? — удивился Брюнхвальд. — Чёрт бы их драл, этих торопыг! Какие же бестактные люди эти бюргеры, ещё колокола к утренней не звали, а они уже пришли. Позавтракать не дадут, — и он говорит сержанту: — Скажи им, пусть ждут. Генерал изволит завтракать.
Это было верное решение, городские должны были ждать, пока генерал уделит им время, но теперь, когда Волков ожидал очень важных вестей
