я уже изрядно вымотался и даже потеря крови, которую организм раньше, благодаря ускоренной регенерации, даже не замети бы, уже сказалась на моих действиях.
Было ещё несколько десятков различных испытаний, после которых молча продолжали фиксироваться результаты. Единственное, что мне говорили — куда пройти и что делать, не более.
Что же они там такого хотят измерить или эта обычная процедура для всех поступающих? С другой стороны, пока никто не говорил, что я успешно прошёл испытание, устроенное этим учебным заведением, так что пока все мы оставались в подвешенном состоянии, и не все с этим стойко справлялись.
Я сам видел, как девушку, которая стала вдруг возмущаться проходящим процедурам, быстро успокоили с помощь инъекции какого-то лекарства и тут же унесли в другую часть помещения, скрывшись в коридоре. После подобной демонстрации никто даже не думал высказывать недовольства. Никому не хотелось оказаться на месте девушки, так как мы не знали, что с ней будет дальше.
— На сегодня всё, — вдруг произнесла моя сопровождающая, что-то не связанное с очередным медицинским экспериментом со мной. — Я сопровожу вас до комнаты, где вы сможете отдохнуть. Завтра с утра процедуры продолжатся.
— А сколько это ещё продлится, можно узнать? — осторожно спросил я.
— Не беспокойтесь, — понимающе улыбнулась мне девушка. — Завтра закончатся все необходимые проверки, и после обеда вы узнаете свои результаты. А теперь прошу за мной, — приглашающе махнула она рукой.
Пришлось подчиняться и следовать за медсестрой, которая в итоге привела меня в комнату, своей обстановкой напоминающей простенький гостиничный номер. По крайней мере, здесь были кровать, туалет, душ и, что немаловажно, свежая еда, которая только и ждала моего прихода.
— Советую поесть сейчас, пока не успело остынуть, — произнесла под конец девушка и закрыла за собой дверь.
Проверять, смогу ли я открыть дверь — не имело смысла — с этой стороны не было даже ручки, так что мне отсюда попросту не выйти. Интересно тут дела обстоят, конечно.
Обдумать всё это можно и позднее, ведь меня действительно ждала еда, и наконец-то можно было принять душ, ведь каким бы дышащим не был материал моего костюма, но я семь дней провёл в лесу, и пахло от меня соответствующе. Хорошо, что это понимали и в Академии, так как на кровати меня ждал свежий комплект одежды, а этот можно было бросить в корзинку для белья.
Свежая приготовленная еда была просто божественной на вкус. Понятное дело, что ничего выдающегося в ней не было, но после того как столько дней питался исключительно сухпайком, подобное кажется даром свыше. Так и начинаешь лучше ценить мелочи, которые раньше не замечал. Правда, недолго — пока не привыкнешь к новым для себя условиям и не забудешь о лишениях, которые довелось пережить до этого.
Душ и вовсе был сказкой и, находясь в нём, я радовался, что никто не сказал об ограничениях в использовании воды, да и сам напор, как и температура, не плавали, так что можно было вволю отмокать и смыть с себя всю грязь.
Никогда я ещё не чувствовал себя настолько посвежевшим, как после этого душа. Надеюсь, больше нам не надо будет проходить через подобные испытания, а то я всё же дитя современного мира и мне комфорт тоже важен.
Посвежевшим уже куда приятнее одеваться в чистое и ложиться спать. Наконец-то можно отдохнуть.
* * *
На следующий день с утра стоило только подняться, как на пороге появилась моя давешняя сопровождающая. Как будто караулила под дверью, когда я проснусь, а ведь я привык вставать рано.
Вновь я последовал за ней, чтобы завершить все оставшиеся процедуры. Теперь в коридорах этого здания встречалось совсем мало других участников, но впрочем, не думаю, что многие, как и я, по привычке встанут рано. Мне бы ещё поспать, но упрямый организм настаивал на том, что уже хватит разлёживаться и пора действовать.
С другой стороны, я так всё закончу одним из первых, что не могло не радовать.
Опять меня прогнали через кучу тестов и наконец-то отпустили.
— Подождите в комнате ожидания с остальными поступающими, — вежливо улыбнувшись, произнесла медсестра. — Вскоре вам сообщат о ваших результатах и скажут, что необходимо делать дальше.
— Спасибо, — улыбнулся я ей и вошёл внутрь.
А вот в самом помещении, до боли напоминающим конференц-зал, уже было достаточно много людей. Вот тебе и встал раньше всех.
Все были в таких же обезличенных униформах, как и я, и тихо переговаривались друг с другом, видимо, обсуждая как само испытание, так и все медицинские процедуры после него. Не думаю, что многие могли предположить, что нас будет ждать настолько дотошный осмотр, но мы сами стремились в это место, а значит, должны подчиняться распорядку Академии Пардес.
Неподалёку обнаружилась уже знакомая мне троица Кригер, которые вряд ли бы меня узнали, так как тогда я был в шлеме, но почему-то они очень настороженно уставились на меня, стоило только войти внутрь. Разумеется, тут все интересовались, кто же зайдёт следующим, но быстро теряли интерес к новичку, а эта троица смотрела довольно пристально и как будто сравнивала меня с кем-то им смутно знакомым.
Но мысли про это я отбросил в сторону, так как увидел слева от себя великана Ковача и направился к нему. Хоть один нормальный знакомый у меня здесь есть.
— Вот мы и встретились, — улыбнувшись парню, произнёс я.
— Ты тоже смог продержаться до конца, — удовлетворённо кивнул Рью. — Тоже провели через все эти тесты?
— Да, это вообще нормально? — решил сразу спросить я, так как парень был более осведомлён о делах в Академии Пардес.
— Кто знает, — пожал он плечами. — Они из года в год меняют правила приёма, так что могли вновь внести какие-то изменения. Раньше вроде всё ограничивалось просто проверкой здоровья и оказанием первой медицинской помощи тем, кому она была необходима. Сейчас, видимо, решили поступить иным способом. Всё же Пардес всегда стараются совершенствовать свою программу и спокойно тратят довольно большие суммы на наём узконаправленных специалистов, которые им могут пригодиться.
— А это информация не является секретной? — поинтересовался я, жестом указывая, что вокруг нас много людей, которые могут прекрасно расслышать парня.
— Секретной? — хмыкнул Рью. — Я не сказал ничего такого, что и так было бы известно другим. Вот какие-то внутренние дела Академии —
