class="p1">Я с улыбкой наблюдал, как полноватый молодой человек, понурив голову, как на казнь, идёт ко мне. А за ним множество слуг, и мне кажется, нянек, которые тащили его многочисленный скарб.
— Здравствуй, Алекс, — хмуро буркнул Карл.
Он мялся на месте, явно не понимая, как себя вести.
— Вообще-то, я Алек… — начал я, а потом махнул рукой. — Да один хрен, можешь звать меня Алексом. Иди сюда, братишка, я тебя обниму!
— Но что… — начал мямлить Карл.
Я уже сам сделал два шага и крепко его обнял, почувствовав, как юноша набросил на себя доспех, ожидая нападения. Я, широко улыбаясь, тихо, чтобы никто не слышал, прошептал ему на ухо:
— Отец дал тебе шанс стать нормальным человеком. Я сказал, что постараюсь. Вот только знаешь, что я ему не сказал?
Карл, зажатый в моих мощных объятиях, только что-то булькнул. Ну, собственно, это был риторический вопрос, мне его ответ был не нужен, поэтому я продолжил:
— Я не сказал, что будет, если у меня не получится. Так вот, если у меня не получится сделать из тебя человека, то это будет означать, что ты просто сдохнешь в процессе. Вот так просто. И других вариантов нет.
Я отстранился от него. Широко улыбнулся, глядя в его испуганные глаза. И уже громко, на публику, сказал:
— А ты подрос. Вот только, — я бесцеремонно схватил его за жирные бока, — с физической формой у тебя явная беда. Ты бы видел подрастающую гордость всех Палладинов — Колю Кострикова. Твой ровесник, а уже настоящий боец. Он, кстати, вернётся из командировки, и я вас познакомлю. А, получается, твой племяшка, Илларион! Хах! А пока, — я улыбнулся ещё шире, — добро пожаловать в армию, боец!
И хлопнул его по плечу так, что тот, охнув, присел. В глазах его плескался настоящий ужас. Карл Годарт — наследник Рода Годартов, точно понял, что он «попал».
Австралийское королевство
Эмиссары Океания и Америка в первый раз встречались лично. Вообще, в политике Неназываемого было ограничение общения между Эмиссарами. Понятно, что все эти правила нарушались. Эмиссары делились информацией и поддерживали контакт. Но именно личное общение оставалось табу.
Океания уже десятилетие была внедрена в этот мир, но буквально за последние несколько месяцев она вживую видела уже второго Эмиссара. Первый был великий Борден, который пропал где-то в Арктике. Ну, а сейчас вот её коллега Америка прибыл к ней с визитом, и сделал это не от хорошей жизни.
— Ну, и что будем делать? — спросила Океания — высокое, практически бессмертное существо, выглядевшее сейчас, как очень бледная женщина, наделённая своеобразной смертельной красотой, сидевшая в своём кабинете на стуле. Напротив неё сидел невзрачный мужчина средних лет, которого, увидев на улице один раз, точно не узнаешь во второй. Была ли это его истинная внешность? Океания очень сильно сомневалась.
Вся подготовка Эмиссаров ко вторжению Неназываемого, кроме тяжёлой работы, подразумевала ещё кое-какие развлечения, в том числе, и обычные плотские. Кому-то нравилось мучить и убивать людей, напитываясь их болью и страданиями. Кому-то нравились более простые плотские удовольствия. Но, учитывая, что они могли принять практически любой внешний вид, то Эмиссары, как правило, этим пользовались. Судя по всему, Эмиссар Америка был напуган, и всячески старался скрыться. В принципе, Океания понимала, почему.
— Ты уверен? — уточнила она у него первый раз за их встречу.
Мужчина улыбнулся.
— Сама только что смотрела видео. И скажи мне, что я не прав.
В принципе, у них была запись с нескольких ракурсов уцелевших камер в Дворце Короны. Как достал их Америка, можно было опустить. Главное было то, что достал. И вот там, кусками, но всё-таки были видны действия странных людей, которые уничтожали одну из половинок Эмиссара Европы.
— Как это могло случиться? Паладины же уничтожены нашим господином. Я лично принимал в этом участие, я знаю, — скривился Америка. — А ведь у идиотов почти получилось. Они совершили одну ошибку. Одну фатальную ошибку. Они позволили заманить себя в ловушку, думая, что смерть господина близка. Пришлось уничтожить целый Мир. Но оно явно этого стоило.
— Я эту байку слышала уже сто раз, — скривилась Океания. — Ты всегда кичился тем, что лично участвовал в уничтожении Паладинов. Так чего ты сейчас прибежал ко мне? Вместо того, чтобы разобраться с ними самостоятельно.
— Ну ты и дура! — сказал Америка.
— Эй! Не забывай, что ты у меня в гостях.
— Да мне похрен! — походу, Америка начал терять над собой контроль. — Я сюда пришёл только из-за того, что один не затащу сразу четырёх Паладинов. Это просто невозможно.
— А вдвоём мы затащим? — сменила гнев на милость Океания, поняв, что сейчас речь идёт в том числе и о её жизни, поэтому не стоит устраивать цирк.
— Я вот не уверен. Совсем не уверен, — сказал Америка.
— Даже так? — Океания почесала свой тонкий красивый носик. — И какие предложения? Нам что, теперь всю жизнь бегать придётся?
— Не совсем так. Есть у Паладинов одно слабое место. И, при хорошей подготовке, мы можем повторить успех нашего господина.
— Каким образом? — спросила она.
— Ну, для этого нам придётся выпустить Скверну. Мне нужно очень много людских Душ для этой цели.
— Господин будет недоволен, что мы своевольничаем. А ещё вспышка Скверны в моих владениях плохо отразится на моём инкогнито.
— Какая уже, в жопу, разница! — в сердцах высказался Америка. — Будет или так, или не будет уже никакого инкогнито. Не то, что твоего инкогнито, тебя уже не будет. И меня. Нам нужно продержаться до того, как новый план господина вступит в действие. И для этого есть всего один способ…
Когда мы прилетели в Иркутск, то я долго не думал. Зачем, если успел сделать это в самолете.
Хотя, должен признаться, потратил я на это много времени. Я все думал, куда и как мне пристроить брата. Конечно, я сам с ним не собираюсь заниматься, а если точнее, то только на первых порах. Не вижу в этом смысла, и если честно, не особо верю, что с него выйдет хоть какой-то толк. Может, я придираюсь, но я рос с ним, и видел, как он из нормального ребенка превратился в вечно ноющее существо.
— Ох, Карлуша!
