пароходы, то англичанам и французам придется отвечать. И какие-то попадания могут прийтись по английской и французской собственности. Что вызовет бурю возмущения в Англии и Франции. Причем не только нашими действиями, но и действиями наших противников. Коммерсантам наплевать, кто там варвар, а кто нет. Их интересует только прибыль.
- Пожалуй... Но что нам это дает?
- В ближайшей перспективе — ничего. Но когда господа европейцы сядут в лужу и кровью умоются, то здесь будет каждое лыко в строку.
- Может быть, может быть... Ладно, убедили. Ставим новые орудия на пароходы. Сегодня же озадачу мастерские. И пусть сухопутные начинают шевелиться, пришлют к Вам своих людей. Я с ними сам поговорю...
С этого дня ситуацию можно было охарактеризовать словами «пожар во время наводнения». Насколько раньше армейское начальство не уделяло должного внимания техническим новинкам какого-то штатского выскочки Юрия Давыдова, настолько же теперь оно загорелось идеей наверстать все и сразу. Ко мне прибыла целая делегация из шести офицеров — командиров всех шести батарей, прикрывающих Одессу, и двадцати четырех унтеров для ознакомления с новыми пушками. Хорошо, что мне лично теперь не нужно было выполнять роль Фигаро, бросаясь с одного участка работ на другой. С последним обозом прибыл наш заводской эксперт по артиллерийским делам — отставной капитан Шахурин, которого подыскал наш главный безопасник Игнатов полтора года назад. Они знали друг друга еще со времен службы на Кавказе и переписывались, не теряя связь. А поскольку Шахурин тоже не отличался «толерантностью» по отношению к тупоголовому начальству из штабных, то и его вынудили подать в отставку, найдя формальный повод. Так наше конструкторское бюро приобрело толкового офицера артиллериста с боевым опытом. Шахурин сразу окунулся в разработку новых артиллерийских систем и внес ряд интересных предложений. Но когда началась война, уговорил папеньку отпустить его повоевать с турками, чтобы на месте оценить работу продукции завода Давыдова. Папенька скрепя сердце согласился, но с условием, что Шахурин не будет рваться совершать подвиги вроде взятия Измаила, а займется именно экспертной оценкой работы новых изделий в условиях реальной эксплуатации. Причем именно в Одессе, под моим присмотром. Чтобы безобразничать не вздумал и на фронт с новыми пушками не убежал. Вот я и привлек отставного капитана к обучению господ офицеров и нижних чинов, Ему, прошедшему войну на Кавказе, проще найти с ними общий язык, чем мне — штатскому штафирке. Хоть на меня уже и посматривают в Одессе по-другому после Пицунды и Синопа, но только те, кто знает. Для остальных же офицеров Юрий Давыдов Никто и звать его Никак. Ничего, я не в претензии.
Надо сказать, что когда моя информация из якобы «вещих снов» об очередной русско-турецкой войне и победе при Синопе полностью подтвердилась, папенька развил бурную деятельность, поняв, что для него, как промышленника, настают золотые времена. И резко увеличил выпуск стрелкового оружия, артиллерии и боеприпасов. И даже кое-какие заказы от военного ведомства получил. В Петербурге уже был готов ледокол «Илья Муромец», а предназначенное для него вооружение и броня хранились на складе. В случае чего, ледокол можно быстро превратить в своего рода более продвинутую «Вирджинию». То есть казематный броненосец с неплохой мореходностью и достаточно высокой скоростью. Автономность, правда, не очень большая, но ему дальше Финского залива ходить и не надо. Но об этом пока еще никто не знает. Для всех «Илья Муромец» - коммерческий пароход нового типа, предназначенный для разрушения льда и проводки других судов через лед. Полностью железный корпус, две мощных машины, но парусное вооружение отсутствует и запас угля довольно скромный. Поэтому говорить о дальних рейсах не приходится. Иными словами, все видели узкоспециализированный пароход для работы не далее кромки льда в Финском заливе. И это было правдой. Не надо никому постороннему до поры, до времени знать лишнее.
И меня и Новосильцева удивляло, почему армейские до сих пор не проявили должного внимания к новинкам в военном деле. Однако, все выяснилось после нашего разговора. Новосильцев сразу же отправился на прием к военному губернатору с целью доложить свои соображения по поводу обороны Одессы. И там выяснилось т а к о е...
Дмитрий Ерофеевич Остен-Сакен, барон, генерал от кавалерии, уже снискал славу на полях сражений, и трезво оценивал обстановку. В моей истории, понимая, что оборона Одессы с моря отсутствует от слова совсем, он с первого же дня объявления войны развил кипучую деятельность по укреплению обороны города. Для чего прошлись мелким гребнем по всем складам и даже выкопали из земли старые чугунные пушки «времен Очакова и покоренья Крыма», используемые в порту, как причальные тумбы. Сделали для них с грехом пополам лафеты и создали шесть береговых батарей. По поводу их боевой ценности никто не обольщался, но лучше иметь такое убожество, чем не иметь ничего. Тем более, при отражении высадки десанта противника эти пушки все же здорово помогли. Сейчас ситуация несколько изменилась. Как оказалось, имело место то ли обычная дурость, то ли классический армейский снобизм по отношению к штатским, то ли целенаправленный саботаж. Парадоксально, но военный губернатор не владел полной информацией о новых пушках! О самом факте их наличия он знал. Об успехах «Лебедя» тоже знал. Но не связал одно с другим, поскольку ему преподнесли эту информацию, как не заслуживающую внимания. Очередной непризнанный гений из штатских что-то там придумал, причем военное ведомство от его придумок отказалось. И ведь все было правдой, не подкопаешься! Добавило негатива также
