– Пойдем, милая, – прошептал он, – пойдем, у нас еще будет время.
Как Герман и ожидал, к тому моменту, когда он подошел к подъему, Панама уже отполз довольно далеко. Гарун, серьезный, напряженный, готовился отправиться следом.
– Ну, я пошел? – полувопросительно проговорил он, повернув бледное лицо к отцу.
– Смелее, сынок! – сказал Курбан. – Я тебя буду страховать.
Перед тем как приступить к подъему, горец обернулся к Лере:
– Смотри, держись рядом со мной! Главное – не шуми. Испугаешься чего, ударь меня по ноге, но только не кричи! А то ты там внизу, у озера, такой шум подняла, что даже аждаха растерялся. А вообще молодец, хорошо держишься. Вот так и дальше, никого и ничего не бойся. Ну, да с таким орлом, – Курбан с улыбкой кивнул на Германа, – тебе и так ничего не угрожает. Ну все, встретимся на тропе.
И горец бесшумно двинулся следом за сыном.
– Теперь ты! – сказал Герман, подведя Леру к выходу. – Смотри только осторожнее, не свети там своими выпуклостями. – Он провел рукой по ее бедру.
Лера улыбнулась:
– Ничего, постараюсь тебя не смущать. Ну все, я пошла. И ты давай не задерживайся.
Герман помог девушке подняться и, не удержавшись, легко подтолкнул ее под зад.
– Удачи!
– И тебе тоже!
Оказавшись на земле, Лера неуклюже проползла немного вперед и вдруг замерла на месте.
– Ты что? – спросил шепотом Герман. – Не бойся, не запачкаешься!
– Тише! – шикнула на него Лера. – Слышишь?
– Что?
– Шаги! Сюда идет кто-то!
– Тогда ползи, не останавливайся! Быстрее!
Теперь уже и он слышал шаги. Шли двое. Они были совсем близко. Еще какие-то две секунды, и будет поздно.
Герман понял, что ползти туда, где исчезли остальные, он не может. Лера-то еще успеет добраться до кустов, но он уж точно нет. Подчиняясь инстинкту, Герман рывком выбрался из лаза и перекатился под «додж». Он и сам не мог бы сказать, почему поступил именно так. Возможно, просто в его памяти всплыли слова Мохова, что големы обязательно спустятся к озеру, а следовательно, воспользуются лазом. Ну, сказалось еще и то, что он успел привыкнуть к «доджу» и ему казалось, что тот непременно его спасет. Ах, угнать бы его… Посадить Леру, ребят и… от винта!
– Ну как, все в порядке? – донесся до ушей Германа гортанный голос одного из подошедших. – Все по плану?
– Все отлично, Ваха! – Герман не сразу узнал голос Свенсона. Ведь он никогда не слышал, чтобы швед говорил по-русски. – Сейчас я передам на челнок, пусть садятся.
Дверь микроавтобуса открылась. Герман решил: если големы сядут в «додж», он попытается воспользоваться этим и отползти. Лишь бы они не включили свет в салоне! Мало ли, взбредет им в голову аэродромные огни изобразить…
К сожалению, киборги внутрь не полезли, а остались снаружи. Летчик отчетливо видел четыре ноги по другую сторону автобуса. Потом одна исчезла, видимо, Свенсон поставил ее на ступеньку. Что еще делали големы, было непонятно, они не разговаривали, слышались только щелчки включения и выключения комплекта спутниковой связи.
– Все, встречаем! – сказал Свенсон. – Отсчет времени – шестьдесят секунд.
Летчику все стало ясно: сейчас будет посадка челнока. Вернее, через шестьдесят секунд. Уже через пятьдесят пять.
И тут Герман сделал самое глупое из всего, что мог сделать, – вместо того, чтобы, воспользовавшись моментом, бежать, он прополз вдоль кузова «доджа» и высунул голову, чтобы видеть полосу. Он, конечно, понимал, что вряд ли законы аэродинамики так уж важны пришельцам, но все же обратил внимание на направление полосы. Ему показалось, да нет, точно, полоса тянулась строго с востока на запад. Чтобы проверить себя, Герман, запрокинув голову к небу, быстро отыскал Малую Медведицу, провел от нее прямую к тому месту, где должна быть Полярная звезда… Что такое, почему ее нет? Ах да, вот она! Но что это за тень, промелькнувшая по небу? Странно… погода на миллион, ни облачка, ни дымки… Или это… корабль? Точно, корабль!! Челнок!! Тот самый!!! Сейчас будет посадка! Ну давай, где же ты?!
«Стоп, возьми себя в руки!» – приказал себе Герман. Еще рано. До посадки… еще двадцать секунд, автоматически отметил он. Это у него сидело в крови, чувство времени в авиации не менее важно, чем способность ориентироваться в пространстве или уметь на глаз определить дальность и высоту.
Глаза Германа забегали по небосводу. Он вдруг понял, что, задумавшись, потерял «тень». Ее нет в небе! В небе – нет! А вот на полосе… Господи, так вот же он…стоит!
Майор не верил своим глазам. Сбылась мечта идиота, он видит НЛО! Самое настоящее! Не выдуманное «очевидцами», не первоапрельское. Можно подойти и пощупать. Все без обмана, оно перед ним. Но корабль совсем не такой, как его изображают в фильмах, – без столба пламени под ним, вовсе не похож на тарелку… Какой он формы… да никакой. На полосе находилась какая-то прозрачная, студенистая конструкция, освещаемая светом звезд и редкими, но регулярными разрядами молний, пробегающими по всей ее длине. Глядя на нее, так и хотелось сказать, что это скорее творение фантазии стеклодува-футуриста, чем реальный космический аппарат, коим он, без сомнения, являлся.
Между тем вспышки молний становились все реже и реже. А по мере того как перерывы между ними увеличивались, челнок приобретал все более явственные очертания. Стали заметны четыре, метровой высоты, лапы-опоры. На катки под ними Герман обратил особое внимание, ему интересно было, как же грузовик будет перемещаться по земле. Теперь же, увидев толстые и широкие, похожие налитые, колеса, понял, что с этим у инопланетян проблем не будет.
Корпус тоже стал прорисовываться. Низкий, метра три с половиной, не более, продолговатый, с торчащими во все стороны элементами непонятного земному авиатору назначения, он был весь из темно-серого, с матовым отливом, материала. Герману издали показалось, что это скорее всего металл, но точно сказать он не мог, уж больно необычно все виделось в лунном свете. Вот если бы ему зрение Рыкова! А так вроде бы и похоже на титан, из которого у его самолета были сделаны лопатки ротора, а вроде бы и нет…
– Пошли!
Герман вздрогнул от неожиданности. Боже, он же совсем забыл о големах! О незнакомом Вахе и слишком знакомом Свенсоне. А между тем эта парочка неторопливо – видимо, вспышки разрядов сделали свое дело, внушив им некоторую робость, – направилась к челноку.
Герман затаил дыхание. Его пронзило сознание важности момента. Сейчас, прямо на его глазах, люди, путь уже и не совсем люди, но хотя бы частично все же представители человечества, войдут в инопланетный корабль и… Что они должны были сделать, войдя в челнок, Герман не придумал. Потому как не знал, для чего они должны туда входить и что вообще там находится.
