хоть и не Берия, но тоже может устроить такие неприятности, что лучше не связываться с этим делом, тем более она тоже не хочет поднимать шум. Лучше действительно замять это, чем потом расхлебывать последствия.
– Значит так. Вы, товарищ капитан, свободны, но все же постарайтесь в будущем не использовать свой нож против вышестоящих командиров. А вы, товарищи командиры, давайте тоже по домам, вам на сегодня хватит.
Подполковник попытался было возмутиться, но один из майоров его утихомирил, что-то нашептав тому на ухо. Конечно, хотелось подвести этих поганцев под трибунал, ведь пока другие воюют и гибнут, эти в ресторанах жируют. Но разборки мне и самому были не нужны, ибо могли мне аукнуться в будущем. Недоброжелатели всегда найдутся, а извратить факты при средствах и возможностях можно легко.
Вот так и закончился этот день. Я, не задерживаясь больше нигде, направился в свою гостиницу, ибо завтра трудный день: ну не люблю я всю эту официальщину.
Слава богу, назад добрался без всяких новых приключений на свою задницу, а то, похоже, в немецком тылу побезопасней будет, чем здесь. Блин, будь я и в той жизни девчонкой, то только порадовался бы такой классной внешности, а так, на мой взгляд, у меня от этого только одни неприятности и проблемы. Правда с Горобцом мне это помогло. Он втюрился в меня с первого взгляда, и мне его было откровенно жаль. Даже если мы оба сможем пережить эту страшную войну, во что мне не особо верится, то все равно ему со мной ничего не светит: ну не могу я переступить через себя, я не толераст-пи…ст, от одной только мысли об этом меня всего передергивает от омерзения.
А пока, придя в гостиницу и пользуясь подвернувшимся случаем, я залез в ванну, где и отмокал полчаса в горячей воде – кайф неописуемый. После скоростных подмываний во встреченных водоемах это было просто божественно, вот я и поспешил воспользоваться случаем, а то будет еще у меня такая возможность или нет – неизвестно. Обсушившись полотенцем и выйдя из ванны, залез в постель, на мягкие и белоснежные простыни, и тут же вырубился как убитый. Видимо, сказалась разрядка от напряжения, которое все это время меня держало.
Проснулся сам, в семь утра, сделал легкую зарядку, оделся сразу в парадку, не в моей же повседневной красноармейской форме ходить. Награждение было назначено на два часа дня, так что до двенадцати у меня еще было время, вот и решил исправить свою вчерашнюю забывчивость. Все же бабам больше нужно, чем мужикам, да и кожа у них нежней, сам испытал, так что хорошее нижнее белье мне не помешает, чем я и занялся.
Уф, слава богу, что вместе с этим телом мне не досталась бабская любовь к шопингу. Пришел, быстро выбрал то, что понравилось, примерил и купил. Вот никогда не мог понять, как можно набрать кучу тряпок и потом пару часов их примерять, причем зачастую даже без желания купить. Главное, я успел, а то кто его знает, что там дальше будет.
В двенадцать за мной приехал знакомый политрук, и мы отправились в Кремль. Там, пройдя проверку, я сдал на контроле свой «вальтер» (ну да, трофей) и финку из сапога. Надо было видеть глаза политрука и охранника, что принимал оружие от всех входящих. Ну еще бы, молодая и красивая, пусть и в форме, а тут, кроме трофейного «вальтера», еще и два кармашка на поясе с запасными обоймами, а в сапоге финка, и явно не декоративная, а рабочая. Все же новая вещь и уже побывавшая в деле различаются, а охранник был опытный. Не удивлюсь, если он даже может просто отличить новый клинок от уже побывавшего в бою и взявшего жизнь врага.
После увиденного охранник еще и проверил меня: вдруг я что на себе спрятал. И странно, меня это не тронуло, что меня сейчас мужик щупал; может, потому, что я в его глазах сейчас была не женщиной, а объектом потенциальной опасности для охраняемых персон. Запасные магазины отдавать не потребовалось: самого пистолета нет, а без него они абсолютно бесполезны.
Меня проводили внутрь Кремля. Не знаю, как называются этот корпус и зал, но тут было около полусотни человек, и я скромно встал у колонны в углу. Не люблю выставлять себя напоказ и при любой возможности стараюсь оставаться в тени; а тут тем более еще не хватало, чтобы ко мне стали клеиться.
Через полчаса появились Калинин и Сталин. Началось награждение. Зачитывали фамилию, человек выходил вперед, Калинин коротко озвучивал причину награждения и чем, собственно, награждают, а затем Сталин лично вручал награду. Сейчас, когда Красная армия отступала, терпя одно поражение за другим, награждения были очень редкими, и тем ценнее была награда, полученная сейчас. Это позже, когда мы начнем побеждать, награждать станут щедрее, а сейчас очень редко.
Минут через десять вызвали и меня, а когда я вышел, то Калинин зачитал:
– Награждается капитан Нечаева за уничтожение штаба второй танковой армии генерала Гудериана и захват в плен высших офицеров и генералов штаба званием Героя Советского Союза с вручением медали «Золотая Звезда» и ордена Ленина. Далее, за разгром штаба 47-го моторизованного корпуса генерала Лемельзена с захватом последнего в плен, а также за уничтожение 18-й танковой дивизии и 29-й моторизованной дивизии этого же корпуса награждается званием дважды Героя Советского Союза с вручением второй медали «Золотая Звезда», а также за уничтожение до этого штаба 18-й танковой дивизии с захватом в плен ее командира, генерала Неринга, орденом Красного Знамени.
Сказать, что от услышанного я охренел, это ничего не сказать. Просто золотой дождь какой-то. Честно, я даже и подумать о таком не мог, тем более зная, как сейчас обстоят дела с наградами… Читать я любил и прочитал много книг, вот и про награждения в начальный период войны знаю.
Сталин лично вручил награды, да еще, гад такой, улыбаясь в усы, произнес:
– Товарищ капитан, вы с наградами не затягивайте. Вот там, в комнате, можете снять гимнастерку и прикрепить полученные вами награды. Но прежде не хотите нам сказать пару слов?
Хочешь не хочешь, а надо. Тем более практически каждый награжденный что-то говорил, значит, надо и мне.
– Честно говоря, я даже и предположить не могла, что партия и правительство так высоко оценят мой скромный вклад в нашу общую будущую победу, а что мы победим, у меня нет ни малейших сомнений. Я благодарю вас,
