десять, прежде чем я поднял взгляд на Аяко.
— Ну, что? — спросила она.
— Все, о ком здесь написано, исчезли при странных обстоятельствах. Дай-ка я зачитаю последние абзацы нескольких жизнеописаний. А ты суди сама, есть ли тут закономерность. Вот, например, написано про Кармона Ассирийского. Слушай. «В год же, когда царство Проперия достигло небывалого могущества, и прочие страны пали ниц пред лицом своего соседа, Кармон взошёл в храм и пребывал там шесть дней и шесть ночей, общаясь с демонами и прося их даровать ему власть над землями Фергалисии, Ниберии и Дорнии, что лежат на востоке, а также над странами, расположенными между реками Иехан и Фаризон». Все названия старые, — пояснил, оторвавшись на мгновение, я. — Речь идёт о районе современного Ирана. «И, выйдя из храма, Кармон не вернулся во дворец своего повелителя Проперия, который ожидал его, а удалился в пустыню, где и сгинул навеки».
— Ну, и что? — пожала плечами Аяко. — Просто не захотел делиться властью с царём. Я его отлично понимаю.
— Какой властью, если о нём никто больше не слышал?
— Слушай, я не знаю. Читай дальше, что там было с другими.
— Как скажешь, — я перевернул страницу. — Вот здесь, кстати, есть пассаж и о Лоцмане Кармона, некоем Сивердине. Его нашли мёртвым на полу храма после того, как Навигатор исчез.
— И как он умер?
— Об этом не говорится.
Аяко снова пожала плечами. Но было заметно, что известие о кончине Лоцмана расстроило её.
— Ну, что там ещё? — кивнула девушка в сторону книги.
— Вот, пожалуйста. «Когда царь Навуходоносор покорил соседние земли, то послал своего военачальника Олоферна, всегда сопровождавшего его в путешествиях по запредельным мирам, завоевать Израиль. Тот же, прельстившись красотой девы по имени Юдифь, явившейся к нему якобы для того, чтобы предать свой город, пригласил её к себе в шатёр. Она же, дождавшись, пока он заснёт, лишила его головы. Так царь Навуходоносор потерял своего помощника и карту, которая водила его по мирам демонов, ибо она была записана на зубах Олоферна. С тех пор удача в ратных делах оставила Навуходоносора, и вскоре царство его пало. Сам же он, скитаясь под чужой личиной, вскоре нашёл голову Олоферна в Сирии. Тогда он скопировал карту, чтобы она не была запечатлена только на зубах, а предметы, на которых начертал её, разослал своим братьям-чернокнижникам, чтобы они хранили их. И всё же, далеко не все копии уцелели. Навуходоносор же нашёл свою смерть в храме Воала, недалеко от устья реки Евфрат. Его тело и душу унесли демоны. Человека же по имени Ламирон, помогавшего ему во время ритуала, нашли мёртвым». Ничего не напоминает?
— Наверное, они что-то сделали не так, когда находились в Кава-Мидзу, — неуверенно предположила девушка.
— Они много раз путешествовали по энергетической реке, — возразил я. — И возвращались невредимыми.
— Мало ли что могло пойти не так, — Аяко упрямо насупилась.
— Именно. Мы с тобой тоже не будем в безопасности.
— Слушай, не нагнетай!
— Я хочу сказать: нас не увеселительная прогулка ждет. Поиски Бездны смертельно опасны.
— Это и так понятно, — девушка слегка побледнела. — Думаешь, я не знаю, на что подписалась?
— Дело не в этом. Канэко отлично знает, что мы можем погибнуть. Уверен, он содержание этой книги помнит не в пример лучше, чем ты.
— И что?
— Но он не предупредил нас.
— А что бы это дало? Я бы не отказалась быть твоим Лоцманом, а ты всё равно согласился бы стать Навигатором.
— Почему ты так думаешь?
— А что, нет?
— Конечно, да. И всё же, игра нечестная.
— А она и не должна быть честной.
— Ладно, допустим, — я перевернул ещё несколько страниц. — Тогда послушай вот это. «Граф Сен-Жермен, направлявшийся в Россию для встречи с чёрными магами ложи Асмодея, исчез зимой на границе Пруссии и Венгрии во время пребывания в монастыре Святого Апостола Павла. Из крайне неточных и разрозненных сведений можно сделать вывод, что он тайно от приютившей его на ночь братии проводил некий ритуал в катакомбах обители, где и пропал, буквально растворившись в воздухе. Сопровождавший его во время путешествия и также участвовавший в ритуале компаньон по имени Люсьен де Фергюс скончался, несмотря на усилия монахов, всеми силами пытавшихся вернуть его к жизни. Последними его словами были: «Он знал, он всё знал и ждал нас!» Произнеся их, де Фергюс умер на руках перепуганных монахов».
— Я смотрю, ты здорово распереживался за судьбу Навигаторов, — заметила Аяко.
— И Лоцманов.
— Спасибо. Но…
— Погоди. Скажи прежде: теперь ты не думаешь, что всё это, — я постучал пальцем по книге, — совпадения?
— Теперь, когда оказалось, что я могу загнуться, как другие Лоцманы?! — с невесёлой усмешкой уточнила Аяко. — Все эти де Фергюсы и… как там его звали? Ла… Лами…
— Ламирон.
— Ага, он самый. Знаешь, нет, не думаю. Уверена, тут есть прямая взаимосвязь. Пляши! Ты наверняка прав. Вот только что с того?
— Мне кажется, пора задать господину Канэко вопрос. Потому что все Навигаторы либо исчезли во время ритуала, либо сгинули таким образом, что невольно приходит мысль, будто они решили завязать с магией. И Лоцманы почти все погибли.
— Но кто-то уцелел?
— Не знаю. Про них не всегда упоминается.
Аяко усмехнулась.
— Ну, правильно: подумаешь, всего лишь помощники Навигаторов!
— Не говори так.
— Почему?
— Ты же знаешь, я считаю, что...
— А я не о тебе, а об авторах этой книги. Знаешь, я сама спрошу сэнсэя. Мне он ответит.
— А мне что, нет?
— Не в этом дело. Просто… так будет лучше.
— Я хочу присутствовать при вашем разговоре.
— Ну, пожалуйста, Кенджи-сан, позволь мне! — попросила Аяко. — Я тебе потом всё расскажу.
— Меня это тоже касается. Непосредственно.
— Знаю. И всё же доверься мне.
Не такая маленькая просьба, как может показаться. Готов ли я действительно «довериться»? Не так давно я считал, что Аяко — девушка, которой я понравился на пивном фестивале. Вдруг она снова «разводит» меня? И вся эта симпатия и благодарность за
