Подчинившись воле Силы, Шрайн выдал стремительную серию взмахов световым мечом, парируя снаряды, летевшие на него снизу, сверху и с боков, но доски становились всё крупнее, летели всё чаще и всё быстрее.
В левое бедро джедая ударил торец доски. Широкая планка всей поверхностью хлестнула его по плечам. Деревянные колышки бомбардировали лицо и впивались в руки. Наконец короткая опорная балка вонзилась ему прямиком в лоб, на мгновение лишив возможности дышать и заставив припасть на колени. Кровь заливала ему глаза, он всеми силами старался не потерять сознание, одной дрожащей рукой сжимая перед собой меч, а другой цепляясь за перила мостка. В пяти метрах от него стоял Вейдер, его руки были сложены на груди, а световой меч висел на поясе.
Шрайн постарался сфокусировать взгляд на противнике.
Очередная доска, явившись словно из ниоткуда, ударила джедая по почкам.
Рука, сжимавшая перила, рефлекторно потянулась к пояснице, и он потерял равновесие. Не удержавшись на мостике, он рухнул вниз.
Деревянный пол спас ему жизнь, но ценой костей в левом плече и предплечье.
Спрыгнув с мостика, Вейдер приземлился в нескольких метрах от джедая с грацией, которая прежде казалась для него нереальной.
Игнорируя боль в сломанной конечности, Шрайн попятился назад, ползком подбираясь к тому отверстию, через которое они с Вейдером проникли в полый ствол врошира. Горячий ветер, задувавший снаружи, трепал его длинные волосы.
Ложи, на которой они сражались, больше не было. Она рухнула.
Между Шрайном и землёй не было ничего, кроме едкого воздуха, заполненного сгорающими листьями. Далеко внизу пленённых вуки сгоняли на посадочную платформу. Леса полыхали в огне.
Приблизившись, Вейдер озарил пространство сиянием ситского клинка.
Шрайн сморгнул кровь, затем занёс руку и только тут обнаружил, что свой собственный меч он обронил во время затяжного падения.
Отползая ещё дальше, он изнурённо и почти смиренно выдохнул.
— У меня перед тобой должок, — сказал он Вейдеру. — Ты сделал всё возможное, чтобы вернуть меня обратно в лоно Силы.
— А ты укрепил мою веру в могущество тёмной стороны, мастер Шрайн.
Шрайн тяжело сглотнул.
— Тогда скажи мне: кто обучил тебя? Дуку? Сидиус?
Вейдер остановился.
— Не Дуку. И пока ещё не Сидиус.
— Пока ещё, — повторил Шрайн, больше для себя. — Стало быть, ты его ученик? — Его взгляд заметался по сторонам в поисках хоть какой-то надежды на спасение. — Сидиус тоже в союзе с Императором Палпатином?
Вейдер притих на мгновение, будто бы решая, какие ещё детали можно раскрыть.
— Лорд Сидиус И ЕСТЬ Император.
Шрайн уставился на противника, с трудом осознавая услышанное.
— Но тогда приказ об устранении джедаев…
— Приказ 66, — поправил Вейдер.
— Его выдал Сидиус. — Кусочки мозаики, которую Шрайн собирал уже несколько недель, постепенно сложились в единое целое. — Наращивание армий, сама война… Всё это было лишь частью изощрённого плана по искоренению Ордена джедаев!
Вейдер кивнул.
— Всё верно. — Он указал на Шрайна. — Но только строго между нами.
Живот Шрайна пронзила острая боль, и он кашлянул кровью. Падение не только раздробило его кости, но и повредило некоторые жизненно важные органы. Он умирал. Высунувшись ещё дальше из отверстия, он обвёл взглядом ночное небо, после чего вновь посмотрел на Вейдера.
— Это Сидиус превратил тебя в такую образину?
— Нет, Шрайн, — ровным голосом ответил Вейдер. — Это сделал я сам — при некотором содействии Оби-Вана Кеноби.
Шрайн уставился на него.
— Ты знал Оби-Вана?
Вейдер смерил его взглядом.
— А ты что, до сих пор не догадался? Какое-то время я был джедаем.
На лице Шрайна отразилось замешательство.
— Ты — один из Потерянной Двадцатки. Как Дуку.
— Я — номер двадцать первый, мастер Шрайн. Вне всяких сомнений, ты слышал об Энакине Скайуокере. Об Избранном.
Корабль Гильдии коммерции — лёгкий эсминец класса «диссидент», который Старстоун и остальные избрали целью, — заполнял собой все иллюминаторы пилотской кабины. Эсминец был более тысячи метров в длину и щетинился электромагнитными сенсорными антеннами и лазерными пушками. Во время сражения за Кашиик он получил несколько неприятных турболазерных попаданий, но его главные орудия и тройка кормовых двигательных сопел на вид казались неповреждёнными.
Околопланетное пространство Кашиика было заполнено имперскими десантными челноками и посадочными модулями, а также сотнями фрахтовиков, бежавших с объятой огнём планеты. Посреди скопления фрахтовиков и на порядочном расстоянии от обесточенного сепаратистского эсминца чинно проплывал имперский заградитель — тот самый, который не давал беглецам уйти в гиперпространство.
«Эти пойманные в капкан корабли — как раз та самая причина, почему я до сих пор жива», подумала Старстоун.
Причина, из-за которой её спас Шрайн.
— Есть ответ от корабельного компьютера? — поинтересовалась она у Филли.
— Ну, мы общаемся, — сообщил хакер, сидевший у терминала связи. — Он признал код, который я использовал для реактивации комплекса связи на Джагуаде, но он отказывается передать мне дистанционное управление. Похоже, он был весьма грубым образом вырублен во время битвы и сейчас намерен провести полную диагностику систем, прежде чем полностью восстановить управление эсминцем.
— Нам бы неплохо не раскрывать карты раньше времени, — заметил Каджел, сидевший в кресле второго пилота. — Как думаешь, сможешь уговорить компьютер не зажигать огни по всему кораблю?
Чубакка согласно заурчал.
— Не сразу, — ответил Филли. — Компьютер, вероятно, станет подавать энергию на бортовые системы постепенно, в качестве диагностического анализа. Как только с этим будет покончено, я смогу послать ему директиву вырубить все ходовые огни, за исключением тех, что расположены вблизи переднего ангара.
Неожиданный рык Чубакки привлёк внимание Старстоун к передним иллюминаторам.
От кормы до носа похожий на стручок корабль подавал все признаки возвращения к активной деятельности.
Каджел пробурчал под нос проклятие.
— Это не ускользнёт от сканнеров заградителя.
— Ещё секундочку, — пробормотал Филли.
Все ждали.
— Готово! — провозгласил хакер.
В обратном порядке ходовые огни эсминца начали гаснуть — все, за исключением полоски иллюминаторов, обрамлявших прямоугольное отверстие, которое вело в носовой ангар.
Повернувшись к Старстоун, Филли широко ухмыльнулся.
— Компьютер оказался весьма сговорчивым. Можем парковаться.
