мирный договор. Не хочу враждовать.
— Так все-таки Лазарь был прав, этот старый пердун, — процедил Большаков.
— Неважно, кто прав, — я закатил глаза, потому что слишком сильно потянул за бинт. — Меня на данном этапе ваши дрязги с «Похотью» вообще не колышат. Студию обещали мне. Проект мой, доход мой. Он неприкосновенен. Работники — мои. И тоже неприкосновенны. Я не вступаю в борьбу между вами и Корпорацией, потому что я еще не понимаю, что между вами происходит. Знаю ситуацию лишь поверхностно. Но раз вы трое на меня вышли, значит, именно у вас были на меня планы.
Я осторожно завязал бинт на ладони и посмотрел на проступающие кровавые пятна — если не поспешить к доктору, с рукой можно будет распрощаться.
Лицо Валерия Анатольевича вытянулось. Он явно не ожидал от меня такой речи, не ожидал увидеть подобную позицию. Для него все это выглядело, как солнечное затмение для древних людей — из ряда вон.
— Знаешь, наши планы… — начал он и вдруг в комнатах начали возникать из ниоткуда люди в черных костюмах, точно орда Мистеров Смитов из Матрицы.
Они заполоняли пространство, как саранча — в одной только кухне их набилось с десяток, и я внезапно потерял Большакова из виду.
— Можешь сдаться или умереть! — зазвучал голос с другого конца помещения. — Я бы предпочел последнее!
Глава 45
Спецотдел пришел за Большаковым, а нехорошо отчего-то стало мне. И ведь как славно все начиналось: трахайся, да души забирай. Нет, угораздило же влезть в это дерьмо.
Два одинаковых парня одновременно посмотрели на меня, еще больше усилив жуткое ощущение неестественности происходящего. К счастью, за их спинами я мог видеть еще и окно — но в нем застыл охранник Костя. Кажется, мы все дружно оказались в тех же условиях, что и я, когда умер.
— Как вас много на этот раз! — раздался голос кандидата в губернаторы. — И, что — все это ради меня? Так неожиданно. Мало я вам устроил, похоже, в восемьдесят девятом.
Я осмотрелся, надеясь увидеть знакомые лица. Может, Тони здесь? Или кто-нибудь еще из тех, кого я точно знаю. Нет. Одинаковые черные костюмы, одни и те же черты множества копий лица неизвестного мне человека.
— Не люблю, когда больше, чем пятеро на одного, — снова проговорил Большаков и несколько фигур почти одновременно рухнули на пол. — И всего-то? М-да, Корпорация мельчает.
Кто-то из людей бросился на него, другие попытались что-то сделать при помощи Силы, но не преуспел ни один. Первое кольцо так и не успело сжаться вокруг суккуба — черные костюмы разлетелись в разные стороны, сбивая тех, кто стремился занять вторым кольцом позицию первых.
Тела замирали в полете, падая в ненатуральных позах, другие, наоборот, кубарем неслись до ближайших стен и кухонных шкафов. Некоторым повезло поднялся, другие так и остались на полу.
— Может, вы меня еще живьем взять хотите? — без особого труда он поднял клона на вытянутой руке, почти прижав к потолку. Одновременно с этим он раскидал вторую волну атакующих.
Парня он держал за шею. Вроде бы крепкий, тот корчился, безуспешно пытаясь заставить Большакова отпустить его. Бил по предплечью, старался попасть по локтю — но успеха не достиг.
— Надоел ты мне.
Даже с того расстояния, на котором находился я, было видно, как сомкнулись пальцы, было слышно, как хрустнула сломанная подъязычная кость. И еще один человек расстался с жизнью, пополнив ряды лежавших на полу черных костюмов.
— Видишь, Рома? — громко крикнул Большаков, очень быстро обнаружив меня среди одинаковых людей. — Видишь, на что способна твоя Корпорация? Ни на что вовсе!
Если кто-то из атакующих и применял Силу, то она не могла нанести никакого видимого вреда Большакову. Еще одна волна раскидала агентов рядом со мной, и мы вдвоем остались на некоторое время единственными, кто устоял на ногах.
— Видишь, насколько она стала больна и уродлива? Это — ее бойцы! Тупые марионетки. Беспомощные клоны! Может, кого-то получше пришлете, а?! — он задрал голову к потолку и выкрикнул эти слова так громко, точно хотел до небес доораться. — Видишь? Некому прийти. Им некого прислать. Агония! — его глаза горели бешенством, когда он в очередной раз отшвырнул от себя тела одинаковых людей, чтобы шагнуть ко мне.
Пожалуй, что мне недолго оставаться последним выжившим. Этот псих ради удовольствия может и кокнуть. Или помучить, чтобы пришел кто-то еще мне на помощь.
Сил мне точно не хватит. Опыта — тем более. Я отчаянно покрутил головой — рядом шевелились несколько клонов, два или три.
— Так может, стоит так и поступить?
— Как? — вопросом я мог выгадать несколько драгоценных секунд.
— Помучить тебя, а ты позовешь себе на помощь кого посерьезнее, — ухмыльнулся Большаков. И с этим оскалом он внезапно стал похож на маньяка.
«Простите, парни», подумал я, «души вам сейчас совсем ни к чему».
— Ну, хорошо. Ладно, — Большаков встал напротив и уставился на тела, что более не шевелились. — А дальше ты что делать будешь? А, Стажер? Или мне стоит твою вторую руку распополамить, а?
— Зря напугать пытаешься, — откликнулся я, хотя, должен признать, сердце у меня колотилось, как бешеное.
— Зря Лазарь тебя переманить надеется. Ты уже под Корпорацией. Сам понимаешь, что это значит…
Я машинально отпихнул Большакова. Не физически — Силой. Тот отшатнулся, но устоял на ногах и тут же нахмурился, явно не ожидав от меня даже малейшего ответа.
«Бей, кусай, режь!» — всплыл в голове лозунг из какой-то старой революционной книжки. Революция так революция.
— Ух, какие мысли! — издевательски протянул кандидат в губернаторы. — Ну, попробуй. Давай. Рискни.
Была не была, решил я. Но ничего не произошло.
— Что-то твоя бритва затупилась. Или о чем ты там сейчас думаешь?
Снова преграды в голове.
