и весь исполинский комплекс, спрятанный в недрах дредноута. — Ешь меня кони.
Человеческие тела тоже присутствовали, и судя по ним, из штурмовой группы выжил только я. Из тех, кто ворвался за нами, погиб еще один, и двоим — в их числе Нагахире — пытались оказать помощь, и целых у нас во взводе осталось похоже меньше, чем раненых.
— Будешь ворчать, сами тебя сожрем. Без соли, — ко мне подошел хромающий Вася. — Вспомним заветы Цзяня…
— Не говори о нем, — Ингвар передернул плечами, правильное лицо его исказилось от омерзения.
Стоявший у двери Ричардсон услышал по крайней мере обрывок этого разговора, и посмотрел на нас с любопытством. Но спросить ничего не успел, поскольку в комнату вошел Шредингер, за ним потянулись Ганс, Бадави и остальные, все, кто добрался до четвертого уровня.
Дрищей внутри дредноута похоже больше не осталось, только мы, ну и механические уродцы, которых клепала фабрика внизу.
— Неплохо сделано, — сказал комвзвода. — Всех уцелевших — к награде, если конечно…
Договаривать он не стал, и так понятно — если доберемся до тех, кто эти награды выдает.
— Тут нигде нет инструкции? — спросил Ганс, подходя к консоли.
Труп лежащего на ней дрища колыхнулся и рассеялся серым дымом, на сидении осталась горстка черной пыли.
— Но эти же как-то разобрались? — Шредингер встал рядом с комотделения-один. — Значки какие-то есть. Погоди, сейчас ментосканер настроится и покажет все.
Ментосканер? Это слово я слышал впервые.
Похоже это та самая штука, которая позволяет нам говорить друг с другом и даже понимать надписи на чужих языках.
— Нет, не функционирует, — Ричардсон тоже подошел к консоли. — Что-то здесь не так.
Бадави остался в нескольких шагах позади других офицеров, и рядом с ним выстроились его бойцы, все, кто выжил, шесть человек, и только один раненый, с повязкой на руке. Мы со своими оказались в углу, рядом с дверью, частично прикрытые двумя металлическими грибами, одним целым, и другим поврежденным.
— Разрешите обратиться, — начал я.
— Кто это еще? — Шредингер посмотрел на меня через плечо, и глаза его сузились. — Самый умный боец Серов?
— Надо нажать вон там! — я указал на участок консоли чуть правее центра и посередине высоты, единственный не светившийся.
Все вот так просто.
Мертвый дрищ, пытавшийся меня убить и убитый мной, поделился со мной этим знанием, и вряд ли по своей воле.
— И что тогда? — комвзвода повернулся. — Что ты несешь, Серов⁈ Откуда ты знаешь?
— Но мы же можем проверить, — вмешался Ричардсон. — Ничего не теряем.
— Если нажать там, то дредноут перестанет работать, — сказал я, с трудом сглатывая пересохшим горлом.
Эх, вот воды у меня нет, и счастье, если хоть у кого она осталась.
— Ну если ты, облажался, Серов, тогда я расстреляю тебя лично. За провокацию, — пообещал Шредингер. — Сейчас мы попробуем надавить эту сраную штуковину, и если ничего не изменится…
— Ничего и не надо менять! — сказал Бадави. — Отошли от пульта.
Автомат его был поднят и смотрел на комвзвода, другие бойцы второго отделения целились в Ганса и Ричардсона. Двое крайних справа держали под контролем нас, я видел их пустые и блестящие, словно мертвые глаза.
Эрик хмыкнул, Вася с шумом выпустил воздух через нос.
— Это еще что такое за игры? — спросил Шредингер. — Ты с ума сошел, Махатхир? Опусти оружие!
— Либо вы уходите отсюда, либо мы убиваем вас, — Бадави не угрожал, он просто озвучивал собственные планы, и голос его звучал равнодушно, без злобы или ненависти.
— Бунт? — комвзвода сглотнул.
— Считаю до трех. Отойти от пульта. Раз… — начал Бадави.
— Приготовились, — прошептал Ингвар от двери.
— Два…
— Ты обезумел⁈ — Шредингер качнулся вперед, похоже он собрался броситься на комотделения-два.
— Три, — Бадави кивнул, и началась пальба.
Я присел, и гриб надо мной взорвался звоном и грохотом, от него полетели ошметки металла. Очередь прошлась по стене, оставив аккуратный ряд дырочек, вскрикнул и замолчал Ганс.
Автомат уже был у меня в руках, и я приподнялся, спустил курок; то же самое сделали остальные, Ингвар, Вася, Сыч.
Цель находилась как на ладони, хоть и защищенная бронежилетами, и пытавшаяся маневрировать. Но слишком уж мало пространства было в помещении, и единственный шанс Бадави и его вояк оставался во внезапности.
А поскольку мы ждали от них какой-то подлянки, то шанс этот оказался маловат.
Расстреливая магазин, я заметил, что одно из трех лежащих у консоли тел шевелится. Похоже,кто-то из офицеров выжил, а если совсем повезет, то это окажется не гнида Шредингер.
— Как старший по званию приказываю вам сложить оружие! — голос Бадави прозвучал неестественно, будто синтезированная речь.
— И это ты совсем за идиотов нас держишь? — отозвался Ингвар.
Кровь текла по груди норвежца, но он на адреналине выглядел невозмутимым, пуля то ли зацепила шею по касательной, то ли пробила плечо, не повредив ничего важного. Перемещался он в любом случае нормально, и автомат держал уверенно.
— Я ваш старший по званию, — Бадави говорил как робот, совсем не так, как обычно. — Немедленно сло…
— Все готовы? — спросил Вася. — Тогда давай! Получи фашист гранату!
Они были готовы, и встретили нас огнем, но в этом бою уже мы определяли все условия — нас было больше, мы загораживали единственный выход, и мы понимали, за что деремся. А марионетки из второго отделения двигались механически, они находились под внешним управлением, и естественно, немного запаздывали.
Еще двое упали, и один завопил от боли, принялся изумленно озираться.
— Иначе будете уничтожены! — Бадави шел к нам, стреляя почему-то одиночными, глаза его были выпученными, перекошенное лицо совершенно белым.
Но увы, противостояли ему не трусливые хипстеры.
Сразу несколько пуль угодили комотделения-два — увы, бывшему — в лоб, превращая его в кровавое месиво. Но даже в таком состоянии Бадави сделал несколько шагов и лишь потом упал на пол, лицом вперед, прямо, как срубленное дерево.
Следом повалились двое оставшихся бойцов, то ли мы попали удачно, то ли они потеряли сознание.
— Вот ведь ни хрена себе… ни хрена себе… ни хрена себе… — у Эрика заело пластинку, и он никак не мог остановиться.
Комната напоминала бойню, где
