Ознакомительная версия.
– Вот чучело, машину мне чуть не поцарапал, – рассердился Равиль.
Сашка, обычно за родную «сто сорок третью» норовивший всех нечутких долбодятлов немедленно «построить и разъяснить», молчал, сосредоточенно глядя в подголовник водительского сиденья Марика, и у самого отчего-то виски ломило…
– Эй, такелажник, у вас оформление там же? – обернулся и крикнул Олег, уже почти дошедший до дверей офиса.
– Да, – коротко ответил водитель погрузчика – его нарядный ярко-желтый новенький погрузчик ловко развернулся на одном месте и замер.
Олег покачал головой и вошел в дверь офиса. Водитель погрузчика держал руки на руле и смотрел на патрульную машину. Лицо у него было сосредоточенное.
– Чего он? – нервно пробормотал Равиль. – Таранить нас решил?
– Наверное, стоим не там. – Марик открыл дверцу: – Послушайте, нам отъехать? А куда?
Автокарщик сделал неопределенный жест и соскочил со своего сиденья. Вытер руки огромным комом ветоши и прямо с этим комом так и пошел к патрульной машине. Стукнула дверь склада – на пандусе появились еще двое рабочих…
«Умер у них кто-то, – мелькнула догадка у Марика. – То-то рожи такие».
Водитель погрузчика смотрел на машину и снова вытирал руки…
Тут, совершенно не к месту, заиграла-запиликала открытка под лобовым стеклом:
Вместе весело шагать по просторам,
По просторам, по просторам![26]
– выводил голосок с чуть заметной неправильностью – автотест по заказу ФСПП наштамповали все те же китайские умельцы…
Автокарщик кинул мрачный взгляд на лобовое стекло.
«Не знает», – дошло до Марика, но палец начал сдвигать предохранитель автомата даже чуть раньше…
Обезьянка с аляповатой открытки не узнавала этого человека, а человек, переставший быть человеком, не помнил старого мультфильма. Они были чужды и противны друг другу. Вернее, бестолковая обезьянка просто жаловалась, что ее не узнают…
…И, конечно, припевать лучше хором,
Лучше хором, лучше хором!
Песенка была вовсе не из того мультика, но это было совершенно неважно.
– Стоять! – Марик вскинул автомат поверх двери. – Руки за голову!
Автокарщик пытался бросить ком ветоши – слишком большая тряпка путалась… Мелькнул металл… «Макаров»…
Марик дал короткую очередь, целясь в плечо зараженного «Психой». Обе пули попали в правую руку, резко развернули человека – брызнула кровь, отлетевший пистолет лязгнул по асфальту…
«Руку ему оторвало, – с сожалением осознал Марик. – Голову бы сохранить…»
Тут начали стрелять от склада, пришлось присесть, бросить думать и отвечать…
Стрелял, собственно, один «Психа» – пистолетные пули били в дверцу, усиленное стекло пошло тысячей трещин, бриллиантовая пыль сыпалась на голову Марика. Второй «Психа», нелепо пригнувшись за полетами, дергал затвор автомата. Не умеет… Марик завалил безумца с пистолетом. Выскочивший со своей стороны машины Равиль поддержал тарахтением своего АКСУ. Человек-нечеловек на пандусе выронил автомат, сделал несколько шагов назад и сел под стену склада…
Марик осознал, что стреляют. Кажется, со всех сторон. Увидел, как распахнулась дверь офиса – согнувшийся Олег, пошатываясь, выбежал во двор, не разгибаясь, выстрелил из пистолета в сторону окон. Упал…
Стреляли из офиса, из пристройки КПП… Господи, даже вроде и «ручник» садит… Взвизгнула срикошетившая от дверцы пуля… Замедленно крутанулась башня «бэтээра» – плюнула гулкой короткой очередью. За спиной Марика тяжелые шестидесятиграммовые пули кололи кирпич – по бронежилету лупануло крошкой…
Из-за кормы «сто сорок третьей» на четвереньках выбежал Равиль:
– Мля, да сколько их…
– За угол отходим! Положат…
– Стой! Сигнал же! Это «1А».
Точно – «очаг организованный вооруженный».
Равиль упал на переднее сиденье, потянулся к рации.
– Послушайте, это совсем не то, что вы думаете, – хрипло сказал Сашка, скорчившийся на заднем сиденье.
– Автомат хватай, мля! За угол…
Хлопнул выстрел. Марик видел, как дернулись ноги Равиля. Собственно, и как Сашка выстрелил в затылок другу, тоже отчетливо видел. Только не поверил.
– Ты…
Сашка толкал дверь – она била в грудь Марика, глухо стучали магазины в «разгрузке». Лицо у Сашки было отсутствующее. Вытягивал руку с ПММ – дверь мешала, неловко сгибал кисть…
– Ты… – Марик машинально отталкивал от себя дверь.
Сашкин ПММ выстрелил – Марика хлопнуло по ноге. Падая на асфальт, командир 143ЮЗ одной рукой вскинул автомат. В магазине оставалось патронов восемь – почти в упор долбили в бронежилет, отбрасывали Сашку обратно на сиденье… последние две пули вошли в подбородок и выше. Лицо Сашкино перестало быть Сашкиным. Да и голова… К лучшему – пусть его в Медцентре не сканируют и не режут. Господи, мир такое дерьмо…
Марик навалился на спину Равиля, дотянулся до рации, ткнул в «горячую» кнопку «А1». Задернул шторку «писюка». Над машиной пронеслась очередная очередь КПВТ – разлетался кирпич стены. Марик нащупал застежку на бронежилете Равиля – «липучка» поддаваться не желала, – выковырял магазин, поменял в своем АКС. Выходить из «сто сорок третьей» не хотелось. Здесь были свои. Хоть и мертвые. В лобовое стекло пули били часто, словно кто-то нарочно расчищал. От открыточной обезьянки осталась лишь нижняя часть. Кому-то везет – хвост-то уцелел… Марик вытащил у водителя еще один магазин и сполз со спины, осыпанной сверкающей крошкой.
Ногу пронизывала саднящая боль. Такая, что хотелось бросить автомат и орать, орать…
Командир патруля 143ЮЗ стиснул зубы и попытался встать. Рухнул, ударившись головой о машину. На миг потемнело в глазах. Господи, аж до яиц болью прожгло. Наверняка кость задело. По машине все еще били – «ГАЗ-Шанс» вздрагивал, но закрывал от автоматных пуль. Марик трясущейся рукой потянулся к разгрузке – пакет первой помощи, ногу перетянуть. У Сашки на прикладе резиновый жгут был намотан…
За рассыпавшимися полетами мелькнули фигуры – Марик оперся на локоть, дал очередь… Один упал, остальные бежали к пандусу. Упорно, глупо. Мужчина в спецовке на ходу стрелял из пистолета – ствол «макарова» прыгал, посылая пули то в навес пандуса, то в груду полетов. Рядом с рабочим бежала тетка, сжимающая такелажный крюк навроде большой кочерги. Щеки кладовщицы дрожали в такт шагам, и вся она была такая полная, крупная, распаренная. На маму похожа, когда та с огорода возвращалась…
Марик попытался вспомнить молитву, не вспомнил и, бесполезно шепча губами, прицелился… Две очереди – упали оба: мужик замер, кладовщица еще ворочалась, пытаясь опереться на «кочергу»…
Ознакомительная версия.
