— Расскажет, — буркнул охранник. — Кому надо, тому и расскажет. Не мешай, сколько раз тебе говорить?!
— Буду мешать, буду! — уже почти плача и глотая рвущиеся наружу слова, продолжала свое девушка. — Все равно пойду с вами. Вы не можете мне запретить!..
— Надя, не стоит с нами идти!.. — обернулся к ней Нанас. — Со мной все будет в порядке. Я потом обязательно тебя найду!
— Нет, я пойду за тобой. Буду ждать, пока тебя не отпустят. Ведь тебя сразу отпустят, когда ты расскажешь, что ты не предатель, я знаю! Я подожду. Я дольше ждала!..
— Я тебе сейчас подожду!.. Так подожду, что… — набычившись, двинулся в сторону девушки Сорокин. Но один из охранников, схватил его за рукав:
— Да пусть она идет, Санька! Все равно не отвяжется.
Нанас, подобравшись было, чтобы защищать любимую, немного расслабился и одобрительно кивнул ей. А затем огляделся: куда же его все-таки ведут?
Но особо смотреть было не на что. Вдали светились редкие окна домов и фонари, здесь же освещенной была лишь стена, такая же, как и в центральном секторе. Выход из туннеля располагался внутри периметра, и теперь они возвращались к кирпичной пристройке возле запертых ворот стены. Она тоже очень напоминала собой пост охраны центрального периметра, так что нетрудно было догадаться, что и это такой же пост.
Надю внутрь все-таки не пустили, и девушка осталась на улице. Но ее бледное лицо выражало такую решимость, что Нанас понял: она будет ждать столько, сколько потребуется, — хоть сутки, хоть двое, пока у нее будет оставаться хоть капелька сил. Он снова кивнул ей подбадривающе, но кто-то из охранников подтолкнул его в спину, и парень едва не упал, споткнувшись о порог.
А в комнате, несколько меньшей по размеру, чем на центральном посту у Сошина, но тоже с экранами, большим столом и аппаратом селектора, его ожидала встреча еще с одним знакомым человеком — Виталием Ивановичем Киркиным. Нанас обрадованно заулыбался, но Киркин в ответ лишь нахмурился, резко отвел взгляд и сухо бросил охранникам:
— Оставьте его, продолжайте обход!
Юноша удивился. Не столько недоброжелательности командира, сколько тому, что тот, казалось, вовсе не был удивлен, увидев Лопарева. Значит, его ждали? Собственно, и Надя ведь явно неспроста оказалась здесь, в Зашейке; получается, и она тоже откуда-то знала, что скоро Нанас появится здесь… Объяснение могло быть только одно: их заметили по пути из леса к туннелю! Правда, это все равно не объясняло Надину осведомленность, но заставило тревожно сжаться сердце юноши: значит, охранникам известно и про Гора с собаками! Но почему тогда Киркин не сказал им что-нибудь вроде: «Приведите остальных!»?.. Хотя, вряд ли он приказал бы арестовать каких-то собак, ведь Виталий Иванович понятия не имеет, что те разумные! Но Гор?.. Или заметили только его одного? Ведь старый варвар преодолел открытое пространство ползком, собаки тоже ползли, да и шкуры их почти сливались со снегом… И один лишь он, Нанас, шел, лишь согнувшись; прожекторы не раз цепляли его лучами… А в бинокль можно было легко рассмотреть и его летную куртку, и флотскую шапку, каких ни у кого здесь больше не было.
Оставалось надеяться, что заметили и впрямь его одного. Не хотелось «светить» товарищей раньше времени — вдруг ему все-таки не поверят? Вдруг решат расстрелять, не слушая никаких объяснений?.. В этом случае у собак и старого варвара оставался бы шанс на спасение. Но как узнать, что известно Киркину? И как сделать так, чтобы обязательно встретиться с Ярчуком? Кстати, командир здешних охранников что-то не собирается его допрашивать…
И тогда Нанас заговорил сам.
— Виталий Иванович, — решительно начал он, — я не предатель. И у меня есть важные сведения для начальника гарнизона.
— Да?.. — злобно сверкнул глазами Киркин. — А кто же ты? Папа римский? — Вторую часть сообщения он оставил без внимания.
— Я не папа… — смутился юноша. — У меня еще нет детей. Но есть важные сведения, я же говорю!.. Правда! Отвезите меня скорей к Ярчуку.
— Так спешишь встать к стенке? Не переживай, скоро встанешь. Ярчук и Сафонов уже сами едут сюда.
— Сафонов?.. — Сердце Нанаса екнуло. — Зачем Сафонов? — Но тут же, спохватившись, воскликнул: — Почему они едут? Как они узнали, что я здесь?
— А вот так! — злорадно оскалился Киркин. — Ты не только предатель и сволочь, но еще и безмозглый тупица! Ты бы еще строевым шагом протопал на свои гнусные делишки, с флагом в руках. Из тебя шпион, как из дерьма пуля!
— Я не шпион! — закричал Нанас, радуясь в душе, что его догадка оказалась верной, — его действительно засекли по пути к туннелю. И раз не упоминают про остальных, возможно, что их все-таки не заметили. — Я шел только для того, чтобы рассказать важные вещи Олегу Борисовичу!
— И какие же это важные вещи?.. — прищурился Киркин.
Но тут за дверью послышались решительные шаги, затем она резко распахнулась, в комнату шагнул сначала Ярчук, а за ним и Сафонов.
Начальник гарнизона, как всегда подтянутый и строгий, сухо поздоровался с Киркиным, даже не глядя в сторону Нанаса. Сафонов же, которого после последней с ним встречи трудно было узнать — настолько он похудел, осунулся и потемнел лицом, — напротив, стразу уставился на парня и закричал, тыча в него трясущимся пальцем:
— Вот он!!! Изменник! Предатель! Расстрелять! Немедленно пустить в расход эту мразь! Олег, срочно отдай приказ!..
Тот, по-прежнему избегая смотреть на опешившего саама, брезгливо поморщился и процедил сквозь зубы:
— Сначала допросим. Наверняка перед смертью расскажет что-нибудь интересное.
— Да что он расскажет?! — мэр буквально подпрыгнул к Ярчуку, словно собрался с ним драться. — Он ведь лживый тупой дикарь! Он сейчас обосрется от страха и, чтобы вымолить себе жизнь, такого тебе нагородит, что заслушаешься!.. Неужели ты готов ему поверить после того, что он сделал?..
— Жизнь я ему все равно не обещаю, а вот легкую смерть подарить могу, если не станет молчать. Ну, а коли соврет… Тогда пожалеет, что родился на свет.
Ярчук наконец-то выстрелил в Нанаса ненавидящим взглядом, и тот, будто и впрямь прошитый насквозь, вздрогнул и, словно проснувшись, воскликнул:
— Но я и шел сюда, чтобы встретиться с вами и рассказать очень важное!.. Только пусть он выйдет, — мотнул он головой на Сафонова.
— Ты еще мне будешь указывать?!.. — побагровел мэр и двинулся к парню, вытянув скрюченные пальцы. Казалось, вот-вот — и Сафонов вцепится Нанасу в горло. Но не доходя пары шагов, он остановился, круто развернулся к начальнику гарнизона и зашипел: — Ты слышал эту шелудивую рыжую мразь?.. Ты слышал?! Он будет нами распоряжаться!.. И ты еще хочешь его допрашивать? Может, лучше вообще его отпустить?!..
