Она не была в Винтервью несколько лет, потому что не любила это мрачное место. После смерти родителей она приезжала сюда по приглашению Дангара Глосса. Он купил замок, чтобы проводить исследования и строить совершенно новый, уникальный летательный аппарат. Эбигейл думала, что навещает подругу, переживающую так же, как и она сама.
Но свекор Рейры и Томас Биен уже строили собственные планы.
Дангар горевал о потере сына и внучки по-своему. Он являлся владельцем крупнейшей аэростроительной компании и пустил изрядную долю средств на различные научные разработки. Когда он узнал, что только Рейра может пилотировать его изобретение, то принялся и за других подопытных. Методом проб и ошибок вывел формулу идеальной крови, дарующей авиатрисам власть над небом, и придумал тесты, которые позволяли определить идеальных кандидаток.
Затем пришел к соотношению силы и веса.
Эбигейл была среди подопытных недолго. Тогда Дангар держал себя в рамках, ограничиваясь общеизвестными медикам анализами. Томас быстро забрал девушку и отвез в столицу для официального назначения. С тех пор графиня здесь не появлялась.
В замке вроде бы ничего не изменилось. Только сотрудников прибавилось. Инженеры, биологи, врачи и другие исследователи сновали по коридорам с кожаными папками документов в руках.
Рейра направилась прямиком к Дангару.
Третья операционная представляла собой анатомический театр. Рейра открыла дверь верхнего яруса. Эбигейл прошла следом.
Дангар стоял к ним спиной – в самом низу помещения, склонившись над телом, прикованным к столу. Эбигейл сразу узнала Лили. Она была обнажена, без ног, волосы растрепаны, глаза открыты и подернуты пеленой.
На руках и бедрах проступали синяки и кровоподтеки, ясно дававшие понять, что прежде она пыталась вырваться. Эби от ужаса закрыла рот ладонями, чтобы не закричать. Рейра спряталась за ее спину.
Их замутило, голова кружилась.
Эбигейл оперлась рукой о спинку ближайшей скамьи, чтобы не упасть. Дангар орудовал скальпелем, ему помогали две медсестры. Остальные мужчины, человек пять, сидели вокруг на нижнем ряду. Грудная клетка Лилиан была вскрыта. Сердце сжималось, продолжая разгонять кровь.
Дангар приподнял ее легкие и, держа в руках, торжественно произнес:
– Поразительно. Все-таки разгадка не в них. Хотя обратите внимание, на вид достаточно крупные. – Он опустил орган и скомандовал: – Приведите в чувство.
Одна из сестер поднесла ватку к носу Лилиан, та дернулась и моргнула.
– Я все чувствую, – прошептала она сухими губами.
– Не выдумывай, я тебя обезболил, – строго сказал Дангар.
– Мне больно.
– Замолчи. – Дангар зажал ей рот и нос, глядя, как трепещут легкие.
Эбигейл дернулась, чтобы спуститься, но Рейра схватила ее за локоть.
– Еще не время. Помнишь? – выговорила она одними губами.
– Как мы видим, секрет авиатрис не в силе легких, что доказывает мою гипотезу и необходимость продолжать эксперименты с кровью, – говорил Дангар со своей импровизированной сцены.
Эбигейл молча пыталась вырваться.
– Доктор Глосс, но ведь есть гипотеза о сердце… – начал один из мужчин.
– Верно. В этом направлении будет работать вторая группа. Принесите формалин. – Дангар перекрыл артерии хирургическим зажимом, взял в руки сердце и поглядел Лилиан в глаза.
– Ты славно потрудилась для Империи, дорогая.
– Нет! – закричала Эбигейл и рванулась по лестнице вниз.
Двое мужчин преградили ей путь.
– О, кого я вижу! – Дангар аккуратно опустил сердце обратно в грудную клетку и повернулся к девушкам.
Рейра до сих пор стояла наверху, растерянная и напуганная.
– Эбигейл, милая! Какими судьбами?
– Меня прислал премьер-министр. И, как вижу, вовремя. Лилиан Барт нужна мне в академии.
Девушка, несмотря на распоротую грудину, была в сознании и повернула голову к директрисе. В глазах мелькнуло узнавание и проблеск надежды. Сейчас ее спасут. Но широкоплечие мужчины в белых халатах преградили Эби путь.
– Невозможно! – воскликнул Дангар. – У меня есть бессрочное разрешение на операции над подопытной.
– Она не просто подопытная, а обученная авиатриса. Она важна для академии. Зашивайте, – скомандовала Эбигейл. – Я ее забираю.
– Красота моя, подойди к нам, – обратился изобретатель к невестке. – Тебе что-то известно?
Рейра неуверенно спустилась по соседнему, свободному проходу.
– Да, я была в академии, когда Эби получила письмо от премьер-министра.
– То есть он решил, что ампутантка необходима академии? И для чего же?
Рейра не умела врать. И до полусмерти боялась свекра. Она аккуратно шла по лестнице, пересчитывая ступеньки и собираясь с мыслями. По другую сторону анатомического театра поднялся мужчина, которого Эби с Рейрой прежде не замечали.
– Это совершенно точно невозможно, – сказал он, как обычно, слащавым тоном, растягивая слова. – Давайте продолжим, господин Дангар. Я тороплюсь в столицу.
Эбигейл смотрела на него с яростью. Рейра с испугом.
– Позвольте нам в таком случае уйти? – пролепетала Рейра.
– Лучше присядьте, – велел Левикот, выходя из тени в середину аудитории. На лице расплылась спокойная улыбка, уголки глаз лучились глубокими морщинами.
Рейра повиновалась. Один из мужчин, преграждавших Эбигейл путь, положил тяжелую руку ей на плечо, принуждая сесть.
Дангар повернулся к Лилиан. Медсестра шагнула к нему, держа в руках емкость с прозрачной жидкостью.
– Вы совершаете ошибку! – крикнула Эбигейл. Мужчина держал крепко, не давая вырваться.
– Ее сердце надо передать для дальнейшего изучения. Это последнее, что от нее требуется.
Лилиан дернулась, из глаз потекли слезы. Эбигейл попыталась освободиться, но мужчина заломил ей руку. Дангар взял скальпель и несколькими точными движениями вырезал еще сокращавшееся сердце. Рейра вскочила и опрометью выбежала из операционной. Эбигейл вырвало.
– Какие нежности! – брезгливо бросил Левикот. – Уведите ее.
Мужчина схватил Эбигейл за плечи и выволок из аудитории. Дотащил почти на себе – ноги ее не слушались – до гостевой спальни.
– Посидите здесь. Я велю принести вам мятного чаю, – буркнул он и вышел.
Руки Эбигейл тряслись. Лилиан умерла у нее на глазах, а она ничего не сделала. Если бы они приехали на несколько дней раньше, то смогли бы все предотвратить. Еще и Левикот! Его трудно одурачить. Да и вообще, как притворяться после такого?
Служанка принесла поднос с чаем и сладостями, но Эбигейл даже представить не могла, что пригубит напиток. Она столько лет закрывала глаза на то, что творил Дангар. Даже став свидетелем, ничего не предприняла. Не смогла его остановить.
– Миледи, попейте чаю, – обратилась к ней девушка, – мята снимает тошноту.
– Ты видела, что там? – Эбигейл не узнала свой голос.
– Нет, миледи. Но слухи ходят.
– Почему ты тут работаешь?
– Родители продали.
Графиня взглянула на нее: миловидная девушка лет девятнадцати. Глаза карие, добрые – похожие на глаза Лили.
– С тобой здесь что-то делали?
– Как и всем, анализ крови, когда покупали. Но я не сгодилась для великого дела, теперь работаю служанкой.
– Великого дела?
– Так господин Глосс называет то… что делает.
– Поди спроси, когда он сможет меня принять. Вопрос срочный.
Служанка поклонилась и вышла. Рейры не было. Эбигейл гадала, куда могла запропаститься подруга.
Графиня нашла среди своего багажа револьвер – маленькую женскую модель, таких в Империи совсем немного. Девушкам ведь не полагается иметь оружие. Томас подарил его Эби, дескать, на всякий случай, для самозащиты.
В лесу около академии Биен учил ее стрелять. Она неплохо попадала в деревья, но, конечно же, не в белку и не в яблочко. Рука дрожала. Эби открыла барабан, проверила, что пули на месте – где же еще им быть, – и как-то невпопад усмехнулась.
Эби ходила взад и вперед, обдумывая, что делать дальше, потом присела и отпила чай. Она представила себе, что находится в анатомическом театре, целится в Дангара и тех мужчин, что задержали ее.
