Я еще раз перебрал факты. Не все понятно в этой картине и натяжки есть. Но в целом вроде прояснилась ситуация…
– Вот так, – сказал я Уильяму Блейку, который, пыхтя, перебирался с камня на камень под моими ногами. – Вот так!
И после этого увидел прямо у своего лица свешивающуюся сверху человеческую руку.
Подняв пистолет, я предостерегающе посмотрел на Блейка и резко выпрямился, направив ствол в того, кто прятался выше.
Как выяснилось, он не прятался и вообще ничем нам не угрожал. Темный сталкер без ног, которому Пригоршня прострелил голову, все это время медленно сползал по щебенке и теперь находился на самом краю пологой части склона, еще немного – и свалится. Щелкнув предохранителем, я стволом почесал вспотевший лоб, глянул вниз. Спутник застыл, раскорячившись на камнях, задрав голову. Я кивнул ему, полез дальше. Оттянул темного в сторону, а когда Блейк оказался наверху, собрался было столкнуть тело, но передумал. Пусть лежит пока, а то еще опять лавина начнется, загрохочет на весь склон.
– Данный хауз? – спросил Уильям.
Я кивнул и пошел к дому с крыльцом.
– Там кто есть?
– Нет, никого не должно быть. Не отставай.
Второй темный лежал спиной ко мне. Почему-то навес над крыльцом был сломан и накренился, половины досок не хватало. Дверь оставалась открытой, я вошел, огляделся, увидел еще два трупа (у одного не было головы), дыры в стене и поспешил во вторую комнату.
Ведущий в подвал люк был раскрыт, по полу разбросаны черепки и кусочки древесины. Я вошел в тайник.
Один табурет перевернут, второй стоит на паре ножек, наклоненный, краем уперся в стенку.
Лэптопа нет.
Я зажмурился, тут же открыл глаза, шагнул внутрь и повернулся, чтобы не закрывать свет, падающий сквозь пролом. Еще раз оглядел тайник. Где лэптоп? Нет лэптопа!
– Нет данного, – сказал Уильям.
– Заткнись! – рявкнул я, выскакивая из тайника. – Сам вижу, что нет!
Бросившись в последнее помещение, увидел перевернутый стеллаж, где когда-то стояло оружие, шкаф – дверцы распахнуты, шмоток нет, только обрывки ткани, – и, догадываясь уже, что к чему, но сам пока не веря своей догадке, мимо растерянного Уильяма выскочил обратно в первую комнату. Ногой пихнул труп под стеной – он перевернулся лицом кверху.
Выругавшись, я прыгнул на крыльцо и проделал то же самое с другим телом.
Все они были объедены, ребра сломаны, лиц нет… И это не слепые псы, кое-кто другой.
К тому времени, когда Блейк появился на крыльце, все стало ясно окончательно.
– Бюреры, – сказал я.
– Кто есть данные бюреры?
– Ну, карлики… Ты не видел их, что ли, никогда?
– А, мелкие пиплы! Не есть видел их, но слышал про б’юреров. Это плохо есть, Хим’ик?
– Плохо?! – меня вновь охватила ярость, я на каблуках развернулся к нему, сжав кулаки, глядя в молодое лицо с гладкой кожей и розовыми щеками. – Мы застряли в Долине окончательно! Что теперь делать? Это пусть Медведь Картографа ищет, а я в такое не верю, он ушел отсюда давно, еще прошлой ночью, наверное! Карта со схемой выхода в ноутбуке – единственная возможность!
– Куда есть б’юреры направились?
Я побежал за угол дома, туда, где мы с Пригоршней так и не побывали, когда попали сюда в тот раз, хотя видели это место через окно.
– Что данное? – спросил Блейк, разглядывая валявшиеся на камнях металлические детали, несколько погнутых колесных спиц и длинный лоскут черной кожи с мотоциклетного сиденья. – Это есть мотоцикл раньше? А данное что, от танка часть? Где гусеницы, где башня его?
Я молча разглядывал засыпанную щебнем узкую дорогу, полого идущую от дома вниз. Очень полого – должно быть, она тянется на пару-тройку километров, прежде чем достигает Долины. На платформе из-под электропушки здесь не проедешь, даже если бы она на ходу была, а вот мотоцикл, наверное, мог пройти. Где-то там, высоко над дорогой, мы с напарником в бинокль заметили блеск на скальном выступе. Шагнув вперед, я присел, поднял застрявший между двумя камешками клок шерсти. Чуть дальше увидел обломок кости. Повернулся к Блейку и сказал:
– Шкет, у тебя со зрением как?
– Зрение… э, есть айсы? О, гуд, у м’еня клевое зрение.
– Точно? А ну приглядись, видишь, что-то поблескивает на склоне вон там?
Он приставил ладонь козырьком ко лбу, будто защищаясь от яркого солнца.
– Есть данное. Поначалу ущелье, за ним – блестит. Вижу.
– Хорошо. Теперь залезь на крышу и гляди во все стороны внимательно, нет ли где на склоне деревни бюреров.
– О, сделаем! – он шагнул было к стене, но оглянулся и уточнил: – А как выглядит деревня б’юреров? Что в ей есть данного, чтобы смотреть ее посреди камней?
– Они чаще по катакомбам всяким кочуют, но если на поверхность забредают – могут шалаши строить из веток, а еще алтари. Алтари – обязательно. И вокруг всякие блестящие предметы лежат. Они как сороки, понимаешь? Тащат все…
– Блестящи предметы – артефакты есть?
– Нет, артефакты они не трогают. Хотя что-то бюреров в них привлекает, любят свои стоянки рядом с аномалиями устраивать или местами, богатыми на артефакты.
С крыльца Блейк залез на крышу и тут же крикнул:
– Есть теперь, вижу данных б’юреров!
– Где?
– Он! – спутник показал в сторону дороги. – Там есть. В том ущелье, рядом с местом, где есть блестит. Но очень плохо видеть, не разбери чего.
– Ладно, слазь, быстро. Который час? Есть часы у тебя?
Спрыгнув на щебень, он отдернул рукав.
– Одинна́дцать. Но знай, Хим’ик, здесь обычный час значения не иметь, здесь время не такой, как в Зоне, все шиворо́т-навыворо́т.
– Неважно. Шрам с Никитой и остальными, кто выжил, будут в полдень возле сарая ждать. А мы не успеваем теперь!
– Не успевая? – переспросил он.
– Шкет, лэптоп у бюреров. Бюреры – в своей деревне. Значит, надо туда идти.
– Хим’ик, ты думает, лэптоп до сей поры воркед? Думает, б’юреры лэптоп не дестроер совсем?
– Не знаю! А что еще делать? Есть у тебя другие предложения?
– Нет предложений, – признал он.
– А патроны есть?
Солдат широко улыбнулся.
– Они йес! Пистолет йес два и еще вот нож и патрон, – он ткнул пальцем в патронташ на правом боку. – Форти… э, сорок штук и даже форти ту.
– Не лыбься, а давай половину сюда, – велел я. – И идем. Сначала по дороге, дальше вверх полезем.
* * *
Я улегся плашмя, вцепившись в плечо Блейка, заставил его лечь рядом. Выступ, на котором мы заметили проблески артефактов, находился справа и выше, метрах в тридцати, ну а здесь в склоне было ущелье вроде глубокой покатой складки, как у тяжелого занавеса. В этой складке застрял большой, с двухэтажный дом, валун, и на его плоской верхней части расположилась деревня. Удивительное дело: впервые я видел не кочевой табор, а постоянный поселок, где бюреры, наверное, жили уже долгое время.
