челюсти заходили желваки. Мана уже несколько веков была в Крестерии под запретом. А любое её использование каралось смертной казнью. Если хоть кому-то станет известно, как я убил вампира — мне конец.
Мозг принялся работать с лихорадочной скоростью.
— Я…
— Он смог взять под контроль заклинание профессора Гунияр, — вмешался Кортус. — То самое, с молниями. Я же тебе рассказывал.
А что, неплохой ход, Кортус. Электричество ещё мало изучено. И я вполне, по крайней мере, в теории, мог бы поддержать это заклинание даже после смерти его создателя. А то, что я не смогу больше воспроизвести нужные жесты, можно было бы списать на состояние аффекта.
— Да, — продолжил я его версию. — Когда вампир начал выводить жесты, я понял, что профессор сейчас умрёт и нужно вмешаться. Влил свою кровь в заклинание, добавил мощности и держал до тех пор, пока вампир не поджарился. А вместе с ним поджарились и мои руки.
Во время всего рассказа Эмильда не отрывала от меня ехидного взгляда. Наконец, она пригубила донорского пойла и спросила:
— Скажи ведь правдоподобная легенда вышла?
Легенда?
— Да-да, признаю, ты победила, — заворчал из кресла Кортус.
Недоумённо посмотрев на них, я спросил:
— А что происходит?
Наставница расплылась в улыбке.
— Я знаю про твоё владение маной, — сказала она заговорщицким шёпотом и продолжила уже обычным голосом. — И придумала легенду про тебя и электрическое заклинание Гунияр. А этот зануда, — кивок в сторону Кортуса. — Утверждал, что ничего не выгорит. Я же была уверена, что ты поддержишь такую гениальную легенду.
Я лежал ошарашенный. Уже два человека знают мой секрет, и ни один из них не собирался сдавать меня Кровавой Инквизиции.
— Лестер, — напряжённый голос из кресла. — Только не сердись, пожалуйста, что выдал твой секрет. Она меня это, пытала.
— Эй! — возмутилась Эмильда. — Щекотка — это не пытка!
— Ещё какая!
Минутное напряжение сменилось расслаблением. Пора бы уже привыкнуть, что на этих двоих можно положиться.
— Дайте мне выпить, — попросил я.
Эмильда вытянула бутылку мне навстречу и слегка наклонила. Противная жидкость обжигающим теплом разлилась по внутренностям.
— Ты же меня никому не сдашь?
— Лестер, хватит обо мне плохо думать! — наигранно возмутилась наставница. Даже руку на грудь положила. — Конечно, я тебя не сдам, — выдержанная пауза. — Но при одном условии.
Я закатил глаза. Ей с такими манерами общения в театре бы выступать.
— Что ещё?
— Ты меня научишь пользоваться маной.
Где-то в кресле поперхнулся Кортус. Это была серьёзная просьба. Мана была невероятно опасной. Я сам-то обжёгся на ней уже не в первый раз. А чтобы ещё кого-то учить ей пользоваться.
Хотя…
Я улыбнулся, представляя, как взбалмошная Эмильда медитирует, изо всех пытаясь дотянуться до Источника маны. И это вместо того, чтобы просто расслабиться. Ещё больше меня забавляла возможность стать наставником своей наставницы.
Нет, вряд ли в этом будет какая-либо опасность. Да и, в конце концов, так мы сможем проводить больше времени вместе.
— По рукам, — я достал из кровяной ванны «мясную» конечность, протягивая её для рукопожатия. Эмильда с улыбкой махнула в мою сторону пустым рукавом. — Но сразу скажу, что у тебя вряд ли получится.
Глаза моей будущей ученицы загорелись озорными огоньками.
— А вот не дождёшься! Меня всегда манила возможность управлять маной. Чисто из научного любопытства, разумеется. А ещё я прилежная ученица, — Эмильда похлопала длинными ресницами. — Не зря же я уже в таком молодом возрасте достигла III группы крови. Меня только вон тот зануда как-то обогнал. И ведь не рассказывает, как именно!
— И не расскажу, — отмахнулся Кортус.
Я давно подозревал, что для него это больная тема. Поэтому больше не расспрашивал. Хоть и тоже было безумно интересно.
— Не хочешь тоже мане научиться? — предложил я другу. — У тебя точно есть шансы.
Плохая идея. Только не он.
— Нет, спасибо, — всё так же отмахнулся он. — Мне ужасов и обычной магии с головой хватает. К тому же я ещё нескоро забуду, как ты горел у меня на глазах, а я не мог ничего поделать.
Да уж, наверняка неприятное зрелище.
— Как знаешь, — пожал я плечами. — А ещё знаете, что? — они оба заинтересованно посмотрели на меня. — Я очень рад, что с вами всё… в относительном порядке, и вы остались живы.
— Буэ, ещё один зануда, — заворчала Эмильда.
Но всё же улыбнулась.
— А вот за это я выпью, — Кортус поднял свой стакан. — И да, сама ты зануда.
— Да как ты посмел? — прошипела Эмильда.
Она зажала у меня между ног бутылку и, вооружившись слегка окровавленной подушкой, пошла восстанавливать справедливость.
Из-за смеха я не сразу понял, что у меня перед глазами опять вспыхнули алые нити. Одна из них, самая яркая, тянулась вправо, к некоему сгустку энергии. Он постепенно вырастал, из-за чего в голове опять расцвела яркая боль.
— Твою кровь! — не сдержался я.
— Что такое? — заволновалась Эмильда.
Но душить бедного Кортуса подушкой не перестала.
Сгусток становился всё больше, а нить всё ярче. Я попытался подобрать слова:
— Я, похоже, не совсем отошёл от рабского наркотика. Я вижу и слышу… всякое. Какие-то красные линии перед глазами и сгусток энергии. И из-за этого ужасно болит голова. И ещё этот го…
Эмильда перестала душить Кортуса.
— Давно это у тебя?
— Как проснулся.
— С какой стороны сейчас этот сгусток энергии.
— С правой.
Наставница молча пошла к двери. Позвала кого-то. Сгусток замер, а затем двинулся прямо к ней. Голова затрещала от боли.
— Закрой глаза и не подглядывай, — скомандовала Эмильда.
— Это ещё зачем?
— Просто делай.
Я послушался. Старался дышать размеренно, надеясь хотя бы немного избавиться от боли. Помогало это мало.
Бордовый сгусток энергии я видел и сквозь закрытые глаза. Как и алую нить, связывающую его с моим сердцем. Он переместился прямо передо мной.
— Где сейчас этот сгусток? — спросила Эмильда.
— Слева.
Да что вообще происходит?
— Открывай глаза.
Эмильда стояла у двери и улыбалась так широко, что казалась немного безумной. Слева, у окна, стояла медсестра с недоумённым взглядом. Такой же взгляд был и у Кортуса.
Плотная светящаяся алая нить связывала меня прямо с ней. Но оставались при этом и другие нити, пусть и не настолько яркие.
— Спасибо, можете идти, — обратилась наставница к медсестре.
Медсестра покинула палату. Нить последовала за ней и вскоре начала истончаться.
— Что происходит? — спросил я.
— На тебя попала кровь вампира перед тем, как ты его убил? — вместо ответа спросила Эмильда.
Я задумался.
— Не знаю. Точнее, не помню. Я последнюю часть битвы был под воздействием наркотика и у меня все воспоминания смешались.
— Ты был весь в его крови, —
