и полковников. Небезызвестный capitaine de corvette Гийом де Ламот-Уданкур, с начала осени представлявшийся герцогом Сентонжа, нашел выход на нескольких старших офицеров в бригаде парашютистов, спецназе Главного Командования и в корпусе морской пехоты. Эти майоры и полковники, - в большинстве своем нетитулованные дворяне и крайне слабые маги, - неожиданно получили предложение, от которого было невозможно отказаться. Им посулили высокие звания, громкие титулы и большие деньги всего лишь за то, что они выполнят свои воинский долг и поддержат легитимную власть. Командиру батальона сил специального назначения гораздо проще отказаться от выполнения
преступного приказа какого-нибудь маршала, если ему пообещали, что после попытки государственного переворота, маршал этот перестанет числиться среди живых или, как минимум, вылетит из армии, как пробка из бутылки. И точно так же этому скромному дворянину будет несложно вывести из казарм свой батальон под предлогом защиты легитимной власти и неотъемлемого права принцессы-наследницы занять трон своих предков.
Насколько было известно Беро, в столице было уже семь воинских частей, которые в день Икс поддержат принцессу, а не кого-то из других кандидатов, среди которых, к слову сказать, еще летом объявилась новая и полностью неожиданная фигура. О герцогине Алансонской никто в Свете не думал, как о серьезном кандидате в императрицы. Она в глазах публики явно выглядела даже слабее Эвы Сабинии, хотя, кажется, куда уж слабее-то. Но обыватели, - титулованные или нет, - ничего не знали о заговоре шевалье де Марбёфа и стоявшего за его спиной барона д’Эрваля. Конечно, у д’Эрвалей не все получалось так гладко, как задумывалось. Герцогиня Перигорская совершенно неожиданно для всех и как-то уж очень быстро вышла замуж за тана Мишельера. К тому же экспертиза показала, что завещание отца Марии было подделано, и значит Селин являлась законнорождённой дочерью своего отца, хотя это уже и не имело особого значения. Герцогство Перигор слилось с кланом Мишельер, восстановив древнее единство, во главе которого стоял теперь правящий герцог Тристан Перигор-Мишильер. Однако у д’Эрвалей и без того хватало возможностей, чтобы переиграть свою судьбу. Они все еще не догадывались, что их грязный секрет раскрыт, ведь никто не пришел за их жизнями. Однако пришло время это исправить, и разговор сейчас шел именно о том, чтобы начать активную фазу операции, первым шагом которой станет тихое устранение д’Эрвалей.
- Предлагаю, - вступила в разговор Бья, сидевшая в сторонке и до сих пор не выдавшая ни одной реплики, - оставить это дело мне и Беро. Возьмем с собой тройку Пьера-Армана, они все, как и мы, умеют «закрываться», так что телепаты нам нипочем. Навестим ночью отель де Карнавале. Особняк небольшой, я его уже неплохо изучила. А ты? – повернулась она к Беро.
- Знаю, видела, согласна, - коротко ответила Вероника. – Войдем тихо, убьем небольно и растворимся в ночи.
- Звучит готично… - Усмехнулась Габи.
Наверное, вспомнила какой-нибудь анекдот или просто представила себе, как станут диверсанты растворяться в ночи.
- Романтика – наше все! – улыбнулась Беро, снижая градус напряженности.
- Сегодня ночью? – уточнил Трис, явно делая какие-то расчеты в уме.
- Не вижу смысла откладывать, - чуть пожала плечами Бья. – Группа Пьера-Армана уже неделю живет у меня в палаццо Нуово. Выйдем в полночь, закончим до рассвета.
- Согласна, но! – подняла Габи вверх указательный палец. – Но я на всякий случай выставлю прикрытие. Тройку Эмиля на площади Regnum Francorum[19] и тройку Элизабет на улице Тюрингов[20]. Береженых и боги берегут.
- Нет возражений, - после секундной паузы согласилась Беро. – Сегодня ночь. Час после полуночи.
- Отлично, - поддержал идею Зандер. – Но, если мы кончаем их сегодня, то надо бы поспешить с основной операцией.
- Вариант «Карнавал»? – предложила Габи.
- Сегодня семнадцатое, а бал назначен на ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое, - напомнил Трис. – Успеем?
- Лучше бала-маскарада в императорском дворце случая не предвидится, - внесла свою лепту Бья.
- Похоже на экспромт, - поморщился Зандер. – Не люблю экспромты.
- А у меня вся жизнь – один сплошной экспромт, - кисло улыбнулась Габи. – И ничего, пока жива.
- Хочу напомнить, что праздник Сатурналий никак не импровизация, - Беро было очевидно, что чем быстрее они произведут переворот, тем лучше, потому что, во-первых, фактор неожиданности, а во-вторых, в таком деле лучше упредить, чем потом догонять. – Мы вариант «Карнавал» отрабатывали, планы готовы, люди на месте. Надо будет только выдернуть «Бога из машины»[21] и вперед с песнями.
Под грифом «Бог из машины» скрывались «друзья с той стороны» - Теа д'Агарис и Август Сан-Северо. Об их существовании знали не все присутствующие на совещании, и хорошо, что так. Туз в рукаве никогда не бывает лишним.
- Я попрошу у принцессы еще два приглашения, - улыбнулась в предвкушении Габи. - Родня, как никак.
— Значит, решено! – подвела черту новый коннетабль герцогства Перигор-Мишильер Бланш Мишельер баронесса де Бриенн. – Готовим силы к двадцать третьему.
3. Габи
Бал-маскарад в императорском дворце изначально задумывался, как грандиозный праздник, и никто при дворе не скрывал того, сколько денег и усилий было вложено в его организацию. Возможно, это кого-то удивляло. Все-таки Сатурналии не самый важный праздник из тех, что отмечают в империи. Однако, по слухам, причина этого была одновременно простой и грустной: скорее всего, это будет последний праздник, организуемый при дворе Карл II. Впрочем, до последнего времени это было неточно и, разумеется, неофициально, тем более что последние полгода император практически не появлялся на публике. Последний по времени Малый Прием состоялся в начале июля 1940 года и был отмечен невероятной для империи франков краткостью. Все знали, что император Карл болен и, соответственно, никого не удивило, что он появился на собственном приеме всего на полчаса. Поэтому большинство придворных считали, что он не появится на бале-маскараде. Слишком веселое действо для такой грустной ситуации.Все встало на свои места буквально за пять дней до назначенной даты. Министерство двора неожиданно распространило официальное извещение в ранге императорского эдикта, в котором сообщало, что открытие бала состоится не в восемь вечера, как обычно, а в девять, поскольку открывать его будет его императорское величество Карл II лично. Теперь всем все стало понятно, император собирается попрощаться с поддаными, оттого и размах мероприятия,
