Детвора опять вокруг Гоблина, женщины снуют, приносят, протирают. Девчонки хихикают у дверей, заглядывают. Хорошо-то как. И тут в залу вошла одна девица с чайником, посмотрела на меня мельком… — у меня по сердцу сразу волна и прокатилась, дыхание спёрло, хорошо, что говорить ничего не надо. Как из сказки народной, стройная, ладная, коса до пояса, а глаза… Пропадай, Кастет, если дураком будешь! Да как зовут-то её!?
И не спросишь впрямую, очко мешает. Не, я нарваться, если что, никогда не боюсь, но сейчас не тот случай, не за нос битый переживаю, но за репутацию. Отсекут девку запретом и хрен я когда на Кордон заеду. Мужчины серьёзные за столом, народ весьма специфичный, со своими понятиями. Если они, к примеру, староверы, по аналогии с Сотниковскими, то могут и заблокировать любопытного оболтуса наглухо за неразумность.
— Простите, хозяева, покурить пойду во двор, ненадолго, — я встал из-за стола, уже боком поймав недоумённый взгляд Гоба, в группе сталкеров курящих нет.
На улице пацанва бесится, лишь один от них далеко стоит, у самого просёлка, грустит с завистью на лице. Ух ты, на фишке малой трудится, значит, трассу "кордоньеры" постоянно секут, пока дети на улице. Это системно, это заставляет уважать. Колонисты завтра же начинают строить ворота на просёлке, больше им прятаться не надо. Ещё в машине Гоблин посоветовал Пантелею Фёдоровичу ставить шлагбаум не сразу на повороте, а уже по дороге к Кордону. По-моему, правильно. От домов машину на трассе не услышишь, лес все звуки гасит, разве мощный дизель появится. Круглосуточно там человека держать нереально. Пусть принудительно стопятся на полпути, в лесу, когда непрошенного гостя уже засекут по звуку, а не заранее прыгнет он тихим десантом у поворота, с коварными целями.
А вот и мой знакомец, экий же волосан славный.
— Слышь, брат, ты это, — поймал я его за руку, — скажи дяде, что за девушка такая… ну, эта, с огромной косой и в синем платьице с горошком, а?
— Так то Олька! — ни на секунду не задумался хулиган. — Сестра Антохи. Вредная, гадюка, вчера мне поджопник дала ни за что. А чё, поиграть с ней хочешь?
Я аж поперхнулся собственной слюной! Кхе-кхе… Фуж ты нах… Ступил.
— Не играет Олька с нами, гордыя оне, — деловито пояснил волосан. — Дай еще гильзу, враз познакомлю!
— Да не… это чё, это ведь просто спросил, — стыдливо заюлил я. Нормально так поговорили! Еще только покраснеть не хватает на глазах у ребёнка. — Я потом. Потом-то познакомишь, только чтобы никому более про то не сказать?
— Целый патрон дашь, — деловито объявил бесёнок.
Нет, брат, вот патрон я тебе точно не дам. Ты его сразу на печку, да развернёшь в сторону тылов своей бабки. Ни за что тебе поджопник дали… Ну-ну.
— Давай так. Я тебе губную гармошку привезу. Идёт?
А как же!
— Тебя звать-то как, брат?
— Дык Генаша, как же ещё, — улыбнулся маленький бандит.
— Ну, по рукам, Генаша!
После трапезы посмотрели Кордон внимательно. Задворки большие, пока делового не много, но много разметки под проекты. Одна из женщин Кордона — ботаник по специальности, собирается поставить тут теплицы в ряд, проращивать там всякие культуры, редкие и не очень. Наверное, это Замку будет интересно. Агрономша у нас есть — страшная, кстати — но параллели тут никак не повредят. Там производство, здесь типа наука. А в этом месте собираются делать рассадник перепелячий! Неужели этих птах можно наловить да одомашнить? Пока мне не верится. Но яйки у перепелов вкусные, диетические. Ладно, кордоньерам виднее, лесники всё-таки.
Пантелей Фёдорович всё показывает, не скрывает. На Гоблина Пантюхов смотрит, как на гоблина, но тот привык к такому. Ко мне же относится вполне уважительно, особенно после того, как узнал, что я еще и автомеханик. Хитрый вождь, аккуратненько так уминает сталкеру-механику в башку ненавязчивую такую просьбочку: добыть ему для Кордона мобиль, хоть какой. А что, вариант неплох. Организую — и стану завидный жених. Надо с Сомовым посоветоваться по теме.
За огородами и разметками под загоны, теплицы и питомники высится густой лес, две тропки пробиты в разные стороны. Именно пробиты, работа Смотрящих. Одна, как мне объяснили, выходит на группу лесных озёр, другая идёт к речке Листвянке и далее вдоль неё выходит к Волге. Выход к реке прямо из леса, с воды никак не разглядишь. Тема интересная, считай, что у Кордона имеется дорожка отхода, осталось только лодки припрятать. Есть звериные тропы, но там в рост человеку порой и не пройти.
Уже перед отъездом сели сверять самодельные карты и кроки. Не намного расширилась куцая наша карта, но всё же подвижка есть. Вот известные дороги, сначала ножкой буквы "Т" от Замка идёт грунтовка к перекрёстку, там "перекладина" — длинная дорога, параллельная Волге. Левая, северная половинка перекладины пока короткая, но, ничего, протянем её дальше, да с точными отметками по итогам войсковой операции. Правая перекладина уже длинная, извилистая и сегодня мы с Гоблином будем её удлинять. Вот приметный мостик, поворот на Церковь, сам посёлочек с большим озером позади старого храма. Дальше пока до обидного негусто — пара ложных съездов да отметка Кордона по съезду в сторону реки. Прибавилось водных объектов, ручейков и озёр, прорисованных мной ориентировочно, со слов Пантюхова-старшего.
Когда мы за руку прощались перед домом с мужиками Кордона, случилось Чудо.
Меня что-то неожиданно легонько толкнуло в ногу, я резко дёрнулся, обернулся, еле удержавшись, чтобы не хлопнуть по кобуре, и тут мы с Мишкой Сомовым услышали недовольное — "мия-уу!", вогнавшее нас в ступор.
— У вас что, кошка есть!? Чтоб я лопнул! — заорал Гоблин.
— Дык, а кто ж ета? — спросил бригадир, успев поймать животное за шкирку, — кошка и есть. С котом. Но этот хишнык днём где-то бродит, гнёзды разоряет, трахома. Уже шесть котяток наделали нам, не знаем, куда и девать, не топить же. Рожают и рожают… Вам, часом, не надо?
Мы мяли несчастную маму-кошку в четыре руки, пропуская меж огрубевших пальцев тончайшей мягкий мех и не чувствовали царапок. Чудо и есть!
— Путь рожают, Пантелей Фёдорович, мы их на особое довольстве поставим.
Дети везли пушистую парочку с собой, в большом пластиковом контейнере с удобствами для беремчатой кошки. Когда весь тейп Смотрящие одномоментно сдернули с поезда "Пермь-Москва", "домик" лежал на коленях у девчонки…
Вполне может быть, что это был самый удивительный радиосеанс за всю короткую историю эфира планеты Земля-2.
— "Контур"! "Контур", ответь "Гоблину", приём.
— Слушает "Контур", что у тебя, Миша?
— У нас котята, Инна. Шесть штук! Махонькие.
