И пока голова была занята подсчетами, выкладками да примерными планами на будущее, глаза внимательно следили за полетом гаек, отмечая все странности, какие только можно увидеть. Прав был Фельдшер — Зона пусть и не очень заметно, но изменилась, как будто тише стала, мертвее. И не в Выбросе, наверно, дело было, а в том, что человеческого присутствия совсем не ощущалось. Бывшая промзона словно вымерла от ворот на Росток до кривых перелесков Янтаря. Понятно, что и раньше Дикая небогата была на живность, не любят мутанты бегать там, где жрать совсем нечего и где аномалий много. Разве что шатались тут существа, которые живностью назвать очень сложно — зомби, снорки, кикиморы и прочая не живая, но и не мертвая пакость. Этим, по большому счету, и есть-то не нужно, «ботаники» это давно доказали, но все ж таки пытаются, как та компания снорков на Свалке. Не было еще такого случая, чтоб где-нибудь в выбитых окнах заводских зданий не маячила высохшая желтая морда зомби с глазами-ямками или из какой-нибудь канавы не доносился бессвязный, зажеванный речитатив мертвеца, жалующегося на Зону-стерву, даже заслуженный покой отобравшую. Но и этого сегодня нет — совсем тихо на Дикой территории. Даже следы сталкеров — мятые окурки «Примы», раздавленные банки из-под энергетиков, кострища на редких здесь «чистых» участках были уже застарелые, покрытые наплывами грязи. И тихо вокруг, чуть не до писка в ушах.
— Эй, Лунь…
— Да?
— А что это там такое… вон, на площадке возле цистерн?
Я посмотрел в указанном направлении. Знакомое местечко, и тоже со «сторожами» — небольшая узкая площадка рядом с двумя облезлыми нефтяными цистернами, стоящими на боковой железнодорожной ветке. Четыре тонких столбика в рост человека, таких длинных черных пня, словно выросших на пыльном трещиноватом асфальте. Три рядышком, один чуть в отдалении. Кто не знает, действительно не поймет, что за столбы такие, все в толстых черных потеках и с серыми, гладкими макушками.
— «Долговская» четверка домой возвращалась, Хип. Не тем путем прошли, каким надо.
— Да ну… серьезно? Столбы эти двумя ладонями обхватить можно… ну, на фиг. Пугаешь, что ли?
— И в мыслях не было. На вот бинокль, глянь. У крайнего голова полностью из этой черной смолы вывернута, хорошо видно. А на ближнем лохмотья от комбинезона. С другой стороны, на рельсах, еще один талант стоит, решивший срезать через нехороший участок. Тоже столбиком торчит, таким же точно. Между цистернами есть что-то, на движение реагирует.
— Ох, е-мое, — Хип вернула мне бинокль. — Действительно, голова… даже волосы остались.
— Чуть дальше и правее отсюда стройка есть, с одной стороны обваленная, так там народу осталось намного больше. Так что нам туда не надо — сейчас попробуем к Свалке выйти через второй цех.
— О'кей. Через второй, значит, через второй, — легко согласилась Хип. А вот я призадумался.
Длинные и высокие, в пять этажей, вдоль проржавевших, заросших железнодорожных путей тянулись здания бывшего завода, разбитые на отдельные корпуса. Внутри, и я это знал, было темно даже днем — уж не знаю, о чем думали проектировщики, но весь первый этаж был почти без окон, если не считать за таковые узкие щели в толстых бетонных стенах. Света, проникавшего сквозь них, хватало только на то, чтоб не налететь лбом на внезапно выплывшую из темноты колонну, но было уже катастрофически мало, чтоб обойти зомби, которых в зданиях завода всегда было просто немеряно. Уф… был бы нормальный фонарь, так нет. Мой старый светильник, на осколке «солнца», успешно накрылся при переходе из мира Координатора, как, впрочем, и все остальные артефакты. Хорошие, «шахтерские» фонари продавались на Ростоке, но туда мне ход с недавнего времени был закрыт, да и денег у меня тогда не было ни копейки. На Армейских складах, конечно, тоже наверняка фонари были, но не возвращаться же теперь туда. А та китайская финтифлюшка на нескольких диодах светила разве что на пару метров — в НИИ не нашлось ни одного нормального, подходящего фонаря — только такие вот ущербные «карандаши». Плохо, когда накрывается налаженное снабжение с грамотным, опытным посредником вроде того же Барина. Уж он бы не допустил такого дефицита.
— Что так задумался, Лунь? — Хип обеспокоенно тронула меня за руку.
— Да вот… без освещения мы с тобой, стажер. — Я пощелкал кнопкой маленького, слабосильного фонарика. — Этим только под ноги светить, а по сторонам уже никак.
— В здании аномалии?
— Есть и они… но там имеется и кое-что похуже.
— Что?
«В подвале ощутимо несло кислятиной. Не теми едкими, обжигающими горло испарениями „киселя“ или „газировки“, нет, а характерной уксусной, с четкими нотами тухлятины вонью. У входа в подвал недостроенного общежития запах этот был почти неощутим, пахло скорее терпкой сыростью и мокрым бетоном. Проходя мимо, я даже бы и не посмотрел в его сторону, но в густой, черной глубине мелькнул вначале серебристо-белый лучик, а затем, все в той же черноте, прокатилась по полу „вспышка“ Не уникальный артефакт, вовсе нет, их иногда по нескольку штук из ходки приносят, но спрос на них был стабильный, и, в отличие от других достаточно распространенных артов, даже повышался, из-за чего „вспышки“ медленно, но верно подрастали в цене. Барин уже несколько недель принимал „вспышку“ за четыреста зеленых рублей, ходили слухи, что скоро „ботаники“ начнут скупать их и за четыреста пятьдесят. Многие сталкеры от этого придерживали до поры и без того недешевые артефакты, но, поиздержавшись, все равно продавали посредникам. Естественно, четыреста долларов в Зоне превращались в двадцать-двадцать пять тысяч нарисованных президентов в той же Европе — при определенных условиях артефакт умел дробиться на мелкие и даже мельчайшие фрагменты. Одной „вспышки“, например, хватало на несколько тысяч неисчерпаемых блоков питания для тех же ПМК, сотню „бесконечных батареек“ для ноутбуков или два-три питающих элемента для автомобильных электродвигателей, после чего владелец такого авто мог навсегда забыть о заправках, бензине и смене аккумуляторов. Ну, а пара „вспышек“ в избытке обеспечивала электроэнергией частный коттедж. Некоторые ученые крепко сомневались в „бесконечности“ энергозапаса „вспышки“, но факт оставался фактом — со временем выход электроэнергии ничуть не слабел, артефакт или его фрагмент не терял ни в массе, ни в насыщенном „электрическом“, в легкую синеву, блеске, ни в каких других характеристиках. То, что „вспышка“ вот так запросто нарушает один из фундаментальных законов природы, буквально сводило ученых с ума — люди науки попросту не понимали, как „работает“ этот артефакт. Но человечество давно оценило пользу пусть и непонятных, но ставших вдруг совершенно необходимыми „вспышек“. Юсовцы, по слухам, уже начали на наших артефактах собирать особое оружие по давно придуманным схемам — „вспышка“ обеспечила то самое недостающее звено — компактный и при этом исключительно мощный источник энергии.
