Следующего хода планетарной администрации пришлось ждать часа четыре. Я уже начал было волноваться, что пора ждать гостей с орбиты, к чему мне следовало подготовиться отдельно. В отличие от вэвэшников, больше выполняющих роль этакого резерва для решения острых проблем планетарного правительства и занимавшихся чем угодно, кроме, собственно, своего прямого назначения, орбитальная группировка сохраняла постоянную боеготовность. То есть планетарщики и их бы припахали, будь их воля – нашлось бы к чему, но у пограничников и космических войск орбитального базирования имелось своё начальство. Задействовать их было можно, но для этого требовалось или дать делу официальный ход (то есть расписаться в своём провале, чего рим Фог и добивался), или договориться… как-то.
Поскольку припрячь «висящих без дела» космомобильных пехотинцев для полицейской, например, работы или средства атмосферно-космической доставки для затыкания очередной логистической дыры у гражданской администрации руки постоянно так и чесались, отношения у этих структур установились не самые тёплые. Но нужда кого хочешь заставит. Однако я засевших в Северном чинуш переоценил. Когда внешние датчики ППЦ засекли цепочку грузопассажирских транспортёров, а не шаттлы, стало понятно, что всё это время резко почуявшие запах жареного колониальные управленцы никак не могли принять решение и перепихивали его друг другу, видимо, в надежде на «само рассосётся».
Не рассосалось.
Критическую ошибку, позволившую работникам ППЦ за это время не просто доделать всё оружие, но и масштабировать производство, задав программы для молекулярных конвейеров, они осознали только тогда, когда транспорты подлетели к воротам купола и стали высаживать десант. Густому обстрелу из рельсовых винтовок броня военных машин противостояла неплохо, хотя несколько машин всё-таки удалось подбить, а вот солдатам пришлось несладко. У внутряков имелась до боли знакомая мне спецброня, но против сверхскоростной пули она уже не играла. Дорогущий комплекс мог спасти от разных хитрых средств поражения, но не от тупой силы. Так что при попадании бойца в лучшем случае просто контузило.
Может, помогли бы тяжёлые экзоскелеты с бронированием поверх стандартной защиты, вроде того, что я носил во время штурма «Карата»: разнесённая броня за счёт разрушения верхнего слоя поглощает большую часть кинетической энергии. Но чего не было – того не было. Иногда слишком хорошо – тоже плохо.
Транспортёры отступили, но вскоре вернулись, скользя над самой землёй и прикрывая своей бронёй высаженный вдали от купола десант. Кроме того, на них установили дистанционно управляемое оружие, а несколько пар солдат тащили знакомые мне длинные ручные пушки: из подобной Нурс разворотила «Панцирной рыбе» борт. Так, пойду-ка я с переднего края. Пора готовить аргумент посерьёзнее.
Внутряки в этот раз быстро подавили огонь снайперов, легко пробивая покрытие купола, потом пробили себе несколько входов а-ля Латта и спокойно втянулись внутрь тем же ордером – броня и следом бойцы.
Идиоты. Нет, не сами вэвэшники, их командование. Классика городского боя, а ППЦ под куполом представлял собой настоящий город, да ещё и многоярусный, – подавлять массированным огнём из-за брони все точки сопротивления. Вместо этого стоило только пробить внешнюю стену купола, последовала истерическая команда «Деактивировать тяжёлое оружие немедленно!!!», ведь дальше располагались цеха и лаборатории со сверхценным для планетарной администрации оборудованием.
Итог оказался немного предсказуем: стрельба по солдатам со сторон, не прикрытых бронёй, машины, зажатые упавшими аварийными переборками и расстрелянные в упор. А ещё масса технических специалистов, пусть и узкого, в отличие от мерхов, профиля, когда задницы серьёзно начинают подгорать, становятся очень изобретательными. Если заводской комплекс делает любые современные полимерные изделия, тут же должны храниться и расходники, позволяющие устранить выявленный брак или даже разобрать неудачный композит до исходников – те же самые активные микрогранулы, например: одна капля – и неткань сходит с ума, плавится и теряет форму прямо на бойце. А оборудование для резки листов неопластика полуметровой толщины способно распилить и бронетранспортёр, если его немножко придержать.
О пластиковой, точнее, неопластиковой взрывчатке я просто промолчу: лабораторное оборудование, в отличие от производственного, многих ограничений по умолчанию просто не имело. В итоге вырваться из неожиданно ставшего ловушкой ППЦ удалось примерно половине бойцов и машин, причём многим пришлось повторно пробивать купол: покрытие успело частично затянуть повреждения. Надо полагать, лидеры рабочих ожидали, что теперь-то с ними пойдут на переговоры… Наивные! Впрочем, за них ещё оставался я, пусть они про это и не знали.
Время, пока длился штурм, я потратил с толком: все отвлеклись, и я забрал то, что мне требовалось, но оно было слишком заметным и громоздким. Я окончательно заблокировал двустороннюю связь через очки и, отслеживая новости в пассивном режиме, сам отдался работе. В принципе, пусть лично для меня проделываемые операции оказались новыми, память безымянного мерха послужила мне отличным подспорьем. В конце концов, в последние годы жизни это была его любимая игрушка.
Да, я забрал себе аварийно-спасательный транспортёр, предназначенный для руководства Центра и стоящий в ангаре на крыше одной из башен, и сейчас уже заканчивал его переделку в ганшип в тупике одного из нижних магистральных коридоров. В принципе в каждой башне находилось по три единицы аварийно-спасательной техники – что-то вроде спасательных капсул на космическом корабле, но мне требовалась только одна. Спускать её пришлось потому, что среди лидеров уже точно полноценного восстания оказался тип с головой, приставивший к ним вооружённую трофейным оружием охрану: то ли себе путь отступления готовил, то ли перебежчиков опасался.
Правда, как только начался замес, охранники немедленно оставили позиции для участия в заварухе. И ещё раз спасибо Тайне, ловко переславшей поддельный приказ через сеть. Без круглой помощницы мои попытки спастись выглядели бы куда более жалко… Закончил я вовремя, и даже успел поесть и вздремнуть внутри машины под неусыпной охраной дроида.
А потом сенсоры засекли вход в атмосферу нескольких лёгких шаттлов.
Орбитальщики даже не пытались скрываться, и у них имелись все причины для такого «легкомыслия», надо признать. Лёгкий атмосферно-космический челнок хоть и называется так несерьёзно, на самом деле способен вместить объём груза земного железнодорожного состава, а их было несколько. В отличие от внутряков, которые могли получить доступ к своим самым мощным «игрушкам» только по приказу о военном положении, космическая мобильная пехота такой проблемы не испытывала… как и особого пиетета по отношению к чужим деньгам. Опять же личная броня на класс выше и комплектация псиониками не по принципу «хватило б на командование», а до четверти личного состава.
