В серой вышине над утесом одинокий псевдоптерон лениво парил на широко распластанных перепончатых крыльях, высматривая поживу. Сквозь узкий просвет в тучах выглянуло бессмысленное солнце и режущим светом озарило скалы. Кин вдруг почувствовал, что начинает тихо ненавидеть эту планету. Будь она проклята, свинцовая Тангра, вместе со всеми ее баснословно богатыми недрами, кровожадной нечистью и внедрившимся в контингент космопехотинцев агентом Империи по кличке Туман.
— Инспектор, я видел, вы рассматривали машину, — заговорил Ронч. — Все-таки что ж за хреновина там с турбиной приключилась?
— Полагаю, мина. Часовой механизм и фугасно-термитный пластикат.
— Да вы что, с какой стати? — изумился квадр-офицер.
— Вот и я думаю: интересно, с какой стати?..
Кин, сощурившись, посмотрел на обгоревшие останки турбохода.
— Сколько отсюда езды до базы? — спросил он.
— Три четверти часа, — без запинки ответил Ронч.
Не без усилия Кин вызвал в памяти карту местности, зрительная память у него всерьез уступала текстуальной.
— И дорога, как мне помнится, на всем этом протяжении идет над каньоном?
— Почти. То есть до поворота, — уточнил квадр-офицер. — Но там уже база близко.
— Ну вот и подсчитаем. Около пяти минут занял обстрел портянок в ложбине, так? А еще вы опоздали с прибытием на космодром на десять минут. Верно?
— Инспектор, я же вам доложил, почему мы опоздали…
— Да я не в претензии, успокойтесь. Более того, спасибо за эту задержку, без нее лежали бы мы трупами на дне каньона. Мину подложили слабенькую, расчет был на то, чтобы взрыв произошел не здесь, а дальше, понимаете? Левый двигатель поврежден, машину резко уводит с курса, и она летит вниз. — Кин замолчал, размышляя. — Тому, кто спланировал это покушение, в изобретательности не откажешь. Турбоход падает в каньон, и вряд ли кто-нибудь полезет за ним, чтобы выяснить причины аварии.
— Похоже, так оно и есть… — признал Ронч. — Но какая же сволочь нам это подсуропила? Зачем?
— Поверьте, я дорого бы дал, чтобы узнать имя этого человека, — ответил Кин.
Неудавшееся покушение означало, что вражеский агент по кличке Туман узнал о том, кем на самом деле является инспектор Кин и какова подлинная цель его миссии. Поскольку операцию планировали в условиях строжайшей секретности, утечка информации могла произойти только в контрразведке, причем на самом высоком уровне. Таким образом, Кин превратился из охотника в дичь.
Вместе с тем попытка убрать мнимого инспектора выглядела по меньшей мере странно, ведь на смену погибшему неизбежно пришлют другого. И ни малейшего смысла не имело отправлять к праотцам именно Кина, который пока не мог похвастать особыми успехами в этом деле. Напрашивалось единственное объяснение: враг хотел выиграть время. Тут что-то есть, для начала уже зацепка.
— Ну, теперь наш контырь засуетится, — предположил Ронч. — Небось подрастрясет жирок. Это ж надо, инспектору штаба кто-то бомбу подложил…
— Судя по тону, вы не очень-то жалуете контрразведчиков?
— Ну, рыбоглазов никто не любит, — философски произнес квадр-офицер. — Шмоны устраивают, лезут в душу, задницы вынюхивают.
Кина позабавил этот предельно упрощенный взгляд со стороны на его профессию. В сущности, описание методов почти полное. И, с обывательской точки зрения, ремесло донельзя грязное, что говорить. Однако в нем имелась отдушина, которая искупала все остальное. Кин любил думать. Аналитический процесс доставлял ему редкостное, ничем не заменимое наслаждение.
— А что касается нашего контыря, тот вообще законченный алкаш, между нами будь сказано, — добавил Ронч. — Запирается у себя в кабинете и нарезывается до синих соплей.
Вот и еще одна малоприятная новость. До сих пор терц-офицер Нариман имел незапятнанную репутацию.
Вдали, над горным хребтом, показалось идущее клином звено вихрелетов. Один из них оставил общий строй и устремился к плато. Вяло паривший вровень с макушкой утеса псевдоптерон, сложив крылья, камнем спикировал в ущелье. На высоте сорока локтей выпустивший суставчатые шасси вихрелет завис над обгоревшим турбоходом, выбирая место для посадки. Солнце снова показалось в прорехе между грузных туч, и прозрачные веера маховых лопастей заиграли веселыми бликами.
— Даже не верится, что мы выкрутились, — с облегчением сказал Ронч, наклонился и пощупал пульс бесчувственного Даркофа.
2. Все было совсем не так, инспектор
Рудничный поселок тянулся вдоль пологой изогнутой седловины между трех горных пиков. Около сотни типовых сборных домиков для гражданского персонала лепились по склонам среди низкорослого багрового кустарника. С восточной оконечности поселка узкое извилистое ущелье вело к каньону, а на широком западном откосе, вокруг скрытого под надувным куполом подъемника шахты, располагались складские помещения, ангары для техники, камнедробилка, флотационная башня и внушительный фиолетовый террикон. Неподалеку от террикона выстроились правильными рядами щитовые бараки, в которых размещался личный состав гарнизона. На открытой площадке стояла бронетехника — полдюжины турбоходов и три гусеничных транспортера. Границу обитаемого пространства очерчивали уложенные в несколько рядов спирали колючей проволоки, снаружи вдоль нее тянулась выжженная огнеметами широкая полоса пепла, служившая контрольно-следовой зоной, а на углах заграждения возвышались сторожевые вышки с прожекторами.
Глядя на эту панораму сквозь иллюминатор вихрелета, Кин раздумывал о той баснословной цене, в которую обходился каждый килограмм добытого из недр Тангры уникального минерала. Фактически люди здесь или на осадном положении, воюя с многообразной местной фауной, донельзя изворотливой, настырной и свирепой. Ни ультрасовременное вооружение, ни новейшие спецсредства защиты не могли гарантировать полной безопасности человеку на этой планете. В отличие от большей части обжитого космоса, тяжелые увечья и даже гибель были здесь будничным явлением. Однако недостатка в желающих работать на руднике не наблюдалось: одних привлекала сюда жажда острых ощущений, других — перспектива хорошего заработка.
В недрах горного массива скрывалось гигантское кладбище вымерших моллюсков. За сотни миллионов лет оно превратилось в залежи силицита — встречавшегося лишь на Тангре минерала, который оказался идеальным сырьем для синтеза основных карбосиликоновых аминокислот. Еще не столь давно на этом месте небольшой лагерь ученых чудил под охраной забубенных сорвиголов. Но вот в сфере биотехнологий разразился настоящий бум, и, как по мановению волшебной палочки, меж горных пиков Тангры появились рудник, поселок, гарнизон космопехотинцев. А теперь сюда прислали для полевых испытаний боевых фабров нового поколения. В том, что рудник стали охранять биороботы, чей мозг выращен по большей части из здешнего сырья, Кин усматривал своего рода провиденциальную иронию. Получилось нечто вроде замкнутого круга, который существенно повысил статус Тангры как одного из важнейших стратегических объектов Конфедерации.
