теперь была моя, как и волшебный пояс, куда можно прятать разные предметы.
Вспомнился Иван Юрьевич Сухоруков, тот самый приказчик, с которым мой род раньше вёл дела по закупке магических кристаллов. Вполне возможно у него тоже был подобный артефакт. Ну да ладно, сейчас это уже не проверишь.
А пока нужно было решить, что делать с телом. Бросать его тут было как-то не хорошо. Он, конечно, враг, но всё-таки человек. Но и возиться с похоронами большого желания не было.
Мо Сянь видимо понял о чём я задумался и предложил:
— Может, сжечь?
— А как? — тут же поинтересовался я.
Потому что это однозначно было хорошим выходом.
— Помните, как с предыдущим колдуном вы сжали защитное поле в луч? — напомнил Мо Сянь.
Хм. Надо попробовать. Тогда-то я в пылу схватки не обратил на это внимание.
Я снова достал красный камень, напитал его, призвал красное свечение, а потом сжал его в тонкую линию и направил луч на тело.
Сгорело оно махом! И это было очень хорошо. Выпадет снег и даже следов не останется от битвы.
А пока…
А пока Умка и Шилань развернулись и задними лапами нагребли снега на то место, где вот только лежал труп диверсанта.
Вскоре уже ничего не напоминало о произошедшей в этом месте схватке.
Закончив с делами, мы пошли обратно в дом.
Я шёл и думал: если враги на нас постоянно нападают, то понятно — тропинка с той стороны барьера натоптана ими. А с этой стороны кто натоптал? Или враги приходят часто и не только убивать?
В общем, тропинка продолжала меня интересовать, она по-прежнему вызывала больше вопросов, чем ответов.
Когда мы уже выходили из сада, я спросил китайца:
— Мо Сянь, ты говорил, что забранные у убитых артефакты могут принести вред…
— Так и есть, молодой господин. И я посоветовал бы не торопиться убирать с подвески защитное поле. Я чувствую, что этот артефакт опасен.
— Я тоже так чувствую, согласился я с китайцем. Поизучаю пока, посмотрю, что можно сделать, чтобы обезопасить и подчинить этот артефакт. Мне кажется, они с перстнем должны усилить друг друга.
— Вполне возможно, — согласился китаец.
— А вот с ремнём как быть? — спросил я.
— Ну тут всё просто, — ответил китаец. — Вам, молодой господин нужно очистить ремень от чужой ци и напитать своей. А потом посмотреть, что хранится внутри.
— Точно! — обрадовался я. — Наверняка же там что-то есть!
Признаться честно, у меня было желание прямо тут напитать ремень и распотрошить его бездонные закрома. Но я взял себя в руки: во-первых, холодно, а во-вторых, темно. Точнее, наоборот — сначала темно, а потом уже холодно.
В общем, мы с Мо Сянем вошли в дом.
Оказывается, пока мы дрались с колдуном и слугами Мораны, женщины прибрали всё в доме и ушли спать. Поэтому мы, стараясь не шуметь разулись, разделись и поднялись на второй этаж.
— Идите отдыхать, молодой господин! — поклонился мне Мо Сянь.
И он, а вслед за ним и Шилань, направились в сторону комнаты китайца.
И тут я вспомнил, о чём говорил со мной китаец здесь в коридоре, когда мы с Глебом и Данилой хотели пообщаться.
— Мо Сянь, — окликнул я его.
Мо Сянь обернулся и вопросительно посмотрел на меня.
— Ты говорил, что случилось два происшествия. Первое — это нестабильный защитный барьер и нападение. А второе это что?
— Теперь это подождёт до утра, — с поклоном ответил китаец. — А сейчас вам нужно отдохнуть.
— Да я ж теперь не усну от любопытства! — возразил я.
Мо Сянь постоял минуту в задумчивости, а потом развернулся, подошёл ко мне и сказал негромко:
— Второе касается ваших друзей.
— Вот как? — удивился я и непроизвольно посмотрел на дверь в комнату, которую отвели Глебу и Даниле. — И что же это такое, что касается их и что встревожило тебя?
Мо Сянь тоже глянул в сторону двери и негромко сказал:
— Я случайно услышал, молодой господин, что вы хотели подать прошение императору. Так вот, не стоит этого делать.
Это было так непривычно, чтобы Мо Сянь вмешивался в мои так сказать светские дела, что я удивился.
— Почему? — спросил я.
— Вам вообще лучше в поле зрения императора не попадать.
— Это почему же? — ещё больше удивился я.
Ответ китайца ошеломил меня.
— Александр Петрович Волков — это родной внук императора и родной брат главы рода Волковых, — сказал он.
Нет, я понимал, что мой главный враг родом из императорской семьи, понимал, что справиться с ним будет не просто. Но до этого до конца, наверное, не осознавал всей глубины процесса. Для меня это было как некое абстрактное знание. А тут я прям прочувствовал ситуацию.
— По этой же причине не стоит обращаться к Оленевым и Вороновым, — добил меня Мо Сянь.
— А к этим-то почему? — автоматически спросил я.
— Потому что они будут охранять тайны императорского рода.
— Ну и пусть охраняют, — удивился я. — Я же в их тайны не лезу!
— Не хотел я этого говорить… — начал Мо Сянь. — Но, молодой господин… — Мо Сянь соединил руки и выставив их перед собой, учтиво поклонился. — Вы своим существованием угрожаете их тайне.
— Да как я угрожаю-то?! — возмутился я. — Я никого из них не знаю и знать не хочу. Или что, ты хочешь сказать, что тот колдун был прав и меня надо убить просто потому, что надо?!
— Я этого не говорил, — возразил Мо Сянь.
Он был расстроен, но меня уже понесло.
— Как вообще такое может быть?! Я нормальный человек! Я остался сиротой, мои родители и брат с сестрой были зверски убиты! Я просто выживаю сейчас! Борюсь за свою жизнь и жизни людей, которые находятся под моей защитой!
Мо Сянь выглядел уже несчастным. Он согнулся в поклоне и не поднимался.
— Простите, молодой господин! — снова и снова повторял он.
Шилань заглядывал в глаза Мо Сяню, а Умка мне. Он махал хвостом, как будто пытался разогнать сгустившиеся тучи. Но я не обращал на духовных зверей внимания. Я уже практически кричал:
— Ну как я могу угрожать императору? Ты сам подумай! Как?! Где император, и где я?! Что ты
