закрутится калейдоскоп слухов, его не попытаются убить или подставить. А еще неплохо, если у тебя имеется пара скелетов шкафу, которые нужно срочно вытащить на всеобщее обозрение.
Не особо люблю такое, но куда деваться? Иногда интересно, но как следствие… Вокруг меня этих интриг выше крыши.
Вот и сейчас назревала очередная хитрая комбинация…
— Да, этот шрам оставил твой отец, — спокойным тоном сказала Евгения Александровна. — Как узнал?
— Характерный узор, — без промедления ответил Антон. — У меня примерно также получается, но более рваный и неаккуратный. Интересно, при каких обстоятельствах мой отец применил на вас один из смертельных приемов, и еще… — он посмотрел на женщину снизу вверх. — Как вы остались живы после этого?
— Думаю, твой отец сам расскажет эту не особо интересную историю, — пожала она плечами. — А пока не мешайся под ногами!
— Жень, может им попробовать выступить в команде зачистки? — предложил Кутузов. — Я ручаюсь за эту троицу…
— Ручаешься, говоришь? — она посмотрела сперва на Машу. — Ну за твою дочку я не переживаю, видела, как она работает, — затем на Антона. — Да и сомневаюсь, что среди Есениных найдутся слабаки, но вот про него, — она бесцеремонно кивнула в меня пальцем. — Третьего ты взял балластом? Или прицепом? Я о нем ничего не слышала, кроме выступлений на ТВ.
— О, так ты тоже смотришь телевизор? — искренне удивился Сергей Михайлович и закрутил головой. — А где?..
Тут Ахматова вытащила из кармана пульт и нажала на кнопку. Один из экранов переключился на спортивный матч.
— Ого, до чего дошел прогресс! — удивился он. — Уже и в Дикой Зоне можно поймать сигнал!
— Сережа… — поджала она губы, глядя на Кутузова. — Это же пацан!
Тут генерал улыбнулся. Да и Антон с Машей едва не хмыкнули.
— Раз я не из сильного рода, то вы решили, что я слаб? — вклинился я в разговор.
— Парень, — вздохнула Ахматова, словно видела все в этой жизни. — Пока я про тебя ничего не решила. Как покажешь, на что ты годен, буду делать выводы. Но ты не Специалист. И это факт.
Я пожал плечами. Спорить нет смысла. Сейчас я под командованием Кутузова и меня это вполне устраивало. И переходить под начало этой надменной бабы мне не очень хотелось.
— Поверь, Жень, этот парень может удивить, — подмигнул Кутузов и тут же перешел на официальный тон. — А теперь предоставь мне полный отчет о том куда намылились оба Есенина, и отец, и сын. Полный отчет о передвижениях «Скарабея» и свяжи меня с четвертым бортом. Возможно, я загляну к ним.
— Есть! Все слышал? — обратилась она к помощнику, тот козырнул. — Выполнять!
Сергей Михайлович еще немного пошушукался с Ахматовой в уголку и потом вернулся к нам.
— Вы пока можете погулять. Вот пропуска, — он протянул нам три бейджа на синей нитке с цифрой «3». — Они позволят вам ходить по большей части «Скарабея». Но в зону-1 и зону-2 вход запрещен. Синий цвет вашего жилого отсека, думаю, разберетесь. Маша, дорогая, подскажешь?
— Да, без проблем, — кивнула она. — Ты уже уходишь?
— Машенька… Дорогая… — он опустил глаза в пол. Тут без лишних слов ясно, что Кутузов идет в крайне опасное место.
— О нет! Не смей! Даже не начинай! — Маша вскинула ладонь. — Папа, давай подождем подмогу. Позовем Нахимова, вам точно будет проще вдвоем!
— Нет, прости дорогая, но Петя не придет, — покачал он головой. — У каждого в государстве есть свои задачи. Моя, как генерала армии, защищать сухопутные границы от нападения, этим я и занимаюсь. У Пети другая миссия.
— Не вернешься через сутки, я сбегу и отправлюсь сама на поиски! — твердо сказала Маша.
Кутузов улыбнулся и сгреб дочку в объятия. Он долго гладил ее по голове.
— Конечно, я вернусь. Как же я оставлю свою дочку⁈ — приговаривал он. — Я вернусь, вернусь.
Что-то мне подсказывало, генерал немного драматизирует и нагнетает обстановку, и все, чтобы дочка лишний раз посюсюкать Машу. Не мог же один из самых могущественных воинов погибнуть так бесславно? Но на всякий случай я попросил Болванчика спрятаться у него в кармане.
Теперь генерал никак не мог заметить моего питомца. На данный момент мы находились в наилучшем положении.
Так как мы довольно глубоко в Зоне, восстановление энергии проходило просто с невероятной скоростью. Болванчик сам открывал себе каналы и буквально разрывался от переизбытка сил. Лора подливала масла в огонь, постоянно пичкая меня графиками и посылая фотки с внутреннего пляжа. Только она и волны. Ну и еще откровенный купальник, как же без него?
Как бы не искал, генерал не найдет Болванчика. А я буду знать о нем все. В крайнем случае, отправлю на подмогу остальные детали. Правда, не знаю, помогут ли они, но это лучше чем ничего.
Нас аккуратно попросили выйти и прогуляться, а на рубке закипела работа. Конечно же, я не мог упустить возможность подслушать разговор командования. Так сказать, вызнать секретные сведения. И нет, мне не стыдно. Я должен быть в курсе всего, что происходит вокруг. Это повысит нашу выживаемость.
Пока Лора анализировала разговор Кутузова с Ахматовой, мы спустились на первый этаж.
— Я сама не особо много гуляла по «Скарабею», — сказала Маша. — Была всего пару раз, и отец тут же кидал меня набираться опыта.
Пока мы шлялись между одинаково выглядящими зданиями, я не заметил чего-то шибко интересного. Вокруг только технические сооружения. Никаких лишних деталей. Работники бегали из отсека в отсек, вкалывая не покладая рук.
Мы дошли до синего блока. Больше похож на корабельную каюту. Пара двухъярусных полок, иллюминатор да столик, прикрученный к полу.
— О, ностальгия, — улыбнулся Антон. — В детстве я проходил двух годовое обучение у дяди в горах. Примерно такие же условия.
Он растянулся на нижней полке и расслабился.
— Миша, до новой волны около пятнадцати минут, — предупредила Лора. — Я успею сделать апгрейд Болванчика и себя… Слишком много энергии. Много вычислений…
— Какой апгрейд?
— На убойность. Простая брутальная сила, — улыбнулась Лора, поглядывая на меня с верхней полки.
— У тебя все хорошо? Контроль состояния? — спросил я на всякий случай. Не хотелось бы мне получить еще один инцидент с Лорой, как в тот раз. Но отключив ее в Дикой Зоне, я рискую потерять жизнь.
Нет, конечно, я был уверен в ее стабильности, но… чем черт не шутит.
— Контроль состояния, — повторила Лора, и перед глазами зажглась красная надпись:
«Стабильность состояния ИИ 87 %».
Таких низких показателей я не ожидал. Предполагал, что мог не до конца исправить Лору, но чтобы такой низкий процент? Это для меня критично.
Кажется, что восемьдесят семь процентов достаточно большая цифра, чтобы занервничать? Ученые в центре перед тем, как провести тесты по вживлению Лоры в мою голову, говорили примерно следующее:
