самую благодать на растения, которые принялись расти быстрее, чем в сказке.
Силикона тоже не осталась в стороне и потратила то, что получила от гномок на зелёные насаждения. И наши старания не пропали втуне. Семена не только укоренились, но и проросли. Когда мы спешно покидали пещеры, можно было уже разглядеть проклюнувшиеся ростки.
А покидать пещеры пришлось действительно спешно по той простой причине, что снова начались подземные толчки. Причём, первый раз толкнуло совсем не сильно, и мы не обратили на это внимание.
Только Гагарин насторожился и принялся втягивать носом воздух.
Стоило почувствовать ему следующий толчок, как он схватил Ксению Альбертовну за руку, видимо, переживая, что та захочет остаться, и потащил её к выходу, бросив нам на ходу:
— Быстрее! Сопряжение схлопывается! — при этом он сделал страшное лицо, чтобы у нас не оставалось никаких сомнений.
Их и не было. Я окинул взглядом всех своих, чтобы убедиться, что все всё поняли и спешат к выходу. Понял, что все, кто надо спешат за Алексеем и Ксенией. Сам же ухватил за руку Кьяру и тоже поспешил на поверхность.
Едва мы успели выскочить на свой родной склон недалеко от Сочи и помахать руками провожавшим, как целостность горы в целом и спуска в частности восстановились. А на память об этом сопряжении у меня остались тёплые воспоминания и ещё одна сумочка с благодарностями в виде драгоценных камней.
Эдак я и экономику империи подниму на невиданный уровень. Кто там следующий?
* * *
Оралиус не смог устоять. Дезик ему предлагал дождаться Рандома и только после этого возвращаться в свой мир к Лулулиане. Но инкуб не мог столько ждать.
За полчаса, что он ходил взад-вперёд перед Дезиком, пролетела целая вечность. У центральной головы, которая следила за этими телодвижениями всё закружилось перед глазами.
— Нет, я должен идти! — уверенно говорил он. — Мне просто необходимо домой! Я не могу, понимаешь⁈ Меня прям тянет туда!
— Ясно-понятно, — Цербер уже смирился с тем, что Оралиуса придётся отпустить. — Только рецепт самогона оставь, а то, чем мне тоску по тебе заливать?
— Смеёшься, да? — глядя на ехидное выражение морд, спросил инкуб. — Да меня же прям тащит туда, я не специально. Ты мне тоже друг закадычный, но надо! Надо идти!
— Понимаю, — Дезик перестал ёрничать. — За кадык мы с тобой нормально залили. Но ты это, как доберёшься до дома, не забудь позвонить, хорошо?
— Позво… что? — Оралиус, уже подумавший, что его друг начал говорить серьёзно растерялся. — Как же я?..
— Ну дай знать-то, что добрался, — цербер и на самом деле не шутил. — Я же волноваться буду. Что не получится кого-то заслать?
— Да я даже не знаю… — демон растерялся, потому что не ожидал, что кого-то волнует его существование. — Ну, если и правда надо, то я, конечно…
— Надо, Оралик, надо, — Дезик сверкнул глазами. — Потому что, если через сутки от тебя вестей не будет, то пеняй на себя. У меня не так много друзей, чтобы ими разбрасываться.
— Ладно, хорошо! — Оралиус разулыбался от чувств и обнял поочерёдно все головы цербера. — Я обязательно дам тебе знать. Да и в гости позову, конечно!
В углу, в том месте, где переход существовал чуть ли не с момента постройки здания, клубилась тьма. Инкубу осталось только войти в неё, и уже через мгновение он оказался в своём родном мире.
Ещё нужно было пробиться сквозь клубы дыма и смога, которым пропиталась атмосфера Аидара. Оралиус вдохнул все эти испарения и не смог сдержать блаженной улыбки.
— Как же приятно пахнет дома! — воскликнул он, и никак не мог надышаться. — Этот запах серы просто чудесен! И такие тугие клубы испарений сегодня! Ура! Дом, милый дом!
К сожалению, счастье его было совсем недолгим. Внезапно дым развеялся, и инкуб увидел…
Но мозг даже не успел понять, что он увидел, потому что его практически сразу сбил снаряд из требушета. Он даже не успел насладиться реющим полётом над равнинами, изрытыми лавовыми реками. Над изрезанными стенами родного замка…
Вот он летел, как вдруг его смяло и понесло вниз.
Уже падая и теряя сознание от боли, он увидел, как замок его госпожи Лулулианы штурмуют неисчислимые легионы демонов.
Он ещё успел понять, что упадёт в его пределах, и отключился.
Мы стояли на склоне и смотрели вниз, где остатки трассы упирались в финиш. Складывалось ощущение, что за три дня всё окружающее нас потеряло свою привлекательность.
— Что-то не тянет меня больше кататься, — проговорила Силикона, стоящая рядом со мной, и я вынужден был с ней согласиться. — Как-то впечатления всё равно будут не те.
— А что вы там про море-то говорили? — поинтересовался дон Гамбино, оглядывая нас всех. — Мне кажется, я уже успел соскучиться по банальному отдыху.
— Вот, — согласилась с ним Кьяра. — Так что лучше пойдёмте вниз. Полагаю, небольшая яхта для нашей компании вполне найдётся.
— Я хотел бы напомнить, что время моей ссыл… — вспомнив, что даже для себя это так не называл, поправился: — моих каникул подошло к концу.
— Ты там спросишь по поводу меня? — повернулась ко мне Силикона с выражением надежды на лице. — А то что-то мне некомфортно.
— Конечно, — ответил я, разглядывая далёкие пейзажи, видимые с такого расстояния. — И по поводу тебя спрошу. И по поводу Ужоснаха узнаю. Только вот…
— Что? — заметно нервничая, спросила богиня. — Что-то не так?
— По моим расчётам две недели закончились пару часов назад. А до сих пор ни слуху, ни духу, — я, правда, не был уверен, что именно два часа. Кажется, всё-таки больше. — Но у меня нет ни благодати, ни амулета пропуска, чтобы попробовать перенестись на Олимп самому. Поэтому я даже не знаю, получится у меня что-то или нет.
— У меня есть и то, и другое, а толку? — пожала плечами Силикона. — Я всё равно не могу туда попасть. Как будто стена! — она на мгновение задумалась. — Даже хуже…
— Куда уж хуже? — спросил я, чтобы понимать её мысли.
— Словно нет того места, куда я хочу попасть, — мрачно ответила богиня. — Нет Олимпа, понимаешь?
Я понимал. Но
