утопить весь его род после такого — раз плюнуть. И ни ИСБ, ни император его не спасут.
— Я вас услышал, господин Раджат, — ровно сказал Кишори. — И приношу свои извинения за резкие формулировки.
Я лишь молча приподнял бровь. И все? Он считает, что этих извинений, которые весьма спорные сами по себе, достаточно?
— И все же мне хотелось бы услышать, как вы планируете действовать дальше, — проигнорировал мой намек Кишори.
Вот же сволочь. Прекрасно понимает, что прямо сейчас переводить наш конфликт в открытую стадию я не буду. В дополнение к Тикту, с которыми у нас в любой момент может вспыхнуть война, мне еще только ИСБ не хватало. Сам по себе молодой Тикту и в половину не так опасен, как если примет помощь Кишори.
А глава ИСБ уж точно не упустит случая объединиться с еще одним моим врагом. По факту же для Кишори это объединение будет всего лишь поводом подмять под себя великий клан. Да ему весь императорский род будет аплодировать стоя после такого. И действующий император, несмотря на всю его лояльность к кланам, в том числе.
А объявить Кишори родовую войну, в которую никто, даже мой клан, не будет иметь права вмешаться, прямо сейчас не за что. Пусть криво и формально, но он извинился.
— Я не собираюсь ни с кем обсуждать свои дальнейшие действия, — ровно сообщил я. — Чужаки будут действовать так, как сочтут нужным. И ставить кого-либо в известность о своих действиях мы тоже не станем.
— Не много ли вы на себя берете, господин Раджат? — поджал губы Кишори.
— Так я о вас, аристократах, забочусь, — хмыкнул я. — Вы сами представьте ситуацию, при которой кратковременный упадок сил почти у всей элиты поголовно будет предсказуем. Причем в конкретную дату. А главное, это известно будет задолго до.
Судя по тому, как Кишори скривился, он представил.
Надо быть совсем идиотом, чтобы не понять, насколько шикарное окно для нападения они все таким образом предоставят своим врагам. А удержать информацию только в среде тех, кого это непосредственно касается, не получится, уж это Кишори понимал куда лучше меня. Слишком большой круг посвященных.
Да и когда к временному бездействию будут готовиться одновременно десятки родов и кланов, вычислить его даже всего лишь по косвенным признакам окажется слишком легко.
— Но вы не отрицаете, что этот упадок сил повторится? — нейтрально поинтересовался Кишори.
— Зачем мне это отрицать? — показательно удивился я. — Мы только начали приводить в порядок вашу систему древних объектов. И я уверен, что эта работа не будет простой и быстрой.
— То есть мы вправе ждать и других неприятных сюрпризов? — вздохнул Кишори.
Я лишь пожал плечами.
На самом деле, я понятия не имею, что будет дальше, но и делиться этим с Кишори не собираюсь.
Сейчас мой жест выглядит как нежелание продолжать этот бессмысленный разговор, а то и вовсе как пренебрежение. И это хорошо. Общаться с Кишори у меня нет никакого желания, а так, глядишь, в следующий раз пришлют другого «переговорщика».
— Что ж, благодарю за встречу, господин Раджат. Это было познавательно, — тем временем, кивнул мне на прощание Кишори.
Вот только он забыл, что он не в своем кабинете.
Может, конечно, я и перегибаю, но если Кишори рассчитывал, что я после этого уйду первым, и он будет выглядеть хозяином положения, который отпустил «посетителя», то он ошибся.
— Взаимно, господин Кишори, — кивнул я в ответ и потянулся к меню.
Кишори на мгновение замер.
Он только сейчас, похоже, осознал, что столик в ресторане резервировал я. И по факту, это он мой гость, а не наоборот.
Кишори на мгновение сузил глаза, но молча встал из-за стола и направился к выходу.
Ну вот теперь можно и пообедать.
* * *
Бывший император лениво развалился в кресле и едва заметными движениями пальцев то и дело взбалтывал морс в своем бокале.
Со стороны могло показаться, что рассказ друга он и вовсе не слушает, но Кишори не обманывался. Бывший император не упустил ни слова из его доклада о разговоре с Раджат.
— В чем-то сын был прав, — едва заметно усмехнулся император. — Чужак быстро заматерел. Местным такие темпы развития и не снились.
— Не зря же он в такие сроки поднял свой клан, — кивнул Кишори.
— Значит, и тебя он уже не боится, — задумчиво произнес император. — Жаль, жаль… Но…
Договорить он не успел, дверь комнаты распахнулась.
На пороге стоял действующий император.
— И не стыдно, сынок? — с мягким укором произнес бывший император.
Так врываться в апартаменты родичей было не принято. Не запрещено, конечно, — для главы рода вообще не было закрытых помещений в своем дворце, — но все-таки невежливо.
— Извини, отец, — без малейшего намека на раскаяние ответил император. — Дело государственной важности.
Его отец только брови приподнял, а император перевел взгляд на главу ИСБ.
— Кишори-джи, не желаете повторить свой рассказ для меня? — холодно поинтересовался император.
— Ты бы хоть присел, что ли, — негромко заметил его отец.
Император спокойно кивнул, прошел вперед и уселся в свободное кресло.
— Я слушаю вас, Кишори-джи, — ровно произнес он. — И, пожалуйста, дословно.
Глава ИСБ поджал губы, но начинать не спешил.
— И не говорите, что не помните дословно, — предвосхитил его оправдания император. — Надеюсь, хотя бы о шакти императорского рода вы помните? Я могу помочь вам… освежить воспоминания.
Кишори сдержал тяжелый вздох и начал излагать свой диалог с главой клана Раджат дословно.
По мере его рассказа император мрачнел все больше.
И когда Кишори закончил, решение было уже принято. Эти старые интриганы просто не оставили ему вариантов.
— Кишори-джи, — ровно произнес император, — вы помните, какие распоряжения я отдавал относительно главы клана Раджат?
— Помню.
— Вы нарушили мой приказ, — жестко бросил император. — Мало того, даже после этого вы пришли с докладом не ко мне, а к моему отцу.
— Я пришел к своему другу на чашку чая, — вяло возразил Кишори.
Он понимал, что его слова уже ничего не изменят.
— И по этому поводу я тоже вас предупреждал, Кишори-джи, — напомнил император. — Вы выбрали остаться, прежде всего, другом моего отца. Что
