– Как меня зовут? – переспросил я. – Ты это хочешь узнать?
Что-то вроде утвердительного кивка головой.
– Мартин. Мартин Станкевич. А тебя?
Большой. Сильный. Добрый.
– Клёнья.
– Это значит Малыш?
Смешок и улыбка. С некоторой натяжкой ее, пожалуй, можно сравнить с улыбкой Чеширского Кота.
Чёрт возьми, похоже, нам достался корабль с чувством юмора. Даже не знаю, хорошо это или плохо. С другой стороны, собаки тоже улыбаются, но есть ли у них чувство юмора? Говорят, есть. И не только у собак.
– Да. Смешно, правда?
– Смешно. Вижу, ты умеешь говорить. Точнее, слышу.
– Немного. Это очень трудно.
– Но иногда без слов не обойтись, верно?
Молчание.
– Хорошо, Малыш, я понял. Ты готов лететь?
Согласие. Нетерпение. Счастье.
Так, наверное, чувствует себя служебный пес, засидевшийся в клетке без работы и увидевший проводника с поводком в руке…
– Я не пес. Умнее. Другой размер. Больше умею. Дольше живу.
Ишь ты…
– А как насчёт преданности?
– Приказывай.
– Ты признаешь меня своим хозяином?
– Признаю.
– И ты подчинишься моим командам?
– Да. В этом моё предназначение.
Мы разговаривали долго (больше двух часов, как потом оказалось), и я выяснил следующее.
Клёнья-Малыш не помнил и не знал, когда он появился на свет. Он думал, что родился и вырос в космосе и кто-то намеренно стёр его память перед тем, как он встретил Хозяев.
– Родился и вырос? – переспросил я. – Значит, ты не был создан?
– Не знаю. Хозяева считали, что я родился.
– Почему же Оскар сказал, что ты наполовину искусственное существо?
– Не наполовину. Меньше. Таким меня сделали уже Хозяева.
В кратком пересказе история звездолёта оказалась следующей.
Хозяева исследовали планетную систему со следами исчезнувшей цивилизации и обнаружили Клёнью на орбите спутника планеты-матери. Точнее, это он их обнаружил. Увидел корабли, уловил мысли и чувства разумных существ. И радостно полетел навстречу. Он сделал это инстинктивно. Как много позже объяснили ему Хозяева, вероятно, далёкие предки Клёньи принадлежали к неизвестному виду высокоразвитых животных, обитающих в открытом космосе на просторах галактики. Скорее всего, уже исчезнувшему виду, поскольку ничего подобного Хозяева за тысячи лет исследования глубокого космоса не встречали. Затем некая разумная раса приручила этих животных для своих нужд. А именно – межзвездных путешествий. Что это была за раса, где она обитала и как ей удалось это сделать – тайна, которую, вероятно, уже не разгадать никогда. Во всяком случае, Хозяева сию тайну так и не разгадали. Сначала они думали, что следы исчезнувшей цивилизации, на которые они наткнулись, принадлежат той самой расе, но затем поняли, что ошиблись – уровень развития был явно не тот.
Ещё была гипотеза, что Клёнью все-таки создала или, условно говоря, «вырастила в пробирке» все та же неизвестная раса, но затем, после долгих исследований и научных споров, победу одержал первый вариант.
Как бы то ни было, Клёнья-Малыш существовал, привязался к Хозяевам, и отмахнуться от данного факта было нельзя.
Хозяева и не отмахнулись. Ещё бы. Ведь довольно скоро выяснилось, что этот живой звездолёт способен пересекать невообразимые галактические расстояния чуть ли не на порядок быстрее, чем корабли Хозяев. Самое интересное, что Клёнья использовал тот же принцип гиперпространственного перехода, который открыли и применяли сами Хозяева. По теории скорость объекта, попавшего в гиперпространственный тоннель, должна быть постоянной – это только в обычном пространстве можно ползти, как улитка, или догнать луч света. Но Клёнья опровергал эту теорию самим фактом своего существования. И Хозяева так и не смогли понять, каким образом ему это удаётся. Поэтому они по своим меркам усовершенствовали Малыша, как могли, используя те же технологии, которые применяли при сооружении Пирамиды. Впрочем, даже сам Клёнья был согласен с тем, что его усовершенствовали.
– Я стал гораздо сильнее, – объяснил он. – И больше умею.
– Например? – поинтересовался я.
– Например, раньше я не мог садиться на планеты с атмосферой. Хуже запоминал. Не был вооружен. Был смертен.
– Погоди, сейчас ты, значит, бессмертен?
– Я же нахожусь в Пирамиде, как и вы.
Действительно, подумал я. Пирамида, конечно, не дарила живым существам бессмертия в полном смысле этого слова. Но обеспечивала такое здоровье и такой длительный срок жизни, что само понятие «смерть» превращалось в некую абстрактную категорию. Да, когда-нибудь она явится. Но к тому времени ты, вероятно, так устанешь жить, что будешь только рад её приходу. Разумеется, все это работало лишь в пределах Пирамиды, вне которых любое живое существо, включая человека, быстро возвращалось к своему естественному состоянию. Но даже нескольких дней, проведённых в Пирамиде после долгого отсутствия, хватало, чтобы она устранила все негативные факторы, накопленные организмом, и вернула ему здоровье и молодость.
– А зачем тебе оружие?
– Мне незачем. Оружие нужно вам, людям. И нужно было Хозяевам. Когда есть враги, без оружия не обойтись, – перевёл я для себя ответ в слова.
Что ж, с данной сентенцией не поспоришь. Одно из двух: либо не имей врагов – чего не бывает, – либо вооружайся.
– И ещё ты, как я слышал, можешь самостоятельно выполнить задание, если оно не очень сложное? – спросил я, вспомнив рассказ Оскара.
– Да, могу, – ответил он и тут же сам задал вопрос. – Ты хочешь, чтобы я сам куда-то слетал?
– Нет. Мы полетим вместе.
– Ты и я?
– Нет, будут ещё люди. Команда, экипаж. Пока я пришёл один, чтобы с тобой познакомиться.
– Это хорошо. Когда придут остальные?
– Очень скоро. Почему ты не спрашиваешь, куда мы летим?
– Зачем? Я полечу туда, куда мне скажут.
– И выполнишь любой приказ? – Я неожиданно вспомнил о трёх законах роботехники Азимова, а также о собаках-убийцах, готовых разорвать любого по воле хозяина, и решил, что данный вопрос необходимо прояснить сразу.
– Почти, – ответил Клёнья.
– Расскажи о тех приказах, которые ты не выполнишь.
– Я ни при каких обстоятельствах не причиню вред тебе и любому другому разумному существу, которого ты представишь мне как члена команды или друга. И не допущу своим бездействием, чтобы вам был причинён вред.
– Первый закон? – спросил я.
– Да. Он так и называется.
Хорошо, что легендарные Хозяева догадались его ввести, подумал я. Впрочем, иначе вряд ли могло быть – собственная безопасность и безопасность тех, кто тебе близок, превыше всего для любого разумного существа. Иначе не стоит и огород городить.
– Также я не причиню вред себе, если это не будет противоречить выполнению твоего приказа, приказа члена моей команды или друга.
