Да! Китобойный промысел - это вещь, эт тебе не суслик и хомяк. Заловил гиганта, разделал и ешь, спи. Как же раньше до такого не додумались. Только чем этих китов бить? Гарпунов нет. Гарпунных пушек тоже. Да и лодки у них только рыбу ловить. Ту же акулу большую уже проблематично добыть. Логика подсказывала, что добычу надо загонять вот в такие вот маленькие фьорды в момент прилива, а в отлив бить и разделывать. Теперь мяса мыло много и все ёмкости залили китовым жиром, он противный, но полезный. Собаки разжирели и теперь закапывали кости на чёрный день. Пять дней коптили мясо без остановки и вот результат, крови в мясе нет, от него не воротят морду собаки, значит и людям есть можно. Теперь у поселения есть запас и голод ему не грозит. Хотели перебираться потихоньку на старое место, но в прилив ночью в фьорд на кровушку зашли с моря аж две больших белых акулы.
- Вы не любите акул?
- Да вы просто не умеете их готовить!
И ещё пять дней кушали и коптили акул. Наконец довольное племя перекочевало, загрузившись жиром и мясом обратно. Где и обнаружили трёх псов. Джон прочитал записку - "Индейцы. Смерть", - и ничерта не понял, кроме того, что Дэн опять вляпался и до русской территории так и не дошёл. Посоветовался со старым Томом. Тот тоже ничего путного сказать не мог.
- Вот ведь сволочь, оставил на меня двух беременных баб, а сам и до русских не дошел и хрен знат куда делся! - Бушевал Джон.
- Одно слово хакер он и в луже говна утонет хакером!
Ори не ори, а идти надо. Взяв два "томпсона" и два запасных диска по 100 патронов в каждом Джон и Безухий покинули посёлок вечером.
Сразу за тоннелем пёс повёл его в противоположную от Волги сторону и Джон ещё раз проклял Дэна.
Вот какого дьявола этого русского понесло в прерии? Ведь сказано было идти к Волге, а оттуда вверх по течению. Чертыхаясь и попадая ногами в сусличьи норы, Джон шёл за собакой и сквозь зубы матерился беспрерывно. Настроение, несмотря на сытость падало. Конечно в этих прериях бескрайних не только индейцев, а и папусов можно встретить вместе с японцами.
Раз пёс вывел на кучку свежеобглоданных костей и перьев. Кто-то явно здесь сожрал большую птичку. Вот только как эту птичку приземлили и до такой степени ухайдакали, чтоб она стала просто мясом? Вопросов становилось больше и как-то неуютно было Джиму, даже с двумя "томпсонами" под рукой. А пёс всё вёл и вёл и вывел к горам. Здесь был лагерь и хоть следопытом Джон не был, но следы копыт и подков на земле увидел. Значит индейцы ещё и на конях верхом! Круто! Этак его чёрную задницу местные команчи могут и на копьё насадить! Ой не понравился ему этот лагерь. Не один тут человек был. Группа индейцев на лошадях это совсем кисло. Следы увели их к горам и дальше потерялись среди ручья, который протекал по дну ущелья. Значит Дэн полез в горы и эта компания за ним следом. А лошади то куда делись? По камням лошадям хреново, а тут кругом осыпи сплошные.
Пройдя недалеко, пёс глухо зарычал, предупреждая. Джон пополз на пузе и наконец, увидел впереди трёх лошадей и сторожащего их индейца. Сидит себе натуральный краснокожий с пером в башке и в обнимку с ружьём.
Вот солнышко высоко встало и припекло краснокожего, ручеек журчит - усыпляет, прикемарил он малость, на чутьё лошадиное понадеявшись, глазки прикрыл, потом открыл и обмер. Сидит прямо перед ним на корточках здоровенная чёрная образина в безрукавке из шкурок каких-то крыс. Из-за плеч широченных два стволы выглядывают, на поясе нож, а в ручищах...индеец аж заморгал, не веря глазам своим, бейсбольная бита!
Одна чёрная лапища от биты отделилась и за ружьё хвать. Рванул в панике ружьё на себя горе-сторож, ну да куда там. Получив меж глаз древком биты, ирокез сразу обмяк и ружьё из рук выпустил, заваливаясь на бок.
- Ух мля! - Оценил ружьё Джон. Переломил, выколупнул патрон, взвесил на ладони.
- Таким монстров можно морщить! И всунув патрон обратно в ствол, закинул штуцер -двустволку за спину.
Индеец и лошади были тщательно обшмонаны и ограблены. Джон приобрёл кроме "слонобойки" внушительный патронташ к нему, томагавк, нож, сумку с едой и тыквенную фляжку с водой, а также кусок вяленого мяса от неизвестной живности. Лизнул.
- Ох тыж гады, ни соли ни перца не экономят!
От одного вкуса слюна пошла и в животе буркнуло, пришлось из ручья срочно запить это дело. Принюхался к индейцу, от того явно куревом попахивало, а вот сигарет в сумке не было и табака ни крошки.
- Эх, всё выкурил, дымокур и на затяжку не оставил. Свои сигареты в поселении кончились ещё осенью, как ни растягивали.
Теперь предстояло решить, что делать с лошадьми и индейцем. Можно и подождать было остальных. Но натура Джона требовала действия. Вот Дэн тот да, тот бы подождал, и не просто подождал, а ещё бы и ямку выкопал и веточками сверху заложил и в дно ямки колышек острый воткнул бы. А Джон возиться не любил, потому поступил как цыган, индейца взвалил на лошадь, лошадей привязал одну за другой поводьями, а первую сам повел под уздцы в прерии. Теперь с таким стволом ему и птицы были не страшны. Пускай теперь боятся сами.
Эх, хорошо в прерии весной! Когда за спиной у тебя два пулемёта с полными дисками, да ещё и двустволка с патронами на слона не меньше. Впереди собака трусит, а сзади три лоснящиеся мясные туши вышагивают. Ляпота! Птички поют! Кстати, о птичках, что-то нехорошо так одна начала круги над головой снижать. Джон скинул штуцер, погладил рукой позолоту на серебряных насечках, прицелился, подпустил и легонько так, медленно курок нажал. От неожиданной отдачи Джон сел на задницу и схватился за плечо.
- Ети...непередаваемый афроамериканский фольклор с факами...! Шагах в пятнадцати, с хрустом сломав крыло, рухнула птица. Джон перезарядил ствол и потирая плечо, потопал дальше. Стадо антилоп со смешными рожками прыснуло от него в сторону, испугавшись звука выстрела. Лошади покорно плелись и на ходу хрупали травку. Безухий описывал круги, забегая вперед. От птицы пёс оторвал порядочный шмат мяса на косточке и теперь то нёс его в пасти, то дожидаясь хозяина с чувством и расстановкой обгладывал его. Идти так-то было скучновато, но тут прочухался пленник и всё своё внимание Джон переключил на него. Потрепав индейца по волосатой ляжке, он хлопнул его по заднице и выдал:
- А хороший окорок для старины Джона ты себе нагулял краснокожий, мы уже и маму скушали и бабушку с дедушкой. Я, чего уж тут греха таить и на тёщу стал заглядываться, а тут такая удача! Сала в тебе почти нет, а мясо ни нежное, но и не старое, как раз такое, какое я люблю. Вот Дэн - корефан мой, он бы тебе сразу печень вырезал и сырьём бы сожрал. А я тебя не сразу съем, я тебе сначала ноги отрежу и закопчу. Без ног же ты жить сможешь!
